— Пока спорите — подключите это к интерфейсу. — не оборачиваясь, Фел просунул между рейками какой-то датакуб. — Залейте на него все, что успеете нарыть.

Зависнув на секунду, Карот подчинился, хотя Далая заметила, с каким трудом ему далось это решение.

— Данные с сенсоров помощника Лодии после победы. То же самое — для Маццы. — сказала Далая. Приятное покалывающее возбуждение незаметно переросло в панику. Если она задаст неправильный вопрос, а второго шанса уже не…

— Тридцать секунд! Мацца или Лодия? Черт, я даже не знаю, когда были выборы! Я просто не успею узнать столько всего за…

— Лодия… Точно Лодия! Или нет…

— ДАЛА!

— Мацца. Черт подери этого мерзкого тантара, но Мацца!

Далая закрыла лицо руками и задрожала от скрипучего напряжения в мышцах. Даже в космопорте она волновалась не так сильно. Девушка нутром чувствовала, что второго шанса не будет.

Фел казался спокойным, но что-то в его позе выдавало неуверенность. Карот нервно тарабанил пальцами по предплечью, но выглядел при этом скорее воодушевленным, словно происходящее доставляло ему удовольствие.

— ЕСТЬ! — закричал он, вызвав серию заинтересованных взглядов из соседних оазисов.

— Вы привлекаете слишком много внимания, мистер Аэртан.

— Прошу прощения… Мне удалось выцепить фрагмент разговора господина Маццы с помощником сразу после оглашения результатов. Что дальше? Господин Лодия, или стоит поискать еще что-то на господина Маццу? Теперь у нас целый час, чтобы составить план. Может быть, займемся госпожой Тассин? Все-таки, господин Кассео, в первую очередь, интересовался ей…

— Столько господ в одном предложении, мистер Аэртан. — Фел покачал головой. — Поберегите энергию. Мы не на заседании Ассамблеи.

— Простите, господин…

— Кассео в курсе? — удивилась Далая.

— Господин Кассео приказал… не знаю, можно ли рассказывать… — Карот вопросительно посмотрел на Фела, но тот даже не шелохнулся. — Удалить все, что касается госпожи Тассин.

— Так она и вправду замешана… — прошептала Далая. — Но тогда зачем она сняла заседание?

— Оно снято с ее глаз? — спросил Фел. — Скорее всего — шантаж, но это не главный вопрос. Почему узнав, что госпожа Тассин слила данные, Ишшай решил стереть весь возможный компромат на нее?

— Чтобы стать единственным обладателем этого компромата? Или потому, что компромат изобличает еще и его.

— Знаешь, что это может быть?

— Не хочу ничего слышать! — Карот снова побледнел и закрыл уши руками. — Лучше схожу за краспом.

Погасив интерфейс, он поднялся и на трясущихся ногах вышел из оазиса. Остановившись возле выхода, сделал несколько поверхностных судорожных вдохов и двинулся прямо, так, чтобы оазис всегда оставался за спиной.

— Какой же трус. — хмыкнула Далая.

Тем не менее, девушка прониклась к нему небольшой симпатией. В конце концов, все стремятся к признанию, но Карот стал заложником собственной гениальности: одновременно лишил себя ежедневной работы и потерял возможность перевестись в другой отдел.

— Это ты безрассудна. Ты даже не представляешь, во что ввязалась и что поставлено на карту.

— Чем выше риск, тем больше…

— Если не станешь осторожнее, никакой награды не будет. Убьют тебя. Всех твоих близких. Всех, кто тебя знает. Сотрут, словно тебя никогда и не существовало.

— Выходит, мне совсем нечего терять. — оскалилась Далая.

— То есть, ты решила идти до конца? Я не смогу тебя защитить.

— Мне не нужна ничья защита. — сквозь зубы процедила девушка.

— Всем нужна защита.

— И кто защищает Безликих? — саркастически спросила Далая. По напряжению, появившемуся в позе Фела, девушка с удовлетворением отметила, что не ошиблась: он и Элти — Безликие. — Может быть, пока посмотрим фрагмент?

— Посмотрите вместе с Элти, когда выберемся отсюда.

— Тебе нельзя ничего видеть? Поэтому ты отдал датакуб мне? Не многовато доверия к той, кто годится лишь для одноразового удовлетворения физиологических потребностей?

— Не многовато нотаций от той, кто была инициатором? — Фел впервые заглянул внутрь оазиса.

— Я ничего о тебе не знаю. Кроме того, что ты, непонятно зачем, спас меня вчера. Твое лицо и одежда, вероятнее всего, в крови. — сказала Далая. Фел отвернулся и снова протер щеки. — Почему Элти может просмотреть фрагмент, а ты нет? Почему она не знает о кубе, который ты мне отдал? Почему…

— Ты была нашей последней надеждой, Дала.

— Я тебя умоляю! Мне нравится, как это звучит, но я никто. Никому неизвестная журналистка с Дамарака, без денег, связей…

— Связями ты обзавелась. И тебе хватило смелости, или безрассудства, чтобы выбросить бесполезный кусочек металла на орбиту прямо на глазах у таможенника.

— Бесполезный? — в легком замешательстве переспросила Далая.

— Я не должен был спасать тебя. Этим я, вероятно, подписал себе приговор. Но я это заслужил. — его голос дрогнул. — Не знаю, зачем говорю это. Наверное, просто нужно выговориться.

— А Элти?

— Она не тот человек, с которым можно быть откровенным.

— Тебе говорили, что ты плохо разбираешься в людях? — усмехнулась Далая.

— Не думаю, что в тебе я ошибся.

— Тебе нельзя видеть, но слышать то можно?

— Да. — ответил Фел.

— Как связаны Кассео и Тассин?

— Они ненавидят друг друга.

— Тогда почему из всех производителей имплантов выбор пал именно на “Тассин”? Одни недостатки: данные с сенсоров закрыты, личная неприязнь. При этом только один из ста носителей использует устройства других производителей.

— Закрытые сенсоры — не обязательно недостаток. К “Тассин” общественность относится лояльнее. Попытка насадить людям импланты других производителей в лучшем случае привела бы к массовым волнениям: люди не любят, когда за ними шпионят. Только почему-то они всегда забывают про Оракул. — В голосе Фела прозвучала легкая ирония.

— Так я и думала. Если добавить в уравнение Маццу, направо и налево обещавшего победу на выборах за перевод сотрудников всех корпораций на импланты…

— Твою мать. — Фел с ужасом посмотрел на Далаю. Опустившийся Аэрден наполовину скрылся за его спиной, превратив парня в черный безликий силуэт.

— Да. Господин Кассео тоже замешан. Думаю, что Мацца получает данные напрямую от Оракула.

— Сколько их? — прошептал Фел. — Сколько у нас времени?

— Кого “их”?

— Хватай датакуб! Нужно