– Вот теперь не сплю и не ем, –продолжала я, старательно подбирая куском печеной картошки последние каплиневероятной подливки. – Ходила по разным местам, думала, встречу ее, нонет, везде облом. Вот Алена Решетилова и посоветовала в «Розовую цаплю»наведаться…

– А как ее зовут?

– Марина Зудина.

Нина побарабанила пальцами по столу ипоинтересовалась:

– Где же, если не секрет, вы столкнулисьс этой особой?

Не успев как следует подумать, я ответила:

– В гостинице «Морская». Там есть такаяАда Марковна, вот зашла к ней и…

– Адуся, – расплылась Нина.

Из глаз администраторши моментально пропаланастороженность, лицо разгладилось, а на губах заиграла не деланая, а самаянастоящая улыбка.

– Вы знакомы с Адой!

– Да, – осторожно ответила я.

– Ах, Адуся, – мечтательнопроговорила Нина, – когда-то мы с ней провели незабываемую неделю в Сочи.Я-то ее моложе, но вам признаюсь, что ненамного.

– Я думала, вам нет сорока…

– Спасибо, душенька, – усмехнуласьНина, – к сожалению, больше, но не скажу сколько. Так вот, в 1979 году яотправилась в совершенном одиночестве в Сочи. Это сейчас, слава богу, нетникакой нужды скрывать свою половую ориентацию, а тогда! Могли и с работывытурить! Поэтому найти пару было так сложно.

Но судьба благоволила к Ниночке, в Сочи еепоселили в одной комнате с Адой Марковной.

– Боже! – закатывала глазаНина. – Какая была неделя – никогда в жизни я больше не испытываланичего подобного. Адонька – интеллигентная, умная, тонкая, обеспеченная…Сказочные дни…

– Что же мешало вам продолжать встречи вМоскве?

– Ах, душенька, – совсем размяклаНина, – тут трагедия почище Шекспира, просто роман, написанный кровью.У Адочки в Москве была любовница, жуткая, отвратительная особа. Аданеобычайно ранимая, просто вся обнаженный нерв, она любила эту дрянь! Сколькослез пролила она ночью в подушки, поджидая негодную девку…

Очевидно, Нине до сих пор было не слишкомприятно вспоминать ту ситуацию, потому что администраторша даже покраснела.

Я тихо ждала продолжения рассказа.

– Эта дрянь, – кипела Нина, –ее использовала, эксплуатировала хорошее к себе отношение! Представляете,заявлялась к Адоньке с какой-нибудь шалавой и требовала, чтобы та предоставилаим номер. Бедная, бедная Ада…

– Что же она не выгнала нахалку?

– Ах, дорогая, это страсть! Адочка простоголову теряла при виде негодяйки, все той прощала. А Зинка еешантажировала, говорила: «Не будешь исполнять мои капризы – уйду, брошу».Вот Ада и летела со всех ног… Правда, один раз она все же попыталась избавитьсяот гадины. Уехала одна в Сочи, у нас тогда случился роман, но стоило вернутьсяв Москву – все! Ада очень честный человек, она видела, что я влюблена внее, и мучилась, не хотела меня обижать, но жить с двумя тоже не могла, вот исказала откровенно: «Извини, Нинуша, думала, сумею разорвать нить между собой иЗиной, но она оказалась прочнее каната…»

– А вы что?

– Поплакала немного, – вздохнулаНина, – потом ради любопытства сходила поглядеть на эту девку, она тогда вгазете «Театральная жизнь» работала. Ну не поверите: ни рожи, ни кожи, ниобразования… Что в ней так Адочку привлекло? Ну и все. Иногда мы с Адойвстречались, но очень редко, а последние лет десять и вовсе не виделись. Онапо-прежнему директор «Морской»?

– Нет, – тихо ответила я, – онавышла на пенсию и работает дежурной.

– Я вам, знаете, почему эту историюрассказала? – внезапно спросила Нина. – Сдается мне, вы женщинаробкая, тихая, но влюбчивая и страстная… Или я ошибаюсь?

– Нет…

– Так вот, не делайте неверного шага.Забудьте про Марину Зудину, та еще штучка, очень она мне напоминает Адинунаглую любовницу. Абсолютно беспардонная особа, кстати, она не член клуба. ЕеРената Рогачева привела, видите, блондинка возле эстрады сидит? РенаточкаМарину в наш клуб ввела, со всеми перезнакомила… Знаете, как та ееотблагодарила? Ушла к Вере Воробьевой, за богатством погналась. Верка Маринуодела, обула, упаковала по полной программе. Рената, конечно, обеспеченная, ноВера более богатая, ресторан имела, «Золотой фонарь». Только недолго счастьедлилось.

– Почему?

– Лопнул кабак, и Верка осталась ни счем, Марина моментально от нее ушла. Теперь Рогачева и Воробьева неразговаривают, а у меня сразу головная боль начинается, если вижу их обеиходновременно в зале. Боюсь, не утерпят, и начнется драка.

– А Марина?

Нина скривила рот.

– Больше пока не показывается, наверное,другую богатую нашла.

– И все-таки помогите мне, дайте еетелефон или адрес…

Нина всплеснула руками:

– Вспомните ужасную судьбу Адочки!Столько лет потратить зря на сволочь!

– Знаете, я не могу с собой справиться…Понимаете?

– Конечно, – горестно вздохнулаНина, – понимаю.

– Может, познакомлюсь поближе – и чарылопнут!

– Ладно, когда станете уходить, спроситеее координаты у Шурочки, нашей охранницы, в компьютере есть, скажите, яразрешила дать. Только мне кажется, что лучше вам сейчас с Наташенькойпознакомиться и забыть про Зудину навсегда. Уж очень она мне эту гадину, ЗинкуИванову, напоминает…

– Кого? – оторопело переспросилая. – Кого?

– Ну, Адочкину несчастливую любовь такзвали, весьма просто и непритязательно – Зинаида Иванова.

От неожиданности я уронила нож, и красивая белаяфарфоровая тарелка, украшенная синими цветами с позолотой, развалилась нанесколько кусков.

Чтобы не вызвать ненужных подозрений, мнепришлось просидеть в клубе еще около двух часов, изображая полный восторг.Впрочем, кормили в «Розовой цапле» превосходно, кофе и выпечка тоже были вневсяких похвал. Концертная программа состояла в основном из стриптиза, ноисполнительницы смотрелись великолепно и после номера не спускались в зал и несадились к посетительницам на колени, а исчезали за кулисами. Во всемсоблюдалось чувство меры, если это можно применить к подобному заведению.