Наулайцы не были религиозны. Официально, креационизм на Наулае находился под запретом, но бывают моменты, когда даже наулайка, даже отучившаяся на эмпата, не в силах совладать с эмоциями. Моменты, когда увиденное повергает в такой шок, с которым не способен справиться ни один человек.

Помещение на видео снова погрузилось в темноту, слившись с абсолютным мраком депривационной. Четвертая стена рухнула, граница между там и тут перестала существовать. Все вокруг перестало существовать, кроме увиденного, зацикленного, снова и снова продолжающего проигрываться перед глазами, несмотря на паузу.

Шани закрыла глаза, надеясь что дополнительный заслон защитит, но веки не способны укрыть от памяти. Поставила мысленный барьер, но он помогает лишь в отделении своих эмоций от чужих. Шани не умела отключать эмоции. Как оказалось, на это не способна даже Ора.

Шани чувствовала сквозящий от Оры ужас, и не могла отгородиться даже от него. Кто вообще смог бы не потерять самообладание, увидев, как острые зубы портального окна перекусывают человека пополам?

Шани осторожно приоткрыла глаза, но несмотря на то, что Безликая уже продиралась сквозь пустыню, картинка из памяти перекрыла видео. Портальное окно продолжило набивать свой ненасытный желудок.

Какая-то девушка сорвалась в овраг, напоследок ударившись головой. Безликая набросилась на какого-то парня и вместе с компаньоном столкнула его тело в овраг. Происходящее даже не вызывало эмоций.

— Кажется, все это время ты была права… Даже если нет, я не знаю, получала ли полиция эти записи… — запинаясь затараторила Ора. — Мы обязаны доложить о произошедшем. Парень и девушка могут быть еще живы!

Шани казалось, что следует рыдать, но не удавалось выдавить из себя ни слезинки. Эмоциональный свинцовый шарик набух и заполнил все пространство в грудной клетке. Что-то внутри впало в спячку. Вмуровалось в свинец. Оставалось надеяться, что это действительно спячка, а не смерть. Неожиданно Шани с Орой поменялись ролями, но даже от осознания этого факта ничто внутри не всколыхнулось.

— Ну что ты сидишь?! — вскрикнула Ора и вскочила из кресла.

Шани отлично понимала ее бушующие эмоции, но совсем их не ощущала. Не могла пошевелиться…

Не могла заставить себя пошевелиться. Не хотела заставлять. Ничего не хотела. Все вокруг потеряло смысл. Жадная пасть портала расколола барьер Оры, превратив наулайку в обычного человека, но Шани никогда не имела такого прочного барьера.

Означает ли это, что наулайское мировоззрение в конечном итоге правильнее? Что наулайцы лучше, потому что прочнее? Кажется, Шани знала ответ, но он не имел никакого значения, потому что вопрос перестал казаться интересным.

Ора схватила Шани за плечи и рванула вверх. Острая боль прострелила позвоночник, но Шани не издала ни звука. Не дернулась. Даже не поморщилась. Схватив Шани за руку, Ора выволокла ее в коридор…

— Мы не взяли ее с собой, и она решила без спроса забраться в твою комнату? — спросила Чон. — Вполне в духе Шани…

— Отвали от нее! — прошипела Ора — Нужно, чтобы ты передала эти фрагменты наружу.

Ора хлестнула себя по предплечью, отправляя файлы. Чон замолчала, но Шани осознала, что не может установить причину молчания.

— Вы в порядке? Что случилось? Впервые вижу тебя такой… резкой. — спросил Иган. — Шани, тебе плохо?

С чего он решил, что ей плохо? Шани еще никогда не чувствовала себя так… никак.

— Вы посмотрите, какой заботливый!

— Завали и делай, что сказали, пока я не сообщила никуда о том, что твой парень несанкционировано провел тебя в свою депривационную. — процедила Ора.

— Если у тебя хреновый день, не надо проецировать свою злость на меня! Я и так собиралась к себе.

— Нашли что-то?

— С кубом все сложно, слишком много людей. Это как искать… — запнулся Иган. — Метафора не нужна. Это как искать куб на орбитальной станции: непонятно, с чего начать. Мы переключились на Безликих. Они общались с каким-то разработчиком… как там его?

— Системы синхронизации. Мы с Шани видели его вчера. — ответила Чон. — Они обсуждали узлы…

— Узлы?! — переспросила Ора. — Твою мать!

— Я же говорила, что это что-то важное. — улыбнулась Чон.

— Важное?! — вскрикнула Ора. — Они пытаются определить координаты станций! На одной из которых мы с вами, между прочим, находимся!

Последний Луч Надежды

— Кто-нибудь, наконец, расскажет, что такое узлы Оракула?

— Тише, Дала! Ты с ума сошла?.. — Красные пятна на лице Карота выцвели, стали землистыми.

Двери лифта сомкнули губы, отрезав гулкое пространство парковки. Усталость в теле сменилась дрожью зудящего возбуждения, заставляющего Далаю переминаться с ноги на ногу, постукивая пальцами по бедру. Даже дурацкие неконтролируемые вспышки воспоминаний пропали, уступили предвкушению.

— Расскажу, когда выберемся отсюда, — пробормотал Фел.

— Боишься, что сбегу, не попрощавшись? Каждый видит то, что у него внутри.

Барабанная дробь пальцев не утихала. Казалось, сердце — всего лишь эхо их нервного стука, стоит прекратить, как оно тот час же остановится.

— Чем меньше ты знаешь, тем безопаснее для тебя. Особенно, если что-то пойдет не по плану. — ответил Фел.

Судя по кроваво-молочным переливам на костяшках сжатых кулаков, он тоже волновался.

— Пойдет не по плану?.. Господин, вы же сказали, что расследование официальное… — Карот попытался схватиться за сердце, но дрожащая ладонь не смогла нащупать нужное место.

— Дела, в которых замешаны влиятельные люди, очень опасны.

Карот громко сглотнул. Лифт остановился и, открывшись, впустил в кабину офисный шум и лазурное небо. Фальшивое небо за невесомым стеклом.

— Закончим начатое, мистер Аэртан. — Фел попытался вытолкнуть Карота из лифта, но, учитывая разницу в габаритах, это оказалось невозможно.

Закатив глаза, Далая вынырнула из-за спин и первой вышла наружу. Со вчера ничего не изменилось, но магия первого раза развеялась. Даже потолок, хоть и остался великолепен, был не в силах повторить первое впечатление.

Далая посмотрела назад, на мужчин. Один — в стильной свободной футболке с очередным переоцененным принтом Дюро, а под ней — безликость, обыденность и предсказуемость. Другой — в нелепой оливковой накидке с высоким воротником и бордово-черными пятнами, стилизованными под кровь. Фел выглядел комично, будто оделся для поездки в пустыню, но в