Можно справедливо утверждать, что, если бы не переворот, Иран сейчас стал бы развитым демократическим государством. Последствия переворота настолько глубоко затронули страну, что когда шах наконец бежал в 1979-м, многие иранцы опасались повторения 1953-го, и это послужило поводом для захвата посольства. Этот теракт, в свою очередь, ускорил иракское вторжение в Иран, в то время как исламская революция сыграла свою роль в решении СССР вторгнуться в Афганистан. Все эти события стали следствием из одной недельной операции в Тегеране.

Переворот 1953 года и его последствия стали отправной точкой для политических отношений на современном Ближнем Востоке и внутри Азии. Оглядываясь назад, может ли кто-то сказать, что исламская революция 1979 года была неизбежна? Или она стала таковой только потому, что надежды и стремления иранского народа временно уничтожили в 1953-м?

Гватемала куда меньше, слабее и отдаленней Ирана, однако человек, которого США поставили во главе страны после переворота 1954-го, проводил репрессивную политику, почти как шах. За первые несколько недель полковник Карлос Кастильо-Армас упразднил профсоюз работников банановых плантаций, отменил закон об аграрной реформе, запретил все политические партии и приказал арестовать тысячи подозреваемых в левоцентризме. Начальник его тайной полиции, который занимал тот же пост и при предыдущем диктаторе Хорхе Убико, запретил подрывную литературу, особенно все труды Достоевского и Виктора Гюго. Это был первый шаг нового полицейского государства, которое погрузило Гватемалу в кровавый террор на долгие десятилетия.

Десятого октября 1954 года Кастильо-Армас провел народное голосование. В бюллетене значился лишь один вопрос: «Желаете ли вы, чтобы подполковник Карлос Кастильо-Армас продолжил занимать пост президента на срок, определяемый Учредительным собранием?» Согласно официальным данным, «за» проголосовал четыреста восемьдесят пять тысяч пятьсот триста один избиратель, а против – лишь триста девяносто три.

Кастильо-Армас не был особо одаренным или честным, поэтому спустя несколько лет погряз в паутине интриг и коррупции. Вечером двадцать седьмого июля 1957 года, когда он шел по коридору своей официальной резиденции, его застрелили. Через несколько мгновений застрелили и убийцу. Тщательное расследование так и не провели.

Хакобо Арбенса ждал еще более печальный конец. Джон Фостер Даллес, стоявший за его свержением, твердо вознамерился убедить весь мир, что Арбенс – коммунист, и желал, чтобы тот осел в стране советского блока. Для этого Даллес делал все возможное. Сперва он договорился, чтобы Арбенса выслали из Мексики. Оттуда бывший президент Гватемалы направился в Швейцарию, где имел право на гражданство, будучи сыном швейцарского эмигранта. Под давлением Америки Швейцария нашла способ отказать Арбенсу в том, что полагалось ему по праву рождения. Затем Арбенс переехал в Париж, где в интервью газете заявил, что подумывает о возвращении к власти. Его французскую визу не продлили. Наконец Арбенс попал в Прагу, куда как раз и хотел его отправить Даллес. Жизнь его там была несчастливой. В дальнейшем он переместился в Уругвай, потом на Кубу и вернулся в Мексику. Двадцать седьмого января 1971 года Арбенс утонул в ванной комнате своей квартиры в Мехико. Ему было пятьдесят восемь лет.

Несмотря на убеждения Даллеса и его коллег, Арбенс ничем не угрожал США. Ожидалось, что по окончании президентского срока в 1957 году он уйдет с поста, а несколько новых кандидатов – все с более умеренными взглядами – уже готовились его сменить. И все же Арбенс был страстным реформатором, и эти реформы привели к его краху, так как, по словам историка Ричарда Иммермана, «их нельзя было перевести на язык принципов „холодной войны“».

Даллес пришел к выводу, что должен уничтожить правительство Арбенса по двум причинам: оно досаждало компании «United Fruit» и, казалось, стремилось вывести Гватемалу из сферы влияния США и направить к коммунизму. Историки спорят, что же стало основным поводом. Скорее всего, они попросту слились воедино в сознании Даллеса.

Через четыре десятилетия после переворота ЦРУ наняло историка Ника Каллатера для изучения давно засекреченных документов об операции «Успех» и подробного отчета. После тщательного исследования Каллатер заключил, что США свергли правительство страны, о которой практически ничего не знали.

«Чиновники лишь смутно подозревали о том, что происходило в Гватемале до прихода к власти Хакобо Арбенса в 1950 году. Историки рассматривают события сороковых и пятидесятых годов как извечный цикл позитивных изменений, однако офицеры отдела планирования ЦРУ считали, что перед их глазами разворачивается совершенно иная картина: впервые коммунисты сделали своей целью страну, находящуюся „на задворках Америки“. Проводя исторические параллели, офицеры зачастую ассоциировали ее с Кореей, Россией или Восточной Европой, а не со странами Центральной Америки. Они видели события в Гватемале не в контексте жизни конкретного государства, а как часть коммунистической деятельности».

Переворот, естественно, возмутил многих гватемальцев. Когда стало ясно, что демократия не вернется в страну, некоторые встали на путь революции. В 1960 году группы солдат и младших офицеров подняли восстание и захватили несколько казарм среднего размера. Правительственные войска подавили мятеж, однако нескольким офицерам удалось спасись бегством. Позже они, объединившись с крестьянами, создали партизанские отряды. Вскоре подобный отряд мятежников собрал и генерал, бывший министром обороны при Арбенсе. В напряженное время после того, как Фидель Кастро захватил власть на Кубе, тысячи гватемальцев с оружием в руках выступали против своего правительства.

Гватемальская армия применяла против мятежников столь жестокую тактику, что политическая жизнь страны застыла на месте. По улицам городов безнаказанно передвигались эскадроны смерти. Они выслеживали и убивали политиков, лидеров профсоюзов, студенческих активистов и мятежников. Бесследно пропадали тысячи людей – по версии газет, их похищали «неопознанные личности в штатском». Многих запытали до смерти на военных базах. В поселках бесчинствовали солдаты: они сотнями вырезали индейцев майя. Репрессии продолжались три десятилетия. За это время солдаты убили больше мирных жителей, чем погибло в тех же условиях во всем Западном полушарии.

За период между 1960-м и 1990 годом Штаты выделили Гватемале сотни миллионов долларов в качестве военной помощи. Американцы обучали и вооружали гватемальскую армию и полицию, посылали отряды «зеленых беретов», десанта США, для помощи солдатам в выявлении и уничтожении партизан и сбрасывали напалмовые бомбы на предполагаемые убежища мятежников. В 1968 году партизаны сделали ответный ход: убили двух американских военных советников и посла США в Гватемале Джона Гордона Мейна.

Самая кровавая из современных войн Латинской Америки не разразилась бы, если бы не операция «Успех». На протяжении тех десяти лет, когда царила демократия, гватемальцы решали государственные конфликты законными путями. При диктатуре о политических дебатах не могло быть и речи. Напряженные ситуации, которые в демократическом обществе решились бы мирным путем, привели к гражданской войне. Последствия переворота в Гватемале, как и остальных операций по смене режима, стали заметны лишь спустя годы. Во время президентства Арбенса Гватемала притягивала толпы заинтересованных латиноамериканских левоцентристов. Среди них был юный аргентинский врач по имени Че Гевара. После переворота Гевара выехал в Мексику, где встретил кубинского революционера Фиделя Кастро. Они много беседовали о событиях в Гватемале и извлекли урок, который отразился на дальнейшей истории Латинской Америки.