Я, уже практически дойдя до дверей комнаты, резко развернулась...чтобы тут же натолкнуться на пристальный змеиный взгляд Даррена.

- Люди не драконы, Даррен, - строго заметила я, отчего по лицу лаэрда пробежала тонкая усмешка. - Я понимаю, что она виновата... Но... в её состоянии, долго она не выдержит. Это смертный приговор.

- Я уже сказал, что в клетке девице ничего сильнее простуды, не угрожает, - пожал плечами Даррен.

- Ты обещаешь? - спросила я, понимая, что не имею права спрашивать, но. Я в той клетке не девицу незнакомую видела, а себя, когда Раяна, издеваясь, обещала лишить меня обеих рук.

Даррен, видимо, тоже думал о чём - то схожем, потому не разозлился, не стал отвечать с резкостью - а лишь кивнул, повторив:

- Из клетки она выйдет живой, не волнуйся.

И подойдя ближе, он поцеловал меня в макушку.

- Всё, Лия, не испытывай моего терпения. Иди на примерку - а то швеи до праздника не успеют.

И я доверчиво кивнула, не зная ещё о коварности драконов.

Лия

Человек, пока дышит, живёт своими мечтами. Маленькими - и большими, глупыми - и не очень, теми которыми могут сбыться - и тех, о которых можно только мечтать.

Проснувшись сегодня позже обычного, я долго лежала на кровати, разглядывая чужое серое небо за окном и размышляла...

Скоро ведь зима.

Здесь, на севере, это чувствовалось особенно сильно - пронизывающий холодный ветер, не переставая прогонять летнее тепло, нещадно раздевал золотые и багряные деревья, словно завидуя их красивым, ярким нарядам.

Мы, травницы, особенно чутко чувствуем эту пору - когда лес, травы, деревья - всё, что слышит нас; все, что помогает нам в нашей нелегкой работе, засыпает на зиму, оставляя травниц полагаться только на свои силы.

Обычно, поздней осенью, бабушка бралась за рукоделие - чтобы скорее скоротать долгое время простоя. Я же, странно радуясь первым холодам, подолгу гуляла по серому, смывшему все краски, засыпающему лесу, наслаждаясь неестественной тишиной и своими мечтами.

В другое время года в лесу не до мечтаний - только и смотри, как бы не пропустить какой цвет. Моргнёшь, замечтаешься

- а травка - то уже отцвела, и не осталось в ней совсем лечебной силы.

И только в холодную, но ещё не зимнюю пору - когда снег не мешает тебе пробирается по хоженым тропинкам, можно было остаться наедине с самой собой.

Как же я любила это время!

Бродя между голых деревьев, мечтала я, как и всякая другая девчонка, о своём счастье: любящем, работящем муже, что бы в доме был достаток, а беда обходила нашу семью стороной, чтобы ребятишки - много деток, сколько Создатель пошлёт - столько и осилим, сидели бы в теплой горнице на лавках и болтая босыми ножками (тепло же от печки!) пили бы молоко с свежеиспеченными пирогами.

Глупые, наивные мечты мои!

Глядя сейчас в это чужое, холодное небо, я не сдержалась - зарыдала в подушку, понимая, что нет, не сбудется уже никогда это.

Даррен хотя и не злодей - не неволит меня, не принуждает, не насилует, но и воли однако тоже не дает. Не опускает обратно к бабушке. Уже месяц -или, как говорили драконы, полную Луну я живу в его замке, гордо называюсь леди и учусь... учусь, учусь.

Да только толку - то. Как была я человечкой - так человечкой осталась. Обычной, слабой человечкой - на потеху драконам изображающей из себя хозяйку замка.

Какая же это глупость...

Кусая губами подушку, я вспомнила, как, запутавшись однажды в своих мечтаний, глупо подумала, будто., понесла я от Даррена. Глупо, конечно, драконы с людьми не сочетаемы, но... платья вдруг малы стали, да и красок меня давно уж не было.

Как украдкой, пока Даррен занимался делами клана, рассматривала себя, обнаженную, в зеркало. Как обнимала живот, представляя там нашего малыша, как две капли воды похожего на Даррена.

Маленького дракончика..

И чем дольше я себе это представляла, тем тяжелее было мне отказаться от собственных фантазий, которые постепенно заменяли действительность.

Я ведь уже знала - хорошо знала, как сильно умеет бить настоящее, а потому запрещала себе эти глупые и опасные мысли - не позволяя даже думать о том, чего не могло случиться в принципе; с неохотой отпускала мечты, признавая другие, простые объяснения.

Краски, к примеру, у меня редко когда приходили в срок. Даже когда с бабушкой жила - иной раз, если хлеба на столе долго не бывало - и красок тоже не бывало. А уж когда начала работать в городе... Мег - то на лекарей особо не разорялась, а вот Нита, добрая душа, объяснила мне, несмышленышу, что не только в хлебе дело. Тело - то наше, хоть и делает всё, что ему прикажет сознание, да делает по своему... Нет еды - не может тело детей выносить, и красок нету. А иной раз и еды вдоволь - да страшно девице, гнетет ещё что - то - и опять же, тело, мудрое от природы, защищает себя и глупую свою дуреху.

А я, посчитай, всё время, что прожила в замке, спокойно спала лишь последний месяц... Да и то, не всегда.

Фигура округлилась? С местными обедами да ужинами не мудрено...

И всё же...

Расплакавшись, я свернулась калачиком под одеялом, жалея себя, на чем белый свет стоит. Если бы только Создатель сжалился надо мною, жалкой крошечной птахой, если бы только подарил бы он мне эту возможность, этот бесценный дар

- малыша, я бы, кажется, всё смогла.

И первой леди стать для драконов, и к бабушке вернуться с малышом на руках - пускай кто только слово худое про мою кровиночку скажет - отвечу. Не задумываясь, отвечу!

Только бы взять его на руки, заглянуть в его черные глазки, да крепко прижать к своему сердцу.

Не понимая, что со мной творится, я плакала - плакала навзрыд, сначала тихо, затем всё громче и громче, не сумев сдержать истерику, пока в спальню, выбив дверь ногой, не ворвался Даррен.

- Лия? - без труда вытащив меня из под вороха одеял обеспокоено спросил Даррен, - Что случилось? Что...

Даррен вдруг резко замолчал, с восторгом наблюдая за тем, как от его тела вдруг отделилась золотая нить магии, как превращаясь в черный вихрь, потянулась его магия ко мне., опускаясь на моё предплечье древними рунами драконов

- Свершилось, - прикрыв свои змеиные глаза, довольно ощерился Даррен. -Свершилось, маленькая!

Поднявшись со мной на руках. Даррен закружился по комнате.

- Ещё даже не полдень, а ты сумела. Ты смогла!

- Даррен, что происходит? - обеспокоенно спросила я. - Что значит этот знак на руке?

- Что ты моя! - рассмеялся Даррен. - Моя по праву сильнейшего. И всё теперь будет хорошо.