— Да, сэр. Племенной вождь. И командующий боевым крылом Аль-Каиды Арабского полуострова…

— Предположительно приплыл именно он. Группа наблюдения ЦРУ доложила об уничтожении цели.

— Постойте, сэр? Так там еще группа ЦРУ?

— Да, Ник. Непосредственно в том районе. Пока им не угрожает опасность — по крайней мере, не угрожала во время последнего сеанса связи. Но все может измениться очень быстро — ты знаешь, как это происходит.

— Да, сэр.

— Что ты намерен делать?

— Нужна спасательная операция, сэр. Я намерен отправить туда группу морских пехотинцев и несколько «кобр» для поддержки.

— Как насчет местных?

— Бога ради, сэр! У них нет ни высокоточного оружия, ни нормальных летчиков, я не удивлюсь, если они вывалят пару тонн бомб как раз по месту падения вертолета, вот это они могут. Сэр, если там группа ЦРУ, она может занять район до подхода морской пехоты или хотя бы точно определить его и доложить о наличии угроз?

— Не думаю, Ник. Это группа наблюдения, они недостаточно подготовлены для серьезного боя.

То, что адмирал Конти думал обо всем этом, он не сказал.

— Тебе нужна помощь?

— Если только несколько крепких ребят…

— Я прикажу антитеррористической группе перебазироваться на Сокотру. Они будут часа через четыре, тебя устроит?

— Да, сэр, спасибо. И если бы вы договорились насчет ганшипа[82]— я был бы вам безмерно благодарен…

Адмирал Конти скорчил хитрую итальянскую рожу — так это называлось в Норфолке.

— Это сложнее. Эти самолеты нам не подчиняются. К тому же — пролет будет связан со сложностями.

— Сэр, в Кэмп-Балад должен быть хотя бы один такой самолет. Он может подняться, пролететь над Заливом и приземлиться на Сокотре или в Джибути — и там, и там принимают С-130. Танкер-заправщик берусь раздобыть сам.

К адмиралу Кримли подошел офицер, что-то зашептал на ухо…

— Ладно, не обещаю, но приложу все усилия, чтобы к ночи у тебя был штурмовик. И еще. Только что сообщили — примерно в том же районе находится специальная группа снайперов спецвойск, шестеро йеменцев, поляк и наш военный советник, подполковник Джереми. С ними есть связь, хотя они нам не подчиняются. Они уже вышли в район катастрофы, Джереми из рейнджеров, он знает, что делать в таких случаях. Смотрите, не подстрелите их.

— Да, сэр. Спасибо, сэр…

Йеменское Министерство обороны, как обычно, ввело всех в заблуждение — американцам они сказали, что приказали спецназу выйти в район катастрофы, своим людям — немедленно выходить в точку, отстоящую от места катастрофы больше чем на десять кликов. Такие вот подставы в жизни американцев в Йемене были нормой.

TRAP

Спасательная команда

— Внимание, джентльмены! У нас есть дело! Настоящее дело, не то что гоняться за сраными ублюдками — пиратами по всем берегам этой грязной лужи!

— Семпер фи, сэр! — крикнул кто-то.

— Вот именно! Наша задача — вытащить летчиков с вертолета, сбитого в горах Северного Йемена, а заодно надрать задницы ублюдкам, которые это сделали. С нами пойдут четыре «кобры», они зачистят район. За дело, джентльмены!

— Хурра!!! — закричали морские пехотинцы, многим из которых не было и двадцати пяти лет…

Четыре «кобры» раскручивали лопасти несущих винтов на борту старого, но надежного, освоенного морскими пехотинцами десантного вертолетоносца «Триполи» класса «Иводзима». Когда-то давно, в девяносто третьем, он стоял здесь, на этом же месте, обеспечивая операцию «Возвращение надежды». Те потери, которые они понесли тогда, в горящем Могадишо, были по меркам нормальной войны просто смешными — семнадцать человек в операции в многомиллионном городе, причем задача, кто бы что ни говорил, была выполнена. Но политики пересрались и приказали свернуть операцию, хотя наиболее дальновидные из офицеров говорили, что рано или поздно сюда придется возвращаться. Вот — вернулись…

Морские пехотинцы спасательной команды TRAP погрузились в два больших вертолета типа Си Стэллион, которые, как бы это ни было неприятно некоторым людям, отвечающим за «распределение» военного бюджета, так и продолжали летать, новейшие и дорогущие «Оспри» не смогли их заменить. Никакое вооружение, повышенный расход топлива, повышенная уязвимость — и при этом скорость. Скорость, на которой не смоешься от истребителя, но которую не могут поддерживать вертолеты прикрытия, — и потому скорость эта никому не нужна. Говорили о том, что на замену «кобры» придет винтокрылый штурмовик, способный поддерживать такую же скорость, как и «Оспри», но разговоры остались разговорами, а старые добрые «морские коньки», разработанные еще в шестидесятые «дядей Игорем» — гениальным русским конструктором Игорем Сикорским, по-прежнему верно служили морским пехотинцам… и может, еще и детям этих послужат, когда придет время служить.

Головной вертолет, позывной Лошадь-семь, дрогнул, отрываясь от палубы десантного корабля…

Старшим спасательной команды был майор Томас Хугель, опытный специалист, у которого на бедре был шрам, полученный в Бейруте, — в этот день его отправили в патрулирование, и только поэтому он не погиб со всеми, когда груженный взрывчаткой мусоровоз прорвался к казармам морской пехоты. Потом была Гренада, недоброе и опасное место… их вертолеты на подходе к цели попали под сосредоточенный огонь кубинских пулеметов, в головном вертолете, на котором он летел, убили весь экипаж, вертолет рухнул на песок, хорошо, что с небольшой высоты. Потом его, кстати, показывали по телевидению, он был весь в дырах, как швейцарский сыр. У них в группе было двое убитых и пятеро раненых — но они все равно пошли в наступление по песку, без укрытий, как делали это их отцы в Иводзиме, на огонь кубинских пулеметов — и взяли их, взяли остров. У майора на память об этом осталась еще пара шрамов.

С тех пор майора больше не сбивали. Он занимался самыми разными миссиями, но в Югославии славился как специалист по спасательным миссиям — там он вытащил троих пилотов прямо из-под носа сербских ублюдков. Спасательными миссиями он не занимался уже очень давно, но сейчас у него было такое же поганое чувство, как тогда, в Гренаде, когда он заявил, что, заходя с моря, вертолеты попадают в свободный сектор обстрела, но его, тогда еще зеленого лейтенанта, никто не послушал.

Он встал со своего места, пошел к пилотской кабине. Задержался у бортового пулеметчика — в окно были видны грязно-бурая вода и огромное количество кораблей на ней, от дряхлого азу, с которого ловили рыбу, и до супертанкера.

Хлопнув пулеметчика по плечу, он прошел в кабину.

— Сэр! — приветствовал его второй пилот.

— Карта высадки…

Офицер протянул ему карту. Майор морской пехоты глянул — хорошего в этой карте было мало.