— Это большая честь, Дунюшка, танец с самим императором, и ты её заслужила. Не переживай, всё пройдёт хорошо.

Дуня после этих слов почувствовала себя лучше, мысленно поблагодарив Глашу, посоветовавшую взять с собой именно эту тётушку благоверного. Пока Дуня приходила в чувства, зал заполнили гости, музыканты оркестра заняли свои места, и зазвучала тихая музыка — мелодии народных песен. Происходившее дальше Дуня воспринимала словно во сне, мимолётно отметив, что все мужчины в зале в парадной военной форме. Мундиры помимо эполет украшали медали, орденские ленты. К тётушке Платона подходили выразить почтение сослуживцы покойного мужа и давние приятельницы, это тоже Дуня отметила краем сознания, все мысли были о предстоящем танце. Она мысленно воспроизводила фигуры полонеза, именно этим танцем начинались не только придворный, но и все остальные балы.

Появление императора Александра I с супругой и придворными, приглашённые на бал встретили восторженными приветствиями и аплодисментами. Но ещё больший восторг вызвали слова императора:

— Имею счастие сообщить вам, проявившим чудеса героизма в битвах с войсками Бонапарта, что французы окончательно изгнаны с земли русской! Наша армия продолжает преследовать противника уже за границами Империи.

Троекратное «Ура!» грянуло в зале, а оркестр заиграл победный марш. Все понимали, что до полной победы ещё не скоро, но испытывали невероятную радость, что земля родная от скверны очистилась.

Глава сороковая. Три желания графини

После речи императора вышел церемониймейстер, чтобы объявить о начале бала. Важный придворный, в старинном камзоле и напудренном парике, прежде, чем трижды ударить жезлом о пол, объявил об отступлении от традиций в связи с важными радостными вестями и о том, что в первом танце пары императору и императрице составят героиня и герой войны с французами. После прозвучавших имён, Дуня почувствовала, как на неё устремились взгляды всех присутствующих в зале. Хотя она и до того привлекала внимание. Женщины, случалось, награды получали, но слишком уж необычно выглядела медаль «За магическую доблесть», да ещё и первой степени на хрупкой молодой красавице.

Благодаря «Петербургскому вестнику» многие опознали в Дуне Матушку барыню, с трудом укладывая в сознании, что вот эта девочка графиня водила в бой суровых бородатых мужиков и одолела Чёрного колдуна, сильнейшего мага современности.

Но вскоре Дуне стало не до взглядов, к ней направился сам император. В военном мундире с золотыми эполетами и орденами, с голубой лентой, перекинутой через плечо, высокий, стройный, молодой, совсем такой, как на парадных портретах. Нет, даже лучше. Портреты не передавали обаяния и лучистости взгляда. Словно зачарованная Дуня приняла приглашение на танец, присев в реверансе. Не чувствуя под собой ног, вышла вместе с императором на середину зала, куда одновременно с ними подошли императрица Елизавета Алексеевна и генерал Раевский.

Зазвучала музыка, и вместе с ней вернулись к Дуне уверенность и спокойствие. Она танцевала полонез, ведомая императором, оказавшимся искусным партнёром. К середине полонеза Дуня стала получать удовольствие от танца и вновь обрела способность замечать окружающее.

Александр I явно почувствовавший, что партнёрша расслабилась, решил, что теперь можно и побеседовать.

— Как находите убранство зала, Матушка барыня? — спросил он.

Дуня подняла голову и, увидев добрую смешинку в его голубых глазах, ответила:

— Великолепно! Я словно в сказку попала.

— Думаю, самое время для всех вспомнить народные традиции, культуру, да те же сказки. К слову, в сказках часто исполняются три желания героя. Хотите, графиня, я побуду для вас волшебником и исполню три ваших желания?

— Не откажусь, ваше императорское Величество, — ответила Дуня, воспринимая сказанное императором как милую шутку.

То, что это вовсе не шутка, она поняла, когда после танца император отвёл её на место, усадил на диванчик и сам присел напротив, а рядом оказался непонятно откуда появившийся секретарь, державший в руках бумагу и самописец.

— Слушаю ваше первое желание, Матушка барыня, — произнёс Александр I.

Осознав, что всё происходит на самом деле, Дуня подумала: «А, была не была» и выпалила:

— Ваше императорское Величество, покорнейше прошу выдать мне разрешение на перевод всех моих крепостных в вольные хлебопашцы.

Александр I от удивления приподнял бровь, секретарь и вовсе вытаращился, но справился с собой быстро, сказалась выучка.

— Сколько душ крепостных во владении имеете? — уточнил император.

— Девяносто шесть, — без запинки ответила Дуня и тут же добавила: — А если Алексеевку выкуплю, ещё чуть больше сотни.

Император кивнул секретарю и сказал:

— Разрешение пиши на всех крепостных графини, без уточнения числа. — Затем вновь обратился к Дуне: — Хорош тот командир, что о солдатах своих в первую очередь печётся, но и о себе забывать не стоит. Слушаю ваше второе желание.

— Ваше императорское Величество, я вошла в славный дворянский род Лыковых, — начала Дуня и, набравшись храбрости, продолжила: — Но мне и свой прежний род хочется возвысить. Дозвольте нам с супругом и всем будущим потомкам носить фамилию Лыковы-Матвеевские.

Император подумал и произнёс:

— Что же, это вполне возможно, — и вновь обратился к секретарю: — Подготовь указ о новой фамилии рода, только правильнее будет: Матвеевские-Лыковы. Проследи, чтобы в Петербургском вестнике напечатали.

Дуня охнула и пробормотала:

— Как-то нескромно получилось.

— По заслугам и честь, — сказал расслышавший её бормотание император. — Перед тем, как третье желание загадаете, спросить хочу. Слышал я, что граф Лыков трусливо сбежал, оставив вас на землях, занятых неприятелем. А нужен ли вам такой муж, графиня? Я выступаю против разводов, но признаю, что исключения случаются. Если попрошу, Синод на развенчание согласится. Вам стоит только пожелать.

Дуня замерла, мысли крутились в голове хороводом, сменяя одна другую. Соблазн стать свободной и обрести настоящую любовь был неимоверно велик. Наконец, понимая, что молчание затягивается, Дуня ответила:

— Вы, ваше императорское Величество, сказки вспомнили, а я поговорки народные. Так вот в одной из них говорится: видели глазки, что покупали, теперь ешьте — хоть повылазьте. Никто меня силой замуж не отдавал, клятв у алтаря произносить не заставлял. Сама слово дала, самой его и держать. А Платон хоть и трусоват, да не его вина, что таким вырастили. Род Лыковых древний, славный, от Рюриковичей идёт, дар сильный, детки будущие славными получиться должны. А уж о воспитании должном я сумею позаботиться.

— Достойный ответ. Но третье желание в силе, — сказал император.

— Есть у меня ещё одно желание, выкупить Алексеевку, которая раньше графам Лыковым