Я еще не понимала, что это за мысль, но предпочла держать собственное невежество при себе.

– Кларисса, помня о фобии своей матери, не носит наручных часов. Она даже считает их вульгарными, – сказала леди Хардкасл, глядя на собственные часы. – Но зато у нее есть изумительная память на мелодии, и с помощью песен нам с ней удалось сложить по кусочкам цепочку событий.

Ага, подумала я, действительно умная мысль.

Между тем моя госпожа продолжала:

– Что ж, начало вечера проходило примерно так же, как и на любом другом подобном мероприятии. Приезжали гости, подавались напитки, вновь прибывшие смешивались с уже присутствующими, болтали и поздравляли счастливую пару. А оркестр играл. И все его участники находились вместе на сцене, пока дело не дошло вот до этой песни. – Она указала на сет-лист. – А это ведь песня «Только стоячие места», и она представляет собой чисто инструментальную композицию. Это значит, что при ее исполнении певица Сильвия Монтгомери… О, простите! Оливия Сьюэлл, конечно! Так вот, она здесь была, по сути, не нужна. Она ушла со сцены и, по ее собственным показаниям, удалилась в библиотеку. – На том месте, где на плане была библиотека, леди Хардкасл нарисовала небольшой круг с инициалами «ОС» внутри. – Итак, Сьюэлл провела в библиотеке несколько минут, а затем вышла, после чего и наткнулась в коридоре на нашу Фло.

Я кивнула.

– Потом они расстались, и Сьюэлл вернулась в зал. – Леди стерла круг с буквами «ОС» на библиотеке и нарисовала такой же на танцзале. – Фло продолжала выполнять свои поручения в помещениях для прислуги, а когда возвратилась, то ей показалось, что в библиотеку вошел еще кто-то. Она не могла определить, кто это мог быть. Не могла даже сказать наверняка, был ли там вообще кто-нибудь. Во время следующей песни… – она снова дотронулась до измятого листка, – «Регтайм Ричмена», Кларисса заметила, как зал покинул капитан Саммерс. Мы не знаем, куда он направился, но, по его собственному рассказу, в какой-то момент в течение вечера он рылся среди футляров. Он утверждает, что, когда он это делал, Холлоуэя рядом не было. Таким образом, представляется вполне вероятным, что он пошел в библиотеку. Возможно, он и был тем самым человеком, которого успела заметить Фло.

– Это, конечно, некоторым образом подтверждает его историю, – сказал инспектор Сандерленд.

– Когда композиция «Регтайм Ричмена» заканчивается, оркестр берет вполне заслуженный перерыв, и Уоллис Холлоуэй удаляется в библиотеку, якобы для того, чтобы забрать бутылку виски, которую спрятал среди своих вещей. Но на самом деле он идет проверить, надежно ли спрятан изумруд в его футляре от трубы.

– И когда он очутился там, то обнаружил либо Саммерса, либо пустой футляр, – сообразил полицейский.

– Вот именно, – кивнула леди Хардкасл. – Приблизительно в это же время зал покинул Клиффорд Хэддок, а вскоре к нему присоединился Ричмен – предположительно для того, чтобы убедиться, что все движется так, как и было спланировано. Хэддок отправился прямиком в туалет, полагая, что у него есть на это время перед назначенным свиданием. Он задержался, а Ричмен дожидался его у библиотеки. Ричмен подумал, что что-то пошло не так, и удалился прочь.

Она нарисовала на своем плане еще несколько линий, указывающих, что Клиффорд Хэддок идет наверх по лестнице в поисках ванной, а Роланд Ричмен ждет у библиотеки, после чего Ричмен снова возвращается в зал, а Хэддок спускается вниз по лестнице.

– В этот момент, – продолжила моя хозяйка, – Хэддок обнаружил, что Ричмена нет в условленном месте, и решил проверить, не пошел ли тот в библиотеку. Он вошел в тот самый момент, как кто-то вышел оттуда через другую дверь. – Она провела новую линию, показывающую неизвестного, который покинул комнату. – Беспорядок, который Хэддок обнаружил в библиотеке, потряс его до крайности. Ящики от музыкальных инструментов валялись раскрытыми, и налицо были следы борьбы. Он поспешно покинул библиотеку, после чего вернулся в зал. Его прибытие было замечено Клариссой во время первой песни из второй части программы – «Ангел пал». Оркестр играл без Холлоуэя, но если кое-кто из гостей и расслышал небольшие перемены в звуке, мало кто заметил отсутствие трубача.

– Все это наводит на весьма мрачные размышления, – задумчиво проговорил инспектор. – Я имею в виду Саммерса.

– А разве не так? Согласно его собственным словам, он удалился, когда услышал, что вошел еще кто-то, а из построенной вами цепочки событий вполне можно заключить, что это был Холлоуэй. Поэтому вполне вероятно, что вместо того, чтобы успешно ретироваться оттуда, Саммерс был замечен Холлоуэем. Они сцепились. Саммерс, изловчившись, огрел Холлоуэя футляром от трубы, а потом бросился в зал, по пути спрятав орудие убийства в шкафу.

– Возможно, там найдут отпечатки пальцев, – предположила я. – И тогда все выяснится.

– Будем надеяться, – вздохнул Сандерленд. – Я позабочусь о том, чтобы футляр отправили в город вместе с Оливией Сьюэлл. И еще нужно сделать несколько пометок по поводу вашей идеи о подсчете времени, миледи. Здесь вы проявили редкую находчивость!

Он начал торопливо записывать в своем вездесущем блокноте. Леди Хардкасл уже собиралась было послать за кофе, когда раздался стук в дверь, и вошел лакей Дьюи.

– Прошу прощения, сэр, но вам звонили по телефону, – доложил он. – Позвонивший джентльмен не мог подождать на линии и попросил, чтобы я сообщил… – Слуга сделал сосредоточенное лицо, стараясь в точности вспомнить все слова. – «Передайте инспектору, что старший инспектор Уитэм задержался в Суиндоне из-за упавшего на рельсы дерева и вынужден возвратиться в Лондон. Задержите Сьюэлл в местном участке до тех пор, пока ее не заберет кто-нибудь из столичной полиции».

– О, весьма кстати. Спасибо! – сказал инспектор. – Вас ведь зовут Дауи, не так ли?

– Почти так, сэр, – ответил молодой человек, хмыкнув и проворчав что-то по-валлийски.

– Следи за языком, парень, – тихо проговорила я ему на том же языке. – Ты ведь не знаешь, кто может тебя услышать.

Его лицо тут же сделалось бордовым.

– О, простите, мисс…

– Ну, хорошо, – словно подытоживая, сказал полицейский. – Пожалуйста, разыщите мне поскорее сержанта Добсона и попросите, чтобы он привел сюда мисс Монтгомери.

– Слушаюсь, сэр. Будет сделано, сэр.

И слуга бросился прочь.

– Что это с ним? – спросил инспектор, удивленно покосившись в мою сторону.

– Ну, как бы это помягче… Парень подверг сомнению ваше происхождение, предполагая, чем именно занималась ваша матушка, чтобы свести концы с концами. А потом выразил презрение ко всем англичанам.

– Вот негодяй, – пробормотал полицейский. Видимо, его сильно задели слова лакея. – Вообще-то моя мать была школьной учительницей.

– Ну, это всего лишь небольшой акт неповиновения, инспектор. Как предохранительный клапан на паровом двигателе. Он же валлиец…

– Понимаю, мисс. Но все равно негодяй. В самом деле, не зная человека, сказать такое…