времени или если бы дозировка Штейна оказалась немного побольше, Кария могла бы никогда не очнуться. Но когда я понял, что она все еще дышит, то уже не мог от нее оторваться и прикасался к ней поверх одежды так, как раньше это делал Космо де Актис.

Далеко это не зашло; мне чуждо чувство вины, и все же от ощущения, как от моих прикосновений она прижимается ко мне своим телом, я почти задыхался одновременно из-за охватившего меня вожделения и отвращения к себе. Из-за того, что я ее использовал и не мог заставить себя сделать нечто похуже.

Однако я понимал, что сегодня вечером нам надо уходить, и пока она спала, думал о том, куда мы могли бы отправиться дальше. Кроме того, я думал о том, чтобы просто оставить Карию здесь. Пытался убедить себя в том, что если Райт ее поймает, то с ней все будет в порядке. Но она ударила Штейна Рула фонариком по голове.

Если при ее наказании у него будет право голоса… Я не могу ее оставить. Ещё нет.

Я все ждал напоминания Мод о том, что пришло время “выписываться”, но вместо этого она посоветовала нам пересмотреть свой сегодняшний отъезд из-за наплыва полиции в Александрии.

Она понятия не имеет, что это, по всей вероятности, из-за нас с Карией.

Мод сказала, что в магазине устраивается ужин, и пригласила на него нас, упомянув о стоящем в гостиной диване, на котором, в случае необходимости, мы могли бы поспать.

На ночь мы здесь не останемся, но подождать еще несколько часов, пока Райт не отправится спать, кажется разумной идеей. С другой стороны, у Штейна не нормированный рабочий день. В любом случае, находясь тут слишком долго, я чувствую дискомфорт.

Кария собрала наши вещи, по предложению Мод взяла кое-что с Чердака (Кария вообще с ней не разговаривала), и я спустился вниз, чтобы убедиться, что у двери не околачивается никого из Райта.

Там я столкнулся с Флитом, который не перестает лениво разговаривать со мной, несмотря на то, что я не отвечаю. Он должен показать нам дорогу в подвал на ужин, когда к нам присоединится Кария.

Что она и делает, миновав несколько ступенек.

У нее под глазом все еще заметна рана от ногтей, но предполагаю, что Кария нашла где-то на Чердаке косметику, потому что сейчас ее почти не видно, и вдоль линии верхних ресниц у нее теперь подводка, идущая из уголков глаз.

Мне хочется провести большим пальцем по ее векам и размазать все это, но я все же остаюсь на месте и беру из ее рук сумку. Она на удивление тяжелая; надеюсь, Мод не возражает, что мы так много с собой набрали, но я не собираюсь говорить Карии, чтобы она выложила что-то обратно.

— Йоу, ты, должно быть, Кария. Мод рассказала мне о тебе до того, как пришли остальные, — в словах Флита слышна самодовольная усмешка.

«Остальные». Я не знаю, кто еще здесь есть, и мне не нравится, как это звучит.

Кария смотрит на него, а я крепче сжимаю в руках сумку.

— А ты кто? — спрашивает она вежливым, но неуверенным голосом.

Когда ее внимание отвлекается от меня, я чувствую, как в груди учащенно бьется сердце. Не знаю, когда я начал верить, что она моя, но это слово, кажется, эхом отзывается в каждом его ударе.

— Флит.

Он протягивает ей руку, и я смотрю на его аккуратные ногти, гладкую кожу. На ней не видно ни единой раны или даже мозоли.

Кария начинает протягивать ему ладонь, но я хватаю ее за запястье и привлекаю к себе.

— Мы сами найдем дорогу в подвал, — тихо говорю я и, повернувшись, смотрю в глупые голубые глаза Флита, который поднимает брови, все еще неловко стоя с протянутой рукой и переводя взгляд с меня на Карию.

— Ты уверен? На ступеньках немного жутковато, тебе следует быть осторожным, потому что здесь нет света и…

Я широко улыбаюсь ему, обнажив зубы.

Он замолкает, отступив на шаг назад. Взгляд парня снова скользит по Карии, и я вижу его замешательство. «Почему ты с ним? Он отвратителен. Ты прекрасна. Пойдем со мной. Я ношу гребаные рубашки поло».

Мне хочется придушить его этой самой рубашкой, но, наконец, он поворачивается к нам спиной и направляется вглубь магазина, бросив на нас последний взгляд, а затем исчезнув в темноте магазина.

Даже сквозь перчатки я чувствую, как учащенно бьется под моими пальцами пульс Карии.

Я медленно поворачиваюсь к ней и вижу, что она пристально смотрит на меня.

— Ты его напугал.

У меня ощущение, будто этими словами она ударила меня ногой в живот, несмотря на то, что это было моей идеей. Я сжимаю зубы и отпускаю ее, делая шаг назад в своих высоких кроссовках. Я бросаю взгляд на запертую дверь магазина; Мод сказала, что все уже собрались на этот гребаный ужин. Я слышу за стенами сирены и знаю, что уйти нам пока нельзя, но отчаянно этого хочу.

Карии не понравится мое общение с другими людьми.

Мне вообще не нравится с ними общаться. Но она сказала, что отсиживаться наверху — это навлечь на себя лишние подозрения, да и комната больше не наша. Мод и так достаточно нам помогла. Я молча бросаю у двери сумку, и она с тяжелым стуком приземляется на дощатый пол.

В моих мыслях Кария прижимается ко мне в постели. В моих мыслях я трус из-за того, что так чертовски долго не делал с ней того, чего хотел. Но ужасные идеи, рождавшиеся в моем мозгу на протяжении долгих лет, кажутся слишком трудными для воплощения с ней настоящей. С такой нежной, удивительно сладкой и возбуждающей.

В отеле было проще накачать ее наркотиками. Колоть шприцем ее сосок. Кусать ее кожу. Потому что тогда я не представлял, что она для меня сделает. Но даже с учетом того, что Кария доказала свою преданность, я боюсь, что все это какая-то уловка, и я просто еще не понял сути. На самом деле