Моим первым порывом было поделиться с Эмбер. Теперь целых восемь месяцев я буду старше ее на ЧЕТЫРЕ года, а не на три. Мне двадцать, а ей шестнадцать. ЧЕТЫРЕ.

Но если я им скажу, Джоди захочет устроить праздник, а я не в настроении. Другое дело, если бы все ограничилось одними поздравлениями.

У меня день рождения. Я нахлестался пива, слопал половину кекса (другую половину отдал Элвису). Надо этот день как-то отметить.

Я отнес в подвал мамину Библию и взял ружье. Вышел через черный ход и направился в сарай. На ботинки мои налипла грязь, дождь барабанил по козырьку бейсболки.

Дверь я оставил чуть приоткрытой, чтобы разогнать мрак. Ружье спрятал в дальнем углу за деревяшками, мотыгой и лопатой для снега. В сарае воняло бензином, гнилушками и прелой листвой, и вдруг прорезалась свежая, благоуханная нотка.

На стену упала зыбкая тень. Я обернулся. В дверном проеме маячила фигура Эмбер. Ноги у нее были черные до колен, словно она вброд перешла поток машинного масла.

– Чем это ты занят? – поинтересовалась Эмбер.

Я поставил в угол еще и пластиковые санки.

– А ты-то чем занята?

Поверх ночной рубашки она набросила джинсовый жакет. Десять розовых свеженапедикюренных ногтей виноградинами торчали из грязи.

– Что ты делаешь с ружьем?

– Прячу.

– От кого?

– От девчонок.

– Зачем?

У меня мелькнула безумная мысль рассказать ей все. Нет, ни в коем случае. Легче мне не станет. Она не тот человек, на которого можно переложить часть груза.

– Ружье – штука небезопасная.

– Небезопасная? – возмутилась Эмбер. – Мисти умеет обращаться с оружием получше тебя, а Джоди слишком маленькая. Ты бы его от себя самого спрятал.

– Может быть, и спрячу. – Я вытер руки о штаны. – Не говори им, куда я его дел, ладно?

Эмбер пожала плечами. Лицо ее помрачнело – вспомнила, зачем пошла за мной.

– Ты ради этого вышел из дома? – В голосе ее звучало сомнение.

Я изготовился бежать под дождем к машине.

– Уезжаю я.

– Так я и думала.

– Почему это так выводит тебя из себя? – спросил я резко. – Перестань меня пасти.

– Отец у них сейчас дома, мудак ты! – крикнула она мне вслед.

Дверью машины я хлопнул со всей силы. Умеет сестрица действовать на нервы. Показал ей палец. Она мне – тоже.

Машина Келли и джип Брэда стояли рядышком. Ливень стих, собаки повылезали из будок, пока я шел к дому, и подняли страшный лай. Остановятся на секундочку, отряхнутся – и опять за свое.

Брэд открыл входную дверь и прикрикнул на них. Я сунул руки в карманы и сбавил шаг. Плевать мне было на дождь.

Он одарил меня своей мальчишеской улыбкой. Но стоило мне подойти поближе, как улыбка погасла. Понятия не имею, что вдруг.

– Харли, – сказал Брэд и сделал полшага мне навстречу. Впрочем, одна его нога порога так и не переступила. – Где твой пикап? Ты пешком сюда шел?

Крыльца у них не было. Две ступеньки вели на открытый деревянный помост. Мелкий дождик слегка намочил Брэда.

– Просто на шоссе припарковал. По пути из тюрьмы домой решил заехать за Джоди. – Я излучал дружелюбие.

– Из тюрьмы? – Он смахнул капли со лба.

– Со свидания с мамой.

– Ах да. Извини. Все в порядке?

– В полном. Вот разве пропах всякой дрянью.

Он сделал полшага назад:

– А мы уже отвезли Джоди домой.

Я поклонился:

– Прекрасно. Тогда, если уж я здесь, можно мне переговорить с вашей женой?

– С моей женой?

– Буквально два слова.

– Зайдешь?

– Напачкаю. Навоняю.

У дверей показалась Келли в замшевых брюках и красной тишотке с атласной отделкой вокруг горла.

– Что-то случилось? – спросила она у Брэда. Со мной даже не поздоровалась.

– Он желает с тобой переговорить.

Она недоуменно посмотрела на меня.

– Можете выйти на минутку? – вежливо осведомился я.

– Дождь идет.

– Спрячемся в пикапе.

Лицо ее выразило изумление.

– Может, тебе правда сходить поговорить? – предложил Брэд. – Он со свидания с матерью в тюрьме.

– О. – В ее голосе неожиданно прорезалось сочувствие.

– И сегодня мой день рождения, – вставил я быстро.

Этим я ее добил. По глазам было видно.

– И где твоя машина? – спросила она, ища взглядом мой пикап.

– На дороге осталась.

– Мама! – закричала Эсме из глубины дома. – Зак развалил мой кабинет врача. Он был уже почти готов.

– А она сбросила мой автобус на пол, – отозвался Зак.

– А он на меня наступил.

– Я разберусь, – вздохнул Брэд. – До встречи, Харли.

– Ну да.

– Что ты вытворяешь? – накинулась на меня Келли, как только муж скрылся.

Я повернулся и зашагал к машине. Она потрусила за мной. Ее босые ноги шлепали по лужам.

– Харли!

Я неторопливо забрался в кабину и подождал Келли. Она бешено хлопнула дверцей.

– Давай условимся раз и навсегда, Харли. Если Брэд здесь, тебе путь закрыт.

– Я приехал за Джоди.

– Ничего подобного. Брэд уже пару часов как отвез ее домой. Ты приехал устроить сцену.

Она откинулась назад и сложила руки на груди. Из-под короткой майки показался пупок.

– Что мне говорить Брэду, если он спросит, что тебе от меня было надо? Какая необходимость могла заставить нас уединиться в машине в такой дождь? Только не бубни, что мне надо сказать ему правду.

– Куда ты сегодня ездила? – спросил я, глядя на ветровое стекло, залитое дождем.

– За покупками. И в библиотеку заглянула.

А что?

– А в четверг чем была занята?

– В школе Эсме устраивали праздник пиццы. Я помогала. В чем дело, Харли? Ты следишь за мной? Какое твое дело, чем я занята?

– Хотел убедиться, что ты на меня не злишься.

Я почувствовал на себе ее взгляд.

– Злюсь за что?

– Ты ушла.

– Когда? В среду ночью? Ты хорошо знаешь почему.

– Как по-твоему, иногда можно все организовать так, чтобы тебе не пришлось никуда торопиться?

Она смолкла. Помолчала. Спросила: