Тииль ответил, не дожидаясь вопроса:

«Я не уничтожил заклятие Оравина до конца. Я контролирую его, но, если я перестану, оно вновь начнет на тебя действовать».

«Нет! Я не хочу снова превращаться в… в это!»

«Конечно нет. Ты все еще останешься собой, но тебе будет чуть проще притворяться».

Рю сжался и изо всех сил зажмурился. Ему это совсем не нравилось.

«Я буду рядом, мы сможем говорить друг с другом незаметно для них».

«Ты уверен?»

«Конечно».

«И они ни о чем не догадаются?»

«Со стороны ты будешь выглядеть примерно так же, как и раньше. Только главное – не говори ничего».

«Хорошо».

На следующее утро кто-то из культистов отконвоировал Рю к его коню, приказал сесть в седло и связал руки за спиной. Вскоре появилась Камилла, все такая же сказочно прекрасная, но совсем не похожая на его возлюбленную. Она легко вскочила на коня и отдала приказ выдвигаться.

Тииль выполнил свое обещание. Рю почувствовал, как дух сжался внутри него, а его место занял мерзкий багровый туман, мутящий сознание. Рю почти физически почувствовал, как замедлились его мысли и какими блеклыми, слабыми стали эмоции. Ощущать это было отвратительно, но Рю понимал, что без этого не выдержал бы присутствия Камиллы.

Чем больше он следил за девушкой, за тем, как она обращается со своими людьми, с какой надменностью и ощущением собственного превосходства разговаривает и отдает приказы, тем сильнее разгоралась в нем ярость. Это чувство было столь сильно, что пробивалось даже сквозь пелену багрового тумана. Ярость прожигала его, подобно огню, заставляя сердце биться чаще, а мышцы сжиматься.

Камилла обманула его. Под маской прекрасной нежной девы скрывалось настоящее чудовище, злобное и бессердечное, одержимое силой и властью. В ней не было ни капли сострадания, ни капли честности, ни капли доброты. Рю ясно как день осознал, что девушка никогда на самом деле не интересовалась им, действуя исключительно из циничного холодного расчета. У Оравина не вышло сломить волю Рю кошмарами, у Разрушителей Врат не вышло захватить его силой. И Камилла нашла иной, куда более изощренный и жестокий способ. И Рю видел, что она гордится своей идеей. Рю для нее – не более чем еще одна ступень на пути к ее цели. А на ступень, как известно, наступают. Не зря девушка так ни разу и не сказала ему, что любит. Рю понял, что она даже не знает, что значит это слово.

Все это лишь больше злило Рю. Он чувствовал себя преданным, использованным. И ему хотелось сделать Камилле так же больно, как она сделала ему. Она вонзила ему нож в спину. Что же помешает ему ответить ей тем же?

Глава XV

– Рю, милый, – улыбка Камиллы была похожа на оскал, – ты же любишь меня?

Они остановились на привал. Как и весь день до этого, вокруг не было ни деревца, ни намека на тень, лишь сухая раскаленная степь. Разрушители Врат установили для своей госпожи одинокий навес, где она и разместилась вместе со своим пленником. Рю было противно находиться рядом с ней, смотреть на нее. Даже багровый туман, заполняющий его сознание, не мог заглушить это чувство. И сейчас, когда это мерзкое создание, еще недавно столь успешно притворявшееся девушкой его мечты, смотрело на него и говорило о любви с такой издевкой, ему больше всего на свете хотелось плюнуть ей в лицо.

«Рю, не надо, – Тииль легко почувствовал настроение юноши, – ты же знаешь, что этим ничего не добьешься».

– Рю? Почему ты молчишь?

Рю вдруг услышал, как его голос произносит:

– Ты так прекрасна…

Но он этого не говорил. Ему стало жутко, он будто бы смотрел на себя со стороны. Его тело ему больше не подчинялось. Он был заперт в этой оболочке, беспомощный, лишенный того единственного, что он всегда мог назвать своим.

«Все в порядке, Рю», – голос Тииля звучал так мягко, а его сущность будто обволакивала душу Рю, принося успокоение.

– Как же ты жалок! – фыркнула Камилла и отвернулась, забыв о нем.

«Что ты сделал? Зачем?»

«Прости меня, но ты… пока ты был под действием заклятия, ты всегда отвечал ей. Она бы что-то заподозрила».

Рю не знал, что ответить. Дух был прав, он едва не попался, поставив под угрозу их план, а значит, и весь мир.

«Я больше не буду так делать, но тебе придется справляться самому».

Рю внутренне кивнул. Ему не хотелось больше испытывать это чувство запертости в собственном теле. А значит, придется перебороть отвращение к Камилле и постараться играть роль ее верного раба более убедительно.

Оставшиеся два дня пути тянулись так долго, что Рю показалось, будто прошла целая вечность. Солнце нещадно палило, раскаляя степь до такого состояния, что на каменистой земле наверняка можно было пожарить яйцо. Дышать было почти невозможно из-за жары и вездесущей пыли, которая лезла в нос и глаза. Рю постоянно хотелось пить, но ему как пленнику вода была положена лишь на привалах. Со связанными руками он не мог отбиться от насекомых, которые пользовались этим, заползали под одежду и сосали его кровь. К тому же Камилла решила напоследок поиздеваться над своим незадачливым пленником и находила все новые и новые способы унизить его. Остатки заклятия Оравина помогали хоть как-то выносить все это, но они были не в силах полностью подавить эмоции и ощущения Рю.

Рю старался отвлечься, болтая с Тиилем, но дух был слишком озабочен всем происходящим, чтобы вести отвлеченную беседу. Рю постоянно чувствовал напряжение Тииля, которое передавалось и ему, лишь ухудшая ситуацию.

Каждую минуту Рю вглядывался вдаль в надежде увидеть что-то похожее на цель их путешествия. Но кругом, насколько хватало глаз, была лишь степь. Бесконечное унылое поле выжженной желтой травы, пыли и гнуса.

Рю начала одолевать тревога. А что, если они заблудились и идут не туда? А может быть, люди Камиллы ошиблись и до места проведения ритуала не несколько дней, а несколько недель ходу? А может быть, этого места и вовсе не существует?

С каждым часом сомнения и тревога все нарастали. Постепенно Рю стал подозревать, что Камилла и ее люди раскрыли его и специально водят кругами, чтобы измором заставить раскрыться…

И, даже несмотря на действие заклятия, его тревога не укрылась от Камиллы.

– Рю? – Девушка повернулась к нему, не останавливая лошадь, и внимательно его разглядывала.

– Да, любовь моя? – Рю тут же стало противно от себя самого, но он должен был держаться.

– Ты выглядишь как-то