— Мы теряем время, — отрезал Илья. — Пора приступать к обряду. Ты отказываешься помочь мне?

— Конечно же, нет. Что я здесь делаю, по-твоему?

— Значит, ты готова рискнуть?

— Ради тебя, но не ради Унгерна…

Лариса заплакала. Это были слезы любви и предстоящей разлуки. Илья не разделял ее отчаяния. Азарт будоражил его кровь, застилал разум. Граф был не прочь поставить на кон даже собственную судьбу.

Психомантеум освещала единственная восковая свеча. Если ее язычок погаснет, мрак поглотит всё и всех. Понимает ли это Илья? Лариса понимала. Они стоят на грани, которую легко перейти.

— Уходи, — приказала она Илье. — Это слишком опасно.

— Я останусь с тобой.

— Нет!

Молодой человек был вынужден подчиниться. Свеча ярко вспыхнула, в воздухе запахло топленым воском и гарью. Лариса шептала слова, написанные Ильей на листке бумаги. Зеркала внезапно потемнели, их бездонная гладь словно клубилась черным дымом. Из этих клубов проступила фигура в пестром одеянии и странном головном уборе…

* * *

Девушка в блузке в горошек скрылась в доме за деревянным забором. Очкарик околачивался неподалеку, дожидаясь, когда она выйдет.

В тени молодой елки прятался Денис Ченцов. Он продолжал следить за нелепой парочкой. Отчего-то ему показалось, что эти двое каким-то образом связаны с Ириной. Интуитивная догадка оправдалась. Парочка привела его на Никольскую улицу, к дому, где проживал покойный Сазонов. Денису был известен этот адрес, ведь это он отыскал место жительства бывшего стройбатовца.

Улица была пустынна. Видавшие виды дома давно нуждались в ремонте, дворы заросли бузиной, рябинами и корявыми яблонями. Очкарик, похожий на профессора, все чаще поглядывал на часы, изнывая от скуки. Денис подкрался к нему и тихо спросил:

— Закурить не найдется?

Тот вздрогнул от неожиданности и жутко смутился.

— Я не курю…

— Кто ты такой? — Парень окинул его сердитым взглядом и смачно плюнул в дорожную пыль. Это покоробило очкарика, но он смолчал. — Что ты здесь высматриваешь?

— Ничего… я… просто гуляю…

— Ха! Как бы не так! Гуляет он! Я тебя уж полчаса, как приметил. Торчишь на одном месте, в чужой двор заглядываешь. Домушник, что ли? Грабежом промышляешь?

«Профессор» опешил от такой наглости и растерялся. Денис не преминул этим воспользоваться.

— Я тебя сейчас скручу — и в отделение! Там разберутся.

— Что вы на людей бросаетесь?.. — отпрянул очкарик. — Идите своей дорогой, куда шли. Хулиган!..

В ответ на это Денис, изображая грубияна, кивком указал на дом, в котором скрылась барышня.

— За бабой следишь? Может, ты маньяк?

— Что вы… себе позволяете? — задохнулся от возмущения «профессор». — Как вы смеете?!.. Ну и молодежь пошла…

Он побагровел и схватился за сердце. Дениса не проняло.

Парень упрямо гнул свою линию, не обращая внимания на приемчики очкарика. Тот хоть и в летах, но вполне может оказаться злодеем.

— Кто она тебе? — Денис опять кивнул в сторону дома. — Жена?.. Любовница?..

— Не в-ваше дело, — выдавил «профессор», покрываясь потом.

— Ты зачем за ней сюда притащился? Я с вами в одном автобусе ехал, все видел. Дай, думаю, проверю, чего старикан за телкой увязался? Уж нет ли у него худого на уме?

Очкарик не сразу нашелся, что сказать. Он открыл рот, взмахнул руками и оглянулся по сторонам. Не подоспеет ли случайный прохожий ему на помощь? Но жители Никольской улицы будто вымерли.

— Да вы… псих! Вам лечиться надо…

Денис не повелся на его провокацию. Он не ударил «профессора», как тот наверняка рассчитывал, чтобы поднять крик и обвинить его в нападении.

— По ходу, ты эту телку обхаживаешь? — ухмыльнулся парень, все больше входя в роль уличного хулигана. — А она ничего… Только не в коня корм, папаша!

— Я вам не «папаша», — вяло огрызнулся очкарик, теряя боевой дух.

Между тем Денис соображал, что понадобилось девушке в доме Сазонова. Хороший способ выяснить это — попасть внутрь. Но как? Ворваться без всяких объяснений, и будь что будет?

— Кто здесь живет? — спросил он, проверяя реакцию собеседника. Тот был частично деморализован, но не сломлен.

— Н-не знаю…

— Врешь! — рассвирепел парень.

— Хозяин дома умер, — испуганно пробормотал «профессор». — Недавно. Скончался…

— Значит, телка к покойнику в гости пришла?

Губы очкарика скривились в робкой улыбке. Он мечтал поскорее отделаться от хулигана, а вокруг как назло не было ни души. Вместе с тем «профессор» мог бы поклясться, что за ними кто-то наблюдает. Он чувствовал чей-то пристальный взгляд.

— Это вы у нее спросите, молодой человек, — брякнул очкарик. — Пойдите и… спросите… Она вам скажет!..

— Отличная идея! — с этими словами Денис фамильярно хлопнул его по плечу и двинулся к калитке.

— Эй, вы куда?.. — опешил очкарик и поспешил следом…

Катя стояла посреди кухни и рассматривала выжженные на стене закорючки. Словно огненная рука начертала на деревянной обивке зловещие знаки. Неужели это сделал перед смертью Сазонов? Но зачем?

Ей было не по себе. Она проникла в чужой дом, воспользовавшись ключами Ирины. Та прихватила у старикана запасной набор и спрятала в ящике с обувью. Катя случайно наткнулась на эту связку, когда убирала на антресоли. Вот оно как! Ирка водит ее за нос! Смеется, подтрунивает, падает в обмороки, пугает. А сама давно мечтает стырить Сазоновское золотишко. За ним-то она сюда и прикатила! Москвичка!.. Все в столицу рвутся, а Ирка решила в Приморье махнуть. Типа на экзотику ее потянуло! Катя и раньше подозревала, что подруга темнит. И не в семейных разборках дело!

— Так не честно, Ир, — процедила она, глядя на испорченную стену. — Для тебя одной это слишком большой кусок. Не проглотишь, подавишься.

Обыскивать дом второй раз бесполезно, бессмысленно. Все, что можно было найти, Ирка уже прикарманила. Привлечение к поискам сокровищ Засекина отчасти запутало Катю. Если подруга прибрала золото к рукам, то какого рожна ей обращаться к ученому?

— Чтобы пустить мне пыль в глаза? А ведь я купилась. Пошла на поводу как дура.

Катя переживала тяжелые дни. Ирина оплела ее ложью, заманила на скользкую дорожку. Как теперь выбраться из этого болота?

Черные следы на стене завораживали Катю. Она решила во что бы то ни стало разгадать их предназначение. Вдруг, умирая, Сазонов таким образом оставил свое последнее послание?.. Кому и что он хотел донести? Может, эти огненные знаки — указание на клад?