– Натур… – Алекс осекся, а потом чуть охрипшим голосом осторожно продолжил: – Я уточню. Не исключено… А что – есть возможность достать?

– Не исключено, – в унисон ему ответил бывший военный. – Вы там поинтересуйтесь. Тогда и поговорим…

Очередная встреча с Геннадием Михайловичем состоялась через две недели. Потому что на следующий день после этого разговора Алекс вынужден был уехать.

Дело в том, что, разрабатывая тему подводных сокровищ, он установил, что основной проблемой для подобных кладоискателей было установить точные координаты затопленных кораблей. Основываясь на крайне скудных и неточных сведениях, дошедших из глубины веков, люди месяцами, а то и годами просеивали дно в милях и милях от того места, где реально лежали искомые сокровища. И потому успех часто приходил лишь после пятой или даже десятой попытки. Да и то во многих случаях он становился результатом абсолютно случайности… Вот парень и решил проехаться по паре-тройке мест, в которых реально обнаружились крупные подводные клады, и зафиксировать их точные координаты. Причем не по всяким там GPS, а относительно приметных береговых объектов. Пересечение азимутов на какие-нибудь там мыс, маяк, живописные развалины и т. п. было вполне повторимо и в двадцатых годах, поскольку не требовало непременного наличия системы глобального позиционирования. Поездка была задумана и спланирована давно. И оплачена – билеты, проживание, катера с сопровождающими. Он даже сумел выцепить одного из бывших членов команды Мела Фишера, отыскавшего знаменитый галеон «Нуэ́стра Сеньо́ра де Ато́ча», соблазнив того весьма немаленьким гонораром. И потому задержаться он никак не мог. Но все время поездки у него просто свербело насчет того, что предложил ему Геннадий Михайлович… Так что сразу по возвращении, едва приняв душ, он вызвонил того на встречу.

– Значит, нужны? – усмехнулся бывший военный, бросив первый же взгляд на Алекса.

– Да, нужны, – сосредоточенно кивнул тот. Ну еще бы, кроме бумаг привезти Сталину действующие образцы – да что может быть лучше? – Причем все, что вы сможете достать. Но… есть одна трудность. Дело в том, что он не хочет связываться с официальным оформлением. Сами понимаете, покупка боевого оружия – такое дело… Мало ли к чему его потом попытаются притянуть? Он – фигура заметная, и врагов у него хватает… То есть нужны такие образцы, которые я смогу добросить на машине до Швейцарии. Оттуда уже их заберут на самолете.

– Вот как… – Геннадий Михайлович задумался, – значит, объем должен быть не слишком большой. И боеприпасы ему тоже не нужны.

– Нет, – мотнул головой Алекс, но тут же поспешно добавил: – Если только немного. В качестве образца.

– Понятно, понятно… – задумчиво протянул бывший военный. Впрочем… Алекс задумался – а военный ли? И «дети» ли его сюда привезли и содержат? Ой, что-то не верится… У парня засосало под ложечкой. Неужто он в очередной раз во что-то вляпался?

– Ваше кофе, господин Хубер…

– Спасибо, Рихард, – благодарно улыбнулся Алекс. Молодой мужчина, принесший ему чашку кофе, улыбнулся в ответ. Улыбка у его молодого секретаря была хорошая – широкая и какая-то солнечная…

* * *

Несмотря на все его опасения, как подготовка, так и сам переход через портал у Алекса едва ли не в первый раз прошли, как говорится, без сучка и задоринки.

С «натурными образцами» все разрешилось хорошо. Оружие оказалось албанским. А вернее, польским и китайским… Ну то есть склады, с которых и поступило это самое оружие, были албанскими. Албания в настоящий момент затеяла частичное перевооружение, переходя на оружие под натовский патрон и отправляя на свои склады длительного хранения образцы шестидесятых-восьмидесятых годов, для чего требовалось срочно освободить их от более старых образцов. А у Геннадия Михайловича в приятелях оказался один серб, дети которого мутили нелегальный оружейный бизнес. По крайней мере, так он рассказывал… Впрочем, серб действительно был. Высокий, сухощавый старик с совершенно седой головой.

– Вук, – коротко представился он и крепко стиснул Алексу руку… Оружие он привез на вполне себе обычном грузовичке, сложив ящики с ним в кузове и завалив их сверху аккуратными брикетами с соломой.

– Крбин пльский, – пояснил он, по-сербски теряя гласные, когда достал из первого ящика какую-то винтовку. – Срк двятого года. Хроший! Нмера стрты. И на остльном оржии тж…

Алекс согласно кивнул, не слишком понимая, чем хорошо, что карабин именно польский. И вообще, зачем ему польский карабин? Вроде как Геннадий Михайлович говорил о советском… Но стоящий рядом бывший военный успокаивающе кивнул и пояснил:

– Это – тот же самый «МО-44», о котором я вам рассказывал. Только польского производства. И послевоенный. Действительно хороший экземпляр [101].

– «ППС» тже пльский, – продолжил между тем Вук, доставая следующие… образцы. – Два. Одн с дрвянным пркладом, дргой – со склдным. Взмешь оба?

Алекс недовольно нахмурился. И зачем ему два? Он недовольно покосился на Геннадия Михайловича, однако тот согласно прикрыл веки. И Алекс, вздохнув, согласился:

– Оба.

– Хршо. Теперь племет. Ктайски… «Тип всмдесят». С зпсным ствлом и стнком. Плный кмплект.

– Китайский? – удивился Алекс, снова бросая взгляд на своего «консультанта». Тот улыбнулся.

– Не волнуйтесь. Это полный аналог нашего «ПК». Просто в Албанию советское оружие поставлялось очень давно и в весьма небольших количествах…

– Ну не знаю… – покачал головой Алекс. – Хотелось бы именно советское. Для достоверности. К тому же, – он с сомнением покосился на весьма громоздкие зеленые ящики, из которых серб и достал все это оружие, – не совсем понимаю, как я смогу все это довезти. Если просто загрузить в багажник – так это до первого же полицейского…

– Мжем пмочь, – рубал серб. – Пдгтовим мшину.

– Э-э-э…

– Уже длали, – пояснил Вук. – Брем стрый «Фльсвгн» и все пкуем. Не нйдут. Тлько если рзбрать…

– И чтобы доставать, тоже разбирать надо будет? – усмехнулся Алекс.

– Нт, – мотнул головой серб. – Хтро сделам. Тлько обивку отдрать и откртить пру внтов.

Алекс задумался.

– И сколько?

– Дсять тысч сврху.

Парень прикинул остатки финансов, а потом решительно кивнул.

– Согласен. Но все оформление на вас.

Серб согласно наклонил голову, а затем спросил:

– Ще что ндо? Мсто бдет.

Алекс снова посмотрел на Геннадия Михайловича. Тот ненадолго задумался, а потом спросил: