Но она добровольно отказалась от его помощи, и не было таких сил, которые могли бы заставить ее передумать.

Борис без умолку болтал о скачках, в которых принимали участие его лошади, но почему-то таинственным образом на самом финише сходили с дистанции. Огорченный собственными неудачами кавалер постоянно наступал ей на ногу, но Настя почти не слушала его, ограничиваясь однозначными фразами. Оторвав взгляд от Сергея и сосредоточив его на веснушках Бориса, она продолжала ощущать надменный взгляд синих глаз, устремленных на нее слегка исподлобья, и словно воочию видеть высокую фигуру графа в уже привычной позе со сложенными на груди руками и чуть склоненной набок головой… Да, он все время смотрел на нее. И только на нее!

Сиплый голос Пискуновой вернул Настю из задумчивости.

— Но хуже всего он вел себя на вчерашнем маскараде. Я ни разу в жизни не встречала мужчину, который бы с такой настойчивостью преследовал женщину. Он ведь буквально принуждал Настю танцевать с ним, пока его брат не вмешался и не заставил Сергея отойти от нее! Удивительно, что и старший Ратманов не пропускает теперь ни одного бала. Возможно, он пытается предотвратить слишком уж безрассудные поступки своего братца. Или у него есть какие-то свои интересы? — посмотрела она на Ольгу Ивановну. — Я заметила, дорогая, что вчера вы тоже отказались разговаривать с ним.

— Все по той же причине, — Ольга Ивановна недовольно сморщилась. — Почему вы, Дарья Матвеевна, постоянно переводите разговор на меня?

Дарья быстро переглянулась с Глафирой, но тему сменила, а сердце у Ольги Ивановны заныло вдруг самым неприятным образом. Похоже, ее милые приятельницы о чем-то знают или начинают догадываться, что было нисколько не лучше…

— А вспомните его дурацкий костюм шута с этими нелепыми бубенцами на шапке и туфлях? Они тряслись и звенели при каждом его движении, и даже маска не могла скрыть его растерянности, когда мой Савелий увел Настю в сад любоваться фейерверком. Разумеется, я бы сумела простить ему все его выходки, но только не издевательство над моим сыном. Он нашел вас в саду, да, Настя?

— Да, в саду, — подтвердила Настя и мстительно добавила:

— Он назвал вашего Савелия безмозглым страусом и велел нам немедленно возвращаться в дом, потому что на улице похолодало.

Глафира расхохоталась.

— Очень меткое определение, — проговорила она между приступами смеха и кашля, — я и раньше замечала, что ваш сын похож на большую голенастую птицу…

— Не вижу ничего смешного! Ваш Никита тоже напоминает мне молодого петуха, но я же не спешу заявить об этом всему белому свету! — Дарья даже покраснела от негодования.

— Советую вам держать язык за зубами! — рассердилась Глафира. — Иначе я за себя не отвечаю!

— Но все и так знают, что Никита!.. — вскричала Дарья и осеклась. Пунцовая от гнева Глафира поднялась из своего кресла и…

— Прекратите сейчас же ссориться! — прикрикнула Ольга Ивановна на подруг, которые были похожи сейчас на двух распушивших перья наседок, кинувшихся защищать своих цыплят. — Ваши сыновья вполне взрослые люди и сумеют сами защитить себя от оскорблений!

Но Глафира не желала, чтобы последнее слово оставалось не за ней, и потому со всей язвительностью, на которую только была способна, пробурчала себе под нос:

— Благодарите бога, дорогая, что сейчас в моде длинные брюки. Помню, мама говорила мне, что не стоит обращать внимания на мужчину, если у него некрасивые ноги. В ее время стройные ноги считались признаком породы…

— У каждого свои причуды, — с явным ехидством заметила Пискунова. — Моя мама советовала мне избегать молодых людей с веснушками!

Глафира ахнула от подобной бестактности.

— Как вы смеете говорить об этом, когда у вас самой они исчезли только в прошлом году? Кроме того, они почти незаметны у моих сыновей, особенно с тех пор, как мы начали смазывать их лица соком петрушки и мятой клубникой…

Настя встала из-за стола и отошла к окну, чтобы не слушать затянувшуюся перебранку. Этот разговор окончательно расстроил ее. Она не могла не вспомнить, насколько смешным и неуклюжим казался Сергей в костюме придворного шута, с чисто символической маской на лице. Даже самый непроходимый глупец сумел бы распознать его, а что говорить тогда о тех, которые всю свою жизнь посвятили разоблачению чужих тайн и секретов?

Она вздохнула. Веселый маскарад не только не улучшил ее настроение. Настойчивость Сергея довела ее чуть ли не до лихорадки. И к тому времени, когда она попросила маму увезти ее, у нее страшно разболелась голова, и она почти всю ночь вынуждена была терпеть на своей голове холодные компрессы, которые ей ставила Ульяна, три дня назад прибывшая из имения вместе с горничной матери, Лушей.

Сегодня рано утром она отправила с лакеем записку своему бывшему жениху, в которой просила оставить ее в покое, и письмо его бабушке. В нем она подтвердила свое решение не выходить замуж за ее внука.

Ни Глафира, ни тем более Дарья даже не догадывались, сколько раз с тех пор, как она стала появляться в обществе, Сергей просил у нее извинения! Сколько раз признавался, что любит ее настолько, что не страшится отправиться за ней хоть на край света и готов проделать весь этот путь на коленях, стоит ей только приказать!.. И каждый день посылал ей цветы. В доме Глафиры пахло теперь, как на лугу в расцвете лета…

Не подозревали подруги матери и о том коротком объяснении, которое все-таки состоялось между ней и графом на балу два дня назад в тот момент, когда то ли Никита, то ли Борис, а возможно, и Савелий исчез в поисках лимонада.

Чтобы избавиться от постоянного взгляда Сергея Ратманова, Настя быстрым шагом прошла в зал, все стены которого украшали портреты вельмож в шитых золотом камзолах, надменных дам в вычурных нарядах и картины, изображавшие в основном батальные сцены или великих полководцев на фоне разрушенных неприятельских фортификаций…

Она остановилась перед гигантским полотном, на котором сцепились бортами в смертельной схватке два парусных корабля, российский и турецкий. На вражеском судне ядрами снесены стеньги, реи, паруса, богатые украшения на корме охвачены огнем, он, очевидно, пытается спастись бегством, но русские моряки пошли на абордаж… Насте показалось, что она слышит яростные крики сражающихся, стоны раненых, свист ядер и оглушительные взрывы снарядов. Она склонилась и прочитала в нижнем углу рамы название картины «Разгром адмиралом Ушаковым османского флота при мысе Калиакрия. 31 июля 1791 года».

Настя не успела выпрямиться. Кто-то осторожно коснулся ее локтя. Она обернулась и пошатнулась от неожиданности. Сергей все-таки настиг ее… Он поймал ее в свои объятия и не позволил упасть. И держал непозволительно долго, пока она решительно не отстранилась от него. Но не успела она и шага ступить в направлении двери, как граф преградил ей дорогу и опустился на колени, умоляя выслушать его.

Она отстранила его руки, пытавшиеся захватить ее ладонь для поцелуя, и сделала новую попытку выйти из зала. Тогда Сергей вскочил на ноги и, несмотря на ее сопротивление, привлек девушку к себе и принялся покрывать поцелуями ее щеки, глаза и, отыскав губы, прильнул к ним, словно изнывающий от жажды путник, отыскавший в бесконечной пустыне ему одному ведомый оазис. Между поцелуями он успевал шептать ей о любви, но Настя, проглотив буквально сжигавшие ее слезы, с силой оттолкнула его от себя и достаточно твердо произнесла: