Эмили поняла намек на прежние ухаживания Мэйленда, но не обиделась, а прониклась к нему благодарностью за это доверие, ведь он не скрыл от нее ничего!

– Я люблю вас, мисс Барнс. Может быть, с того самого дня, как научился бегать по лужайке и родители привезли меня и сестру в гости в ваш дом. А может быть, с той минуты, как увидел вас на благотворительной ярмарке в прошлом ноябре. Я и сам не знаю, – его простота обезоруживала, и Эмили уже без страха коснулась пальчиками его руки. – Согласны ли вы принять мою любовь, а вместе с ней и меня самого со всем, что я имею?

– Согласна, мистер Мэйленд, – Эмили с трудом сохраняла серьезный вид, последняя фраза ее позабавила. – Не могу сказать, что полюбила вас тогда-то или тогда-то, но мои чувства к вам выросли и окрепли в последние два-три месяца. И я не сомневаюсь, что смогу любить вас еще сильнее!

– Услышать такое от вас… о, ваше признание превосходит мои самые смелые мечты, дорогая мисс Барнс! Дорогая Эмили! Надеюсь, вы не станете терзать меня, предлагая длительную помолвку?

– Учитывая, что мне придется вернуться в дом своего брата, чтобы оттуда, как и подобает благонравной девушке, пойти под венец, – не стану, – усмехнулась Эмили. – Но вы уверены, что ваши родители одобрят ваш брак со мной?

– Мой отец согласился с тем, что я сделал прекрасный выбор, а моя матушка, хоть и была сперва недовольна, порадовалась тому, что ее непутевый сын все же решил жениться и его невеста достаточно здравомыслящая девушка, чтобы излечить его от всякого рода безрассудств, присущих ему до сих пор.

– Что ж, я буду стараться, чтобы ваша матушка и дальше продолжала считать меня здравомыслящей, ради мира в семье, – засмеялась Эмили, и по ее лукавому взгляду Роджер смог догадаться, что ему никогда не будет скучно со своей прелестной женой.

Мэйленд поцеловал ей руку – на большее он не мог осмелиться, ведь вокруг за столиками сидели люди, и кто знает, сколько еще признаний услышал в тот день подсвеченный майским солнцем сад?