Возможно, именно эта перчинка в отношениях меня сейчас привлекала куда больше, чем перспектива засыпать и просыпаться в объятьях Серёжи и трястись от страха, боясь его потерять, думая о том, что в скором времени семейная жизнь ему наскучит и он начнёт искать приключений на стороне, как это получилось с Власовым. Пока я была хоть немного недоступной для Серёжи, пока он видел во мне сексуальный объект, пока во мне оставалась хоть капля загадки, пока у него не было ощущения, что я целиком и полностью принадлежу ему – я была уверена, что он не разлюбит меня.

Иногда, размышляя о наших с Серёжей отношениях, я незаметно возвращалась к оценке моего прошлого брака и понимала, сколько ошибок я тогда совершила. Сейчас, когда чувства к Власову уже не тревожили моё сердце, я могла трезво оценить своё тогдашнее поведение и сделать определённые выводы. Я всё больше могла понять причину, по которой Марк оказался в постели другой женщины, хотя мне до сих пор было больно это осознавать. Осознавать то, что я тоже отчасти была тому виной. Моя зацикленность на Марке, моя слепая любовь, моё нежелание замечать вокруг движение жизни, моя ограниченность им сделали меня в его глазах жалкой. Теперь я понимала, что будь у него хоть маленький повод для ревности, всё могло бы сложиться иначе.

Мне было неприятно осознавать свою вину, но мне необходимо было понять и оценить моё прошлое, чтобы не повторить тех ошибок в настоящем. Я также понимала, что с Серёжей я совсем другая. У меня есть друзья, с которыми я провожу достаточно времени и которые приносят в мою жизнь много радости и разнообразия, у меня есть любимое хобби, которому я посвящаю довольно много времени, и определённая цель в жизни, к которой я стремлюсь.

Новый год мы встретили в доме отца. Я целый день корпела над праздничным ужином, пока Серёжа и Катя наряжали ёлку. В этом году мы решили отметить праздник шумной компанией и пригласили на вечеринку Ирину с Саньком, Свету с Андреем и отца Серёжи – дядю Борю. Я хотела пригласить и Лизу тоже, но она уже купила билет, чтобы отправиться праздновать домой к родителям в Новосибирск.

Праздник выдался на «ура», все веселились, болтали и поздравляли друг друга, а вечером мы отправились во двор запускать праздничный фейерверк, от которого больше всех была в восторге моя дочь. Власов прислал Кате подарок – коллекционную китайскую фарфоровую куклу в умопомрачительно красивом наряде из дорогих натуральных тканей. Она была настолько красивой, что Катя не решалась играть в неё, а просто любовалась какое-то время. Дочь очень обрадовалась подарку от папы, хотя и вспоминала о нём довольно редко. Он часто звонил ей, но много ли может дать четырёхлетнему ребёнку телефонный разговор? Я чувствовала, как они всё больше отдаляются друг от друга, и как Катя всё больше тянется к Серёже. Марк проявил присущую ему вежливость и прислал небольшой сувенир и для меня – маленькую хрупкую изящную музыкальную шкатулку в форме цветка, расписанную вручную, которая при открывании издавала чарующую мелодию, отдалённо напоминающую что-то, что я когда-то уже слышала, но не могла вспомнить это произведение. Я старалась не открывать её лишний раз, потому что всякий раз, когда я слышала эту мелодию, чувство непроглядной тоски прокрадывалось в моё сердце, заставляя его сжиматься от нахлынувших ощущений.

Новогодние каникулы вскоре закончились, и это означало для меня начало первой сессии. Я вся тряслась от страха, хотя была уверена, что выучила всё на зубок до последней строчки, но всё же боязнь забыть такие необходимые знания в нужный момент всё ещё жила во мне. Не помню, как я пережила эту напряжённую неделю, меня очень сильно поддерживала Лиза, но сессия закончилась, и я с облегчением вздохнула, когда поняла, что набрала необходимое количество баллов и даже немного больше. Это событие мы с Лизой отметили пятничным походом в бар, который, впрочем, продлился недолго, потому что за мной приехал ревнивец Серёжа и забрал меня уже изрядно нализавшуюся спиртного, танцующую в компании маленькой Власовой и целой толпы незнакомых молодых парней.

В тот вечер Волков, направляя свой автомобиль в сторону Бора, был серьёзен, как никогда, и я буквально ощущала кожей, как от него исходит ревность. Я была в приподнятом настроении, и меня даже забавляла такая реакция Серёжи. Я знала, что он недолюбливает Лизу за то, что она постоянно выманивает меня в Питер и периодически таскает по барам, хоть он и знал, что я не настолько люблю подобные заведения и соглашаюсь посетить их в крайне редком случае или если имеется особенный повод. Сидя на пассажирском сидении, я наблюдала за тем, как Серёжа сверлит гневным взглядом лобовое стекло и улыбка сама по себе наползала на моё лицо. Я коснулась кончиками пальцев руки любимого, лежащей на рычаге переключения передач, но он даже не взглянул в мою сторону, а только процедил сквозь зубы:

– Тебе так необходимо было тащиться в этот бар с этой коротышкой?

Я задохнулась от неожиданности. Такого гневного выпада я никак не чаяла услышать в ту секунду.

– Вообще-то у меня был повод! – огрызнулась я, одёргивая руку. – Я целую неделю на нервах была из-за экзаменов, имею я право немного расслабиться и выпить в компании подруги?

– Имеешь, безусловно! Только какое отношение к расслаблению имеет твоё виляние задом в обществе этих самцов?

От этих слов я рассердилась ни на шутку и хотела уже высказать свой протест в грубой форме. Но когда Серёжа взглянул мне в глаза, я передумала, потому что заметила в его взгляде помимо злости ещё и страх. Он всего лишь ревнует и боится меня потерять, поэтому-то и злится. Мне неожиданно стало очень лестно, что я способна вызвать ревность у любимого.

– Мы просто танцевали, – спокойнее ответила я, снова коснувшись руки Серёжи. – Не злись, милый. Ты же знаешь, я люблю тебя и никто мне больше не нужен.

Я почувствовала, как рука Серёжи напряглась под моими пальцами, и вдруг поняла, что впервые призналась ему в любви. Я покраснела, осознав этот факт. Не знаю, что на меня нашло, то ли спиртное развязало мне язык, то ли я сказала это из-за чувства вины или потому что хотела успокоить Серёжу, но после моего признания я вдруг поняла, что должна была сказать это раньше, что это правильные слова и что Серёжа их заслужил.

Парень резко нажал на тормоз и припарковал машину на обочине. Вокруг было темно, мы находились на междугородней трассе, мимо нас проезжали редкие ночные автолюбители. Серёжа повернулся ко мне, его лицо освещала лишь зеленоватая подсветка приборов, но даже при таком скудном освещении я читала в его глазах счастье. Он вдруг схватил меня в охапку и вместе со всей верхней одеждой притянул к себе, крепко сжимая в объятьях.

– Мне не послышалось? – прошептал он.

– Нет, я люблю тебя, – повторила я уже с улыбкой и поцеловала любимые губы, которые с готовностью отозвались на поцелуй.

Мы целовались до тех пор, пока моё тело не затекло от неудобной позы. Я аккуратно выбралась из его объятий и вернулась на своё место, приводя в порядок волосы и одежду, которая оказалась расстёгнутой сверху.

– Вероника, я всё равно не хочу, чтобы ты проводила время в компании незнакомых мужчин, я себе места не нахожу, – вновь вернулся к разговору Волков.