не спрашивал! Привыкли брать, и брали, за проститутку меня держали, куда ты меня везешь? - она выкрикивает, - выпусти!

Замахивается веником.

И бьет бамбуковыми ветками по моей щеке.

Снаружи сигналят, давно пора ехать, но я стою на светофоре. Разворачиваюсь и перехватываю ее руку, сжимаю.

Она вскрикивает мне в лицо, пытается замахнуться снова.

Хватаю второе запястье и рывком дергаю на себя.

- Послушай меня, - цежу. - Я предупреждал, что не надо так со мной?

- А как с тобой надо, если ты веришь, что все позволено, ты хорошего и не заслуживаешь, тебя хлестать и хлестать палками, до синяков!

Это говорит мне она.

Когда ей самой, хорошего и не надо, раз нам позволяла с собой делать все, когда сама сидит, и шея в засосах, а она ересь несет, что не считается это, не было ничего.

Бросаю ее руки, и она от неожиданности падает на сиденье.

Газую и вперед гоню, потираю покрасневшую щеку.

Я как идиот последний. Приперся с новостями, что свободен теперь, но она же по-доброму не понимает ни черта, как и большинство людей признает лишь власть, лишь силе подчиняется, и зря я решил, что по-другому можно.

Сворачиваю на кольцо, справа и слева от дороги темными стенами возвышается лес.

Алиса затихла, я уже не и смотрю, иначе крышу снесет окончательно, проезжаю железную будку остановки и сбрасываю скорость.

Фарами освещаю дорогу к лесу.

- Куда мы? - не выдерживает она, голос дрожит. - Выпусти меня из машины, Виктор.

- Выпущу, как и обещал, - киваю. - Пару километров по лесу заодно прогуляешься. Природа. И свежий воздух.

- Ну ты же это не всерьез.

- Я похож на шутника, Алиса?

Она молчит.

С асфальта свернул на кривую дорогу с ямами и кочками, ветки с сухим треском ломаются под колесами. Опушка с пожухлой травой и облетевшими листьями, вокруг березы и сосны, и темень под звездным небом.

- Выходи, - торможу и щелкаю блокировкой.

Она сидит.

- Выходи, Алиса, - повторяю и оборачиваюсь.

Она кусает губы, смотрит на меня исподлобья. Бросает взгляд в окно, изучает лес. Неуверенно берется за ручку и открывает дверь.

В салон бросается свежий ветер, ее место занимает. Каблуки ее туфель продавливают мягкую землю, завязанные в хвост светлые волосы развеваются, смешиваются с ночью.

Она идет медленно, чуть расставив в стороны руки для равновесия, спотыкается и за кусты держится.

Без денег и связи, одинокая фигурка по лесу. В пальцах машинально сжимает свой веник, так и не выпустила его из рук, словно оружие.

Чертыхаюсь и выхожу следом, хлопаю дверью.

Не бросил бы ведь здесь, кому я вру.

Она оборачивается и ускоряется, чувствует мои мысли, меня.

- Девушка, не поздно одной гулять? - негромко зову ее, и она бежит от меня, будто я проклят, налетает на куст и вскрикивает.

В несколько быстрых шагов нагоняю ее, хватаю за бедра и разворачиваю к себе. Спиной вжимаю в дерево.

- Вот так вот то есть? - наклоняюсь к ее лицу. - Даже по лесу одна побежишь, только бы не со мной?

- Ты сам меня выгнал, - она цепляется в мою куртку, - выставил, ты…это ты был ночью?

- А ты не помнишь? - спрашиваю в губы.

А ведь она, правда, не помнит, большими блестящими глазами смотрит на меня, и на лбу собираются морщинки.

- Я это был, - говорю прежде, чем успеваю подумать, ладонями сползаю по ее юбке, задираю по бедрам выше, - и я еще хочу.

Сдираю узкие трусики по гладким ногам. Сдавливаю круглые ягодицы, подбрасываю ее повыше, поближе к себе. И расстегиваю брюки.

- Постой, - она ерзает и выставляет веник перед собой, - что ты творишь, отпусти.

Выбиваю его из ее рук. Ладонью накрываю бархатистые складки, потираю. Вжимаю ее в дерево и достаю из боксеров напряженный член.

- Со мной можно, - говорю убедительно, направляю набухшую головку в горячую влажность. - Всё уже было, Алиса, это просто продолжение.

От ее запаха ведет, дышу глубже, остановиться уже не могу.

Потому и наврал. И занял место брата.

Глава 38

Алиса

Это просто продолжение - сказал он.

И я задохнулась, когда за бедра резко опустил меня вниз.

Перед глазами летают молнии. И в голове носится рой мыслей, меня будто насквозь вспороло, прошило безжалостной иглой.

Он прижимается лбом к моему лбу, во мне дернувшись, прерывисто дышит. Хватаюсь за его плечи, сзади спину сквозь тонкую блузкую царапает кора дерева.

Не могу привыкнуть к этому ощущению, внутри меня так жарко, и так туго, так плотно меня насадили на этот гладкий, твердый, напряженный кол.

Тихо охаю, и кусаю губы, и плечи мужские сжимаю, ногами обвиваю крепкие бедра и вспоминать начинаю, вот как это было ночью, знакомые чувства по коже запускают мурашки, я занимаюсь сексом.

- Черт, - выдыхает Виктор мне в губы, ладонью давит на затылок, обхватывает меня за талию, сильнее притискивает к себе, - почему так хорошо?

Я не знаю. Бывает ли плохо, когда такое, когда он, чуть двинувшись внутри меня, входит глубже, и кровь по венам разливается горячей волной.

- Чувствуешь меня? - он шепчет, и двигается, за его спиной полоса света фар падает на траву, и его лицо, волосы, шея, все в тени, он словно по контуру вырезан, четко, резкими линиями, он нереальным кажется, и то, что он со мной делает тоже.

Обнимаю его за шею и прикрываю ресницы, растворяюсь в движениях его бедер, спиной откидываюсь на дерево.

- Не молчи, Алиса, - он настойчивым толчком таранит меня, обхватывает за ягодицы и подбрасывает на себе, и резко опускает вниз, по гладкому члену, и влажный шлепок закладывает уши.

Вскрикиваю и распахиваю глаза.

Как мне понравилось, что просто ни с чем не сравнить. Он поднимает меня снова, и я сама напрягаю бедра, когда он везет меня по себе вниз, и дух захватывает от этого ощущения, когда он плотно, на всю длину врезается в меня.

- Еще! - требую и кусаю губы, хочу замолчать, и не получается, в полутьме вижу его жадную улыбку, и рот наполняют стоны, когда он вжимается в меня, и внутри двигается, с напором и жаром, краткими толчками-шлепками.

- Ночью хорошо было? - зубами он оттягивает мою губу, вместе со мной рвано дышит.

- Да-да.

- Очень?

- Да.

- Встань, хочу