— Ну как ты не понимаешь! — фыркнул Антон. —Я же говорю тебе, что пересматривал видеозапись и увидел на галстуке у Мотыгинаэтот самый зажим! Значит, это он был в тот день в переговорной, он убилМеликханова и при этом потерял свой зажим!

— Может быть, у него просто похожий? — усомниласья.

— Точно тебе говорю — этот самый! Я же сказал — укрокодила были изумрудные глаза… точнее, один глаз, второй камешек выпал! И накассете тоже не было одного камешка!

— Выходит, с тех пор он его так и не удосужилсявставить… — протянула я. — А мы-то считаем его элегантным!

— В любом случае, немедленно отправляйся домой! —зашипел на меня Карабас. — Тебе здесь совершенно нечего делать!

Я хотела сказать, что без меня он наломает дров, чтовытаскивать его из всевозможных неприятностей стало уже моим хобби, но вовремяпоняла, что на такого закоренелого эгоиста, как Антон, мои слова подействуют,как красная тряпка на быка, и решила действовать по-другому. Он говорит оженской логике? Так он получит женскую логику по полной программе.

— И никуда я не уйду! — проговорила я капризнымтоном. — А если будешь гнать меня отсюда, я подниму такой визг, что натвоей слежке можно будет поставить жирный крест! Понял?

Похоже, такой аргумент он действительно понял, во всякомслучае, надулся и замолчал. Я тоже замолчала, прислушиваясь.

Разговора возле дверей мы слышать не могли, но, судя пожестам и долетавшим до нас словам, Мотыгин просил, чтобы Васильич пропустил еговнутрь, а тот упирался — видно, все еще был напуган Ашотом. Наконец Мотыгинсумел уговорить охранника (видимо, они просто сошлись в цене), и оба скрылисьза дверью бизнес-центра.

— Ну, теперь отправляйся домой! — проворчал Антон,поворачиваясь ко мне. — Я тебе приказываю!

— Мы не на работе! — отмахнулась я. — Инечего мне приказывать!

— Все равно слежка отменяется. — Он вздохнул исбавил тон. — Внутрь незамеченными не попасть!

— Это еще как поглядеть! — ответила ябодро. — Я этот центр успела изучить и, пожалуй, смогу пробраться внутрь…и тебя проведу, если, конечно, ты перестанешь командовать и оставишь этотвысокомерный тон.

— Когда это ты успела его изучить? — осведомилсяАнтон, переводя взгляд с меня на призрачный силуэт бизнес-центра.

— Пока некоторые отсиживались в шкафу, отъедалисьполукопченой колбасой и крутили по видику порнуху! — проговорила ямстительно. — Ну так как — мы работаем в команде или дальше я иду одна?

— Ох уж эта колбаса! — Антон поморщился. — Уменя от нее до сих пор изжога!

— Дело не в колбасе, а в ее количестве, — неудержалась я. — Конечно, если съесть сразу целый батон…

— Да хватит тебе! — вспыхнул Антон. — Мыбудем и дальше препираться или ты проведешь меня в здание?

— Ладно уж! — Я выбралась из-за машины инаправилась в сторону бизнес-центра. При этом я вспомнила изображения намониторах в комнате охраны и старалась идти по тому маршруту, который непопадал в поле зрения камер видеонаблюдения.

Приблизившись к стене здания, я двинулась вдоль нее,восстанавливая в памяти план первого этажа.

Здесь находится киоск канцтоваров… здесь — лифты… а вот тут,если я не ошибаюсь, туалет, в котором я поменяла внешность и из курьерапревратилась в уборщицу!

Точно, вот то самое окно, которое я видела изнутри. Ифорточка, к счастью, не закрыта.

Те, кто отвечает здесь за охрану, не обращают внимания натакие мелочи, как форточка в туалете. Ну да, они же вместо этого обделываютсвои темные делишки, как мой знакомый лысый Васильич! Ну, в их оправдание можносказать, что в такую форточку не залезет человек обычной комплекции. Разве чтотакая тощая особа, как я. Такая сушеная селедка, как иногда, в дурномнастроении, называет меня сестрица.

— Ну, что стоишь? — повернулась я к Антону. —Подсади меня!

Он с готовностью выполнил мою просьбу, подсадил, причем приэтом умудрился подержаться за мою задницу, что, по-моему, было совершеннолишним. Я пролезла в форточку (надо сказать, не без труда), спрыгнула на пол иоткрыла шпингалет. Честно говоря, в этот момент я здорово струхнула: вдруг уних на этом окне установлен датчик сигнализации? Но в здании царила тишина. Всеобошлось. Я распахнула окно и позвала Антона.

Кряхтя и ворча, он подтянулся на подоконнике и ввалился впомещение.

— Если меня уволят из банка, — прошепталая, — кусок хлеба мне обеспечен. Буду работать воровкой-домушницей, это уменя явно получается!

— Где это мы? — прошептал Антон, боязливооглядываясь по сторонам.

— В дамском туалете, — ответила янасмешливо. — Тебе, по-моему, к этому не привыкать. Когда ты прятался вшкафу…

— Да прекрати ты напоминать мне об этом! —взорвался Антон. — Скоро ты убедишь меня, что мне пора поменятьсексуальную ориентацию или вообще сделать операцию по перемене пола!

— Только не это! — выпалила я, окинув еговзглядом. — Как мужчина ты смотришься куда привлекательнее!

Антон густо покраснел, а я поняла, что немного перебарщиваюи пора прекратить подшучивать над ним. Тихонько приоткрыв дверь, я выглянула вхолл.

Охранника на посту не было — видимо, он совершал плановыйобход здания, а скорее всего — просто пил чай в хорошо знакомой мне служебнойкомнате. Припомнив расположение камер, я сложными зигзагами пересекла холл,направляясь к лестнице. Антон шел за мной след в след, как по минному полю.

Мы уже начали подниматься по лестнице, как вдруг со второгоэтажа донеслись приближающиеся шаги и негромкий разговор.

— Что делать? — прошипел Антон, схватив меня залокоть. — Мы попались! Нас арестуют! Узнают, кто я такой, — и мнекрышка!

— Не паниковать! Сюда! — Я юркнула под лестницу.Там мы обнаружили неплотно прикрытую дверь. Шаги приближались, раздумывать былонекогда, и мы проскользнули внутрь, притворив дверь за собой.

За этой дверью оказалась тесная кладовка, здесь былонесколько стеллажей с моющими средствами и бытовой химией, по стенам виселисиние форменные халаты.

Дверь была прикрыта неплотно, и мы хорошо слышали шаги иголоса в холле.

— Щас, Васильич, только переоденемся да рукивымоем, — говорил смутно знакомый женский голос. — Все ж таки с ядамиработаем… хоть мы и привычные, а не ровен час, потравиться можем! Ежели этаотрава на крыс действует, так на нас с тобой тем паче! Крыса — она ведьздоровая, ее попробуй еще отрави… вот Карл Иваныч не даст соврать… верно,Карлуша?

Я поняла, что это — те самые крысоморы-дератизаторы, которыеприходили в центр одновременно со мной, и с ними — все тот же неизменныйохранник Васильич.