Американцы, которые планировали, санкционировали и выполняли тайные операции против глав Ирана, Гватемалы, Южного Вьетнама и Чили, считали перевороты великими победами. С исторической точки зрения они таковыми не кажутся. Во всех четырех странах перевороты привели к репрессиям и ущемлению прав и свобод. Повлияли они и на ситуацию за пределами этих государств: обострили и продлили «холодную войну», расколов мир, и уничтожили шансы на спокойное урегулирование конфликтов. Эти операции подорвали веру американцев в ЦРУ, и таким образом Управление стало менее эффективным. Люди по всему миру пришли к выводу, что США – страна лицемеров, такая же циничная, как прочие, готовая действовать со всей жестокостью, чтобы сменить зарождающуюся демократию на кровавую диктатуру.

«До недавних пор американскую внешнюю политику считали надежной и устойчивой, – писал Натаниэль Дэвис, посол США в Чили, после переворота в 1973 году. – Затем произошла череда ударов, начиная с Ирана в 1953-м, Гватемалы в 1954-м и Вьетнама… Чилийская история стала очередной воздушной ямой в нашем падении с небес».

Игра в гольф на выходных должна была облегчить страдания президента Рональда Рейгана осенью 1983 года. Его решение отправить морпехов США на гражданскую войну в Ливане вызвало гнев практически по всему миру. Как и череда разжигавших конфликты военных маневров, которые Штаты проводили в Центральной Америке. В середине октября странная цепочка событий на крошечном карибском острове Гренада вдруг тоже привлекла внимание США.

В пятницу, двадцать первого октября, Рейган оставил все эти заботы позади – по крайней мере попытался – и вылетел на президентском самолете в город Огаста, штат Джорджия. Рейгана сопровождали несколько помощников и друзей, среди которых был Госсекретарь Джордж Шульц и советник президента по вопросам национальной безопасности Роберт Макфарлейн. Они надеялись отдохнуть от работы и тревог среди аккуратных полей Национального гольф-клуба Огасты. Увы, их ждали худшие выходные в президентской карьере Рейгана.

Перед отбытием из Вашингтона Рейган ввел директиву о национальной безопасности США, которая позволяла военным командирам начать подготовку к возможным действиям в Гренаде. В местном медицинском колледже обучалось несколько сотен американских студентов, и чиновники беспокоились, что может понадобиться эвакуация. Директива включала приказ о том, что оперативное соединение ВМФ, которое направлялось к Ливану, должно сменить курс на Гренаду. Пресс-секретарь флота заверил репортеров, что военные корабли собираются участвовать лишь в возможной эвакуации. «Никакой высадки не будет», – сказал он.

Рейган с товарищами провел вечер пятницы в величественном Доме Эйзенхауэра, известном памятнике архитектуры Огасты. Пока они расслаблялись, вашингтонские чиновники почувствовали в Гренадском кризисе одновременно опасность и выгоду. Правительство острова, поддерживающее Кубу, которую ненавидели США, только что свергли, а его лидера застрелили. Группировка, пришедшая к власти, объявила старый режим недостаточно активным и поклялась принести на маленький остров чистый марксизм-ленинизм.

Создавалось впечатление, что радикалы попытаются пленить американских студентов-медиков или каким-то образом им навредить. Потенциальная опасность заставила чиновников в Вашингтоне тут же забеспокоиться. Была и другая причина для столь активных действий. Советники Рейгана моментально поняли, что этот кризис дает США неожиданный шанс на стратегически важную победу в рамках «холодной войны». Американцы отчаянно жаждали подобной победы. Многие пали духом спустя десять лет после того, как опозорились перед лицом всего мира: проиграли во Вьетнаме и пережили долгую и мучительную ситуацию с заложниками в руках иранцев. Американцы проголосовали за Рейгана в 1980 году потому, что он обещал восстановить устойчивое положение Штатов. Гренада предоставила ему эту возможность.

Чтобы полноценно вторгнуться в Гренаду, а не просто эвакуировать студентов-соотечественников, Штатам нужно было оправдать свои действия с точки зрения закона. Вашингтонские чиновники решили следующее: лидеры других карибских стран должны призвать американцев вторгнуться на территорию Гренады. В пятницу, пока Рейган летел в Огасту, заместитель помощника Госсекретаря Чарльз Гиллеспи, главный специалист правительства по Карибскому бассейну, вылетел в Барбадос, где проводили экстренное собрание шесть премьер-министров этого региона. Гиллеспи и Милан Буш, посол США на южных Карибских островах, помогли собранию прийти к необходимому заключению.

В тот вечер премьер-министры не подписали никаких документов. Публично они заявили лишь о решении наложить на Гренаду санкции. Однако при личной встрече премьер-министры сообщили американцам хорошие новости: они согласны запросить США об интервенции. Гиллеспи мгновенно уведомил Вашингтон.

Телефон Госсекретаря Шульца зазвонил без пятнадцати три ночи в субботу. Услышав, что дипломаты успешно договорились о военной поддержке со стороны карибских лидеров, Шульц разбудил Макфарлейна. В предрассветные часы они обзвонили других чиновников. Затем наконец разбудили Рейгана.

В четверть шестого одетый в халат и тапочки президент выслушал доклад. Ему сообщили, что шесть карибских лидеров согласились обратиться к США с просьбой вторгнуться в Гренаду и что интервенция – лучший способ обеспечить безопасность американцев, проживающих на острове. Президент принял два решения. Во-первых, он приказал вице-президенту Джорджу Бушу созвать Комитет по чрезвычайным обстоятельствам, который поспешно учредили для работы с Гренадским кризисом. Во-вторых, Рейган подчеркнул, что все действия должны быть строго засекречены, а он сам, Шульц и Макфарлейн останутся в Огасте играть в гольф, словно ничего необычного не происходит.

На следующий день кое-что необычное все же произошло и выбило из колеи Рейгана и его помощников. В полдень безработный слесарь пробил решетчатые ворота клуба своим «Доджем» и вломился в магазин товаров для гольфа. Затем он извлек пистолет тридцать восьмого калибра, выстрелил в пол и взял пятерых заложников, включая двух помощников Рейгана. Злоумышленник угрожал их убить, если президент не выйдет с ним на связь. Лихорадочно посовещавшись, агенты Секретной службы согласились выполнить требование. Они нашли Рейгана у шестнадцатой лунки, объяснили ситуацию и вручили радиотелефон. «Это президент, – начал Рейган. – Я так понимаю, вы хотите со мной поговорить».

Ответа не последовало. Рейган повторил фразу, но взволнованный мужчина на другом конце провода не мог сказать ни слова. Агенты спецслужбы наконец решили как можно скорее увезти президента с поля для гольфа. Они посадили его в лимузин, который тут же сорвался с места в сопровождении автомобиля с откидным верхом, где сидели остальные агенты, вооруженные пистолетами-пулеметами «Узи». Вскоре прибывшая в гольф-клуб мать злоумышленника убедила сына сдаться.

Опасность Рейгану не угрожала, однако напряженная ситуация продлилась около двух часов и изрядно всех потрясла. У президента появился отличный предлог, чтобы улететь в Вашингтон. Рейган предпочел остаться и, когда страсти улеглись, вернулся на поле, по-прежнему одетый в желтый свитер. «Хочу поиграть в гольф, – сообщил Рейган товарищам. – Хочу закончить выходные на мажорной ноте».