Ученый громко вздохнул, и один из медиков спросил, не стоит ли увеличить дозу обезболивающего.

— Если вы вколете мне еще, я не смогу размышлять.

Он закрыл глаза. Грейс поймала взгляд доктора, следившего за состоянием пациента, и прочла в его глазах глубокое беспокойство. Было ясно, что Нэйл доживает последние мгновения.

— Ваш телефон, — прошептал вдруг Нэйл. — Ссылка, которую вы открыли, чтобы зайти на сайт Reveal no steal… там наверняка был вирус. Убийца смог получить доступ к опции локации вашего мобильного и даже установить жучок, активирующий микрофон вашего аппарата и позволяющий слушать ведущиеся поблизости от него разговоры. «Олимп» разрабатывает программы этого типа в большом количестве…

— В спешке я даже не подумала о такой возможности, — проклинала себя Грейс. — Если б я была более бдительной, Наис осталась бы жива…

Самолет сильно тряхнуло, и двое врачей бросились к Нэйлу, чтобы удержать его на носилках, пока не закончится турбулентность.

— Мне жаль вашу подругу, — заговорил ученый, когда восстановилось спокойствие. — Но вы не могли предусмотреть всё, инспектор. А тот факт, что я нахожусь здесь, рядом с вами, и лечу на эту военную базу, доказывает, что вы угадали многое… Возьмите ваш телефон.

Грейс сделала это. Нэйл подсказал ей серию действий, которые действительно выявили жучок, который он затем помог Грейс удалить.

— Спасибо.

— Вы позволите мне взглянуть на работы Антона, которые нашли в его потайном кабинете?

— Разумеется.

Она открыла соответствующую папку и показала фотографии Нэйлу. Казалось, эти цифры и расчеты прибавили ему бодрости, вдохнули жизнь. В углах его губ даже появилась улыбка.

— Что вы понимаете? — спросила Грейс через некоторое время.

— В период нашего свободного поиска в «Олимпе» мы имели доступ ко всем последним данным астрофизики, собранным спутниками со всего мира, и это изображение диффузного космологического фона многие часы занимало наши умы.

Он говорил, как старик, вспоминающий лучшие годы своей молодости.

— Мы пытались определить природу энергетических аномалий, которые можно видеть на этом снимке. Но чтобы доказать наши предположения, требовались более четкие фотографии, которыми научное сообщество не располагало. Тогда Антон углубился в вероятностные дедукции на основе множественности потенциальных параметров. Он мог потратить на это всю жизнь…

— А каковы ваши предположения? — нервно спросила Грейс. — Что это доказательство существования инопланетной разумной жизни?

— Я… я не могу вам это сказать до тех пор, пока не буду абсолютно уверен в том, что говорю. Это было бы безответственно.

— Наис должна была непременно доставить вас на базу Туле; очевидно, это значит, что там находятся снимки, которых вам недостает, чтобы довести до конца ваши рассуждения…

— Я тоже так думаю, инспектор, и это заставляет мое сердце продолжать биться. Надеюсь, я дотяну до базы…

Самолет в усилившемся гуле турбин выполнил поворот налево.

— Когда мы будем на месте? — спросила Грейс у врачей.

— Через тридцать пять минут, инспектор.

— Значит, у меня еще есть время кое-что сделать, — прошептал Нэйл.

— Скажите, чем я могу помочь.

— Вы были правы, я не могу умереть, не предупредив мир об угрозе, которую представляет собой «Олимп». Снимите меня на видео и используйте мои показания так, как сочтете наиболее правильным.

Двое врачей подняли спинку носилок Нэйла и отошли в сторону по просьбе своего пациента. Грейс подождала, пока Нэйл приготовится, и включила видеозапись на своем телефоне.

Ученый в подробностях объяснил, кто он такой, чему был свидетелем, а также все приемы формирования зависимости от гаджетов, разработанные «Олимпом» для крупных цифровых корпораций. Когда он закончил, пилот самолета объявил, что они скоро совершат посадку.

Грейс посмотрела в иллюминатор. Несмотря на поздний для этих широт час, небо было более открытым, чем в Нууке. За ледяным мысом, вдающимся в море стального голубоватого цвета, она различила группу белых построек и длинную посадочную полосу, по бокам которой стояли большие военные самолеты, похожие на те, в котором они находились. А чуть дальше, на острие скалистого мыса, величественно возвышалась огромная белая спутниковая антенна. Когда Нэйл в свою очередь увидел ее, электрокардиограмма показала сильное учащение его сердечного ритма.

Тот врач, что до сих пор молчал, взял Нэйла за руку и лихорадочно произнес:

— Скажите мне, что мы наконец сможем понять подлинную природу того, что сфотографировали…

Кормовая рампа самолета опустилась, и тут же внутрь ворвался ледяной воздух. По трапу въехала «скорая помощь», чтобы забрать Нэйла и Грейс. И снова врачи действовали с огромными предосторожностями, а самолет окружали вооруженные люди, зорко следившие за происходящим вокруг. «Наверное, даже президента они встречали бы с меньшим почтением и с меньшими силами», — подумала Грейс.

«Скорая» выехала на полосу и покатила прочь от самолета, тщательно избегая малейших неровностей. По пути Грейс видела проплывающие за окном бараки, едва заметные под толстым слоем снега, поглотившим базу. Лишь битумные дорожки и взлетно-посадочные полосы прочертили черные линии по этой ослепительной белизне, от которой отражалось солнце.

Автомашина остановилась перед самым большим на вид зданием базы. Грейс и Нэйла высадили из нее; через двойную дверь они попали в освещенный неоном холл, покрашенный в светло-зеленый цвет. Там их ждал мужчина в военной форме с генеральскими знаками различия. Еще двое, в белых халатах, стояли у него по бокам и смотрели на Нэйла так, как верующие смотрели бы на появление своего живого бога.

Генерал подошел широким шагом. Лет шесятидесяти, стройный, с вытянутым лицом, на переносице суровая складка, под глазами такие темные круги, что казалось удивительным, как этот человек все еще стоит на ногах. Зато взгляд был проницательным, движения сдержанными, а голос сильным.

— Генерал Мартин Миллер, ВВС США. Нэйл Штейнаберт, для меня большая честь встретить вас. От имени американского правительства и всего человечества я должен выразить вам нашу огромную благодарность за то, что вы согласились приехать сюда, чтобы осветить то, что может оказаться одной из величайших революций в человеческом знании.

Нэйл моргнул.

— Инспектор Кемпбелл, полагаю, — продолжал военный, козырнув Грейс. — Наис Конрад была одним из лучших наших оперативников. Надесь, вы оценили честь, которую она вам оказала, доверив завершить порученное ей задание.

— В полной мере, — ответила Грейс.

— Личный номер, который вам сообщила Наис, давал ей право передавать свои полномочия и права другому человеку. Иными словами, вы теперь имеете ту же степень допуска к секретной информации, как и наш погибший агент. Она явно хотела, чтобы вы стали ее глазами и мозгом после ее смерти.