Не чувствуя хлещущего в лицо ветра, вцепившись руками в руль, Грейс постаралась поскорее подальше отъехать от трещины. Но не преодолела она и пары сотен метров, как почувствовала, что тело Нэйла тяжело навалилось на нее.

Убедившись, что трещина осталась позади, Грейс остановилась и обернулась. Ученый был без сознания.

— Нэйл! — крикнула она, обхватив его лицо руками.

Она стянула с себя перчатки и пощупала его пульс. Сердце еще билось. Расстегнув его меховое пальто, она увидела расползающееся по свитеру на уровне живота кровавое пятно. Рана, очевидно, была глубокой.

Трясясь от холода, понимая, что долго не протянет, Грейс села позади Нэйла, чтобы поддерживать его, скатала его запачканный кровью свитер и прижала его к ране. Взяв свободной рукой руль, она тронула сани с места. Ехала она медленнее, чем предполагала. Собиралась, задерживая кровотечение Нэйла, добраться до инуитского семейства, а оттуда, уже одна, до Каписиллита, откуда вызвать спасательный вертолет.

Вцепившись в руль, с тяжелым от тревоги и усталости сердцем, Грейс никак не могла поверить в смерть Наис. Подруга, появившаяся у нее всего два дня назад, вошла в ее жизнь так, как никто за многие годы. Она спасла ее, поддерживала, успокаивала и даже любила. Между ними завязалось нечто особенное, редкое и, главное, устойчивое, что бывает всего несколько раз в жизни. Наис могла стать краеугольным камнем ее будущего. И судя по тому, что она сказала, американка имела то же желание совместного будущего. Ее гибель представлялась настолько нереальной… Казалось, что через несколько часов они встретятся снова, Наис ущипнет ее за щеку и скажет, что скучала по ней.

Грейс опустила глаза на Нэйла, который застонал и покачал головой. Кровь на ране начинала замерзать, тело похолодело. Как и у Грейс, которая промочила ноги. Она их уже едва чувствовала, когда наконец заметила впереди иглу.

Айанна, ее дяди и мать подбежали к Грейс, когда поняли, что она несет раненого. Ей даже не пришлось ничего объяснить — они осторожно перенесли Нэйла в один из иглу, обработали его рану жиром, перебинтовали, после чего накрыли ученого шкурами и положили у огня. Грейс задержалась ровно на столько, сколько времени потребовалось, чтобы выпить горячего чая, съесть несколько ломтиков сушеной рыбы и сообщить, что Наис не вернется. Айанна прижалась к ней и рассказала, что к ним приезжал человек из поселка и спросил, не видели ли они двух женщин. Они не ответили. Грейс поблагодарила, радуясь, что Гэбриел с ними не расправился. Потом она сменила брюки и сапоги, снова оседлала мотосани и помчалась в Каписиллит.

Войдя в гараж, она увидела, что его владельцу не повезло так, как инуитскому семейству. Он валялся на полу в своей мастерской, и вытекшая из раны на его голове кровь смешалась с разлитым машинным маслом. Охотничьего ружья, висевшего на стене при ее первом приходе сюда, Грейс не заметила. Весьма вероятно, что, обыскав мастерскую снизу доверху, она не обнаружила бы и динамитных шашек, служивших для провоцирования схода снега.

Она ехала по поселку до того момента, когда ее телефон оказался в зоне действия сети, сразу же позвонила в полицию Нуука и объяснила ситуацию. Вертолет спасательной службы немедленно вылетел в инуитскую семью, GPS-координаты которой сообщила Грейс.

Она прибыла на место в тот момент, когда спасатели заканчивали погрузку Нэйла в вертолет, и села рядом с ним, попрощавшись перед этим с Айанной и ее семьей. Потом вертолет взмыл в воздух.

По пути врач выразил опасения по поводу состояния ученого. По его мнению, был задет кишечник, что через несколько минут подтвердил хирург, обследовавший Нэйла в нуукской больнице.

— Мэм, ему необходима операция, но я не уверен, что он ее перенесет… Он потерял много крови и очень ослаб. Крайне велик риск остановки сердца.

— Каковы его шансы выжить?

— Я бы сказал, между двадцатью и тридцатью процентами.

— А если операцию не делать?

— Простите?

— Сколько времени он проживет, если не делать операцию? Если ограничиться поверхностным зашиванием раны.

Хирург с подозрением оглядел Грейс.

— Вероятно, часов шесть, а потом умрет от заражения крови вследствие попадания в кровь микробов из кишечника.

Грейс попросила разрешения переговорить с ученым, чтобы объяснить ему ситуацию.

Доктор согласился и посторонился, пропуская ее в палату. Она придвинула стул к койке и заговорила тем мягким голосом, который был лишь слабым отражением ее глубокого сострадания:

— Нэйл, мне очень тяжело говорить то, что я должна вам сказать, но думаю, вы хотите услышать правду.

Лежавший на койке ученый взмахом ресниц выразил согласие.

— Если вас прооперируют, вероятность того, что вы умрете от остановки сердца, колеблется между семьюдесятью и восемьюдесятью процентами. — Грейс сделала паузу, прежде чем продолжить: — Если не сделать операцию, сепсис убьет вас приблизительно через шесть часов.

Нэйл медленно кивнул.

— Хладнокровно резюмируя ситуацию, — снова заговорила Грейс, — если сделать вам операцию, очень велик риск, что вы вообще не попадете на военную базу Туле. Если вас не прооперировать, вы доживете до того, чтобы прилететь туда, посмотреть на то, что они хотят вам показать… но все равно умрете сегодня.

— Никакой проблемы нет, инспектор. Я посвятил свою жизнь исследованиям в области астрофизики… Испустить дух, увидев то, чего никто никогда не видел, и помочь человечеству понять непонятное — самая лучшая смерть, какую я могу пожелать…

Грейс взяла его руку в свою.

Потом она поспешила связаться с военной базой Туле. Едва она сказала телефонистке, что работала вместе с Наис Конрад из ДИА, как ее сразу соединили с начальником базы. Номер 250687, названный ей Наис, довершил дело.

Через час, ровно в 13:54, в аэропорту Нуука Грейс и Нэйл поднялись на борт переоборудованного под санитарный самолет бомбардировщика, который взял курс на расположенную на крайнем северо-западе Гренландии базу Туле — финальную точку миссии Наис, ради выполнения которой она отдала свою жизнь, изолированный исследовательский центр, оборудованный одним из редчайших телескопов, способных проникать в самые глубокие тайны Вселенной.

В бомбардировщике была устроена настоящая летающая «скорая помощь», и врачи следили за состоянием Нэйла так, как если бы на его месте находился президент. Лежавший на носилках, под капельницей, качавшей в вену кетамин, чтобы уменьшить боль, ученый повернул голову к сидевшей рядом Грейс. Она не расслышала его последние слова, заглушенные ревом турбин, и нагнулась к нему.

— Как убийца из «Олимпа» смог меня найти?

Грейс боялась этого вопроса с первого момента их встречи. Она рассказала правду, признавшись, что поддалась на шантаж. А вот как Гэбриел сумел проследить за ними вплоть до убежища Нэйла, она не знала.