— Список. — Уинтер поняла, куда клонит Аликс, но не была уверена, что это может помочь ей. Она и так знала все хорошие и плохие черты Пьера. Перечни были примерно равны.

— Скажи, что в Пьере тебе больше всего не нравится, что раздражает?

Ну, это не проблема, она так часто об этом думала, что забыть было невозможно.

— Ну, во-первых, после работы он часто не в настроении. И если день прошел плохо, он отыгрывается на мне. И малейшее мое замечание вызывает взрыв, он становится невыносимым. Как капризный маленький ребенок, которому не дали настоять на своем, — вспоминая, она вновь расстроилась, — а через десять минут ведет себя так, как будто ничего и не произошло, и от меня хочет того же.

— Мне знакома такая смена настроений. Вот и запиши сюда. — Аликс показала на блокнот, лежавший на столе перед Уинтер.

Та послушно разделила чистую страницу вертикальной линией и записала первый пункт своих претензий.

— Знаю, это глупо, но терпеть не могу, когда он ест стоя. Представляешь, я столько времени готовила, приложила максимум усилий и изобретательности, и, учти, это после рабочего дня, и он мог хотя бы подождать, когда мы вместе сядем за стол. Потом похвалить, смаковать каждый кусочек. Разве это так сложно, скажи, я прошу многого?

— Запиши и это. Еще есть?

О, это было только начало.

— Конечно. Он страшный неряха. Бросает куда попало свои вещи, а когда я их кладу на место, обвиняет меня, что я их прячу.

— Так, и это стоит записать.

Уинтер постепенно увлеклась.

— Он считает себя лучшим кулинаром, чем я!

— Не может быть! — притворно ужаснулась Аликс.

— Ну как же, ведь он учился в престижном институте, но и моя практика была не хуже, пусть я и училась в местной кулинарной школе.

Аликс молча указала на блокнот, и Уинтер записала.

— Еще есть?

Уинтер добавила в возрастающий список еще четыре пункта.

— Может быть, хватит? — спросила она подругу.

— Почему? Пиши все как есть.

— Ты считаешь, этого мало?

— Я хотела удостовериться, что ты вспомнила все.

Кусая конец ручки, Уинтер кивнула.

— Кажется, закончила.

Она вновь просмотрела свой список претензий. И в который раз убедилась в том, что они с Пьером не подходят друг другу. Очевидная безысходность ситуации, которая лишала малейшей надежды.

— Наверное, ты ждешь, что я найду в нем и хорошие черты. — Уинтер не могла вспомнить ни одной.

Длинный перечень недостатков, казалось, перевешивал все остальное. Как она могла любить мужчину вспыльчивого, замеченного в неадекватном поведении, да еще и неряху?

— Не прошу писать его положительные качества, поскольку, как мне кажется, сейчас ты не способна найти ни одного, — заметила Аликс. — Знаю по себе, ведь я точно так же думала, когда разговаривала с матерью Джордана.

Уинтер стало смешно.

— Ты абсолютно права.

— Вместо списка положительных качеств, сделай так, как советовала Сьюзен: напиши напротив каждого недостатка Пьера свою реакцию на него. Начинай с первого пункта. Как ты себя ведешь, когда он после рабочего дня приходит в плохом настроении и рычит на тебя?

Уинтер посмотрела на подругу.

— Не понимаю, что ты хочешь.

— Ты тоже начинаешь злиться и рычать в ответ?

— Ну да. Почему он должен отыгрываться на мне? Кому это понравится? Что, я должна молчать?

— Напиши все это напротив первого пункта.

Уинтер послушалась и вспомнила ссору в конце марта, которая привела их к очередному разрыву. Он пришел с работы, явно чем-то расстроенный; что там у него произошло, она сейчас не помнила. Любое ее слово или вопрос вызывали с его стороны раздражение. Она разозлилась, вскоре они начали кричать друг на друга. А до этого весь день она скучала по нему, не могла дождаться, когда его увидит. И вот он пришел, и через пять минут они уже ссорились.

— Теперь скажи, как ты себя ведешь, когда он стоя ест приготовленный тобой обед?

— Я… — и Уинтер написала, — я настаиваю, чтобы он сел за стол.

— Как насчет разбрасывания вещей?

— Уговариваю, умоляю, ругаю, все бесполезно. Говорю, что я ему не мама и не служанка.

— Понятно.

Уинтер опять записала.

— А теперь прочитай все пункты напротив его недостатков — свою реакцию на них.

— Ладно. — И Уинтер громко произнесла: — Я в ответ сержусь. Я прошу сесть за стол. И я умоляю его не разбрасывать вещи.

Аликс, как судья, скрестив на груди руки, наклонила голову.

— Значит, Пьер тебя расстраивает, ты в ответ сердишься, становишься придирчивой и манипулируешь им. Правильно?

Со стороны это прозвучало по-иному, отличалось от ее собственной точки зрения, но заставило кое-что осознать. Кажется, она сама сыграла довольно неблаговидную роль в их размолвках.

— Да, ты права, хотя мне трудно согласиться, но проблема все-таки не в этом. Главное — что с этим делать? — Уинтер вздохнула. — Он меня просто бесит в такие моменты. Конечно, мое ответное поведение не способствует примирению, но…

— Если Пьер расстроен чем-то на работе, не надо вызывать в нем взрыв раздражения. Как поступал Джордан, например, в таких случаях? Он сочувственно выслушивал, а когда я выдыхалась, просто обнимал меня. — Аликс улыбнулась. — Впрочем, не всегда так было. Тут обоим надо стараться. После разговора с матерью Джордана я сама тоже постаралась исправить ситуацию. Тот разговор по душам со свекровью изменил наш брак. Я всегда буду благодарна Сьюзен.

— Твоя свекровь — мудрая женщина, — согласилась Уинтер.

Неудивительно, что Пьер бежал от нее. Она и сама была злюкой, занудой, дулась по пустякам — некрасивая картина.

Пьер не мог сердиться долго. Взорвавшись, он сразу успокаивался. Но не она. Она еще долго сердилась, не разговаривала с ним. Возможно, если бы она не реагировала подобным образом, все пошло бы по-другому.

— Он ест стоя из-за привычки, — пояснила Аликс, — ведь приходится в ресторане постоянно пробовать еду, и, естественно, дома он поступает так же.

— А что бы ты сделала, чтобы усадить его?

— Ну, я не знаю, но злиться бесполезно. Я просто сказала бы, что все готово, и вежливо попросила помочь накрыть на стол. Можно встать рядом и пробовать вместе с ним.

Уинтер засмеялась и в первый раз почувствовала проблеск надежды.

— Как твоя свекровь пришла к столь мудрой тактике?

Аликс пожала плечами.

— Вывела из собственного опыта. И из разговоров со многими молодыми женщинами.