— Николай Иванович, это Ульяна, —дрожащим голосом сообщила я. — Как ваши дела?

— Ульяночка, — радостно запелон. — Рад, что вы позвонили. Я сам хотел вам звонить. Как вам нашмаленький спектакль? Когда история — не сухие факты, когда облекаешь ее в плотьи кровь, это… совсем другие ощущения. Вы согласны?

— Я не понимаю, о чем вы, —растерялась я.

— Записку вам действительно подбросилВиталий. Он глухонемой, но отлично читает по губам, и наш разговор не был длянего тайной. Вот и решил пошутить. Разумеется, он и предположить не мог, что выпоедете в Шахово и там с вами произойдет приключение, которое придаст шуткезловещий характер. А вечером он, представьте, пошел прогуляться, и его забралив милицию. А он без документов и объяснить не может, кто и откуда. Когда выяснили,кто он такой, стало даже хуже, грозились засадить за решетку. Он упросилкого-то позвонить мне, и лишь благодаря моему вмешательству… В общем, он сейчасдома, а молодые люди на джипе оказались охраной моего соседа из дома напротив,точнее, не самого соседа, а его коллеги, который приехал к нему из Москвы.Очень важная особа, вот охрана и присматривала за всей улицей. Мне позвонилаВалентина, соседка, и рассказала об этом. — Он засмеялся радостно,по-мальчишески задорно. — А мы-то с вами навыдумывали…

Я держала трубку в руках, до неприличия широкораскрыв рот.

— Что? — нахмурилась Анна.

— Буду очень рад, если вы выберете времянавестить старика. Всего доброго.

В трубке пошли короткие гудки, а я все стоялаоткрыв рот. Анна подошла, взяла трубку из моих рук и положила ее на место. Это,кажется, привело меня в чувство.

— Ясно, что старикан жив, здоров,насколько это возможно в его положении. А дальше что?

— Виталий вернулся. Его забрали вмилицию, а парни на машине — соседская охрана, — пробормотала я.

— А записка — шутка убогого? —весело спросила Анна.

— Похоже, что так.

— Где она, кстати?

Я бросилась в прихожую, где висело мое пальто.

Записки в кармане не оказалось, я проверилакарманы самым тщательным образом и даже заглянула в сумку, хотя была уверена,что сунула записку в карман.

— Ну, что? Исчезла? — спросила Анна,стоя в дверях.

— Да, — растерянно ответилая. — Он что, украл ее?

— Ну, если ты сама ее не потеряла,выходит, что украл.

— Зачем?

— Затем, чтобы твой рассказ выгляделглупой выдумкой, если вдруг ты побежишь в милицию. Он ведь только что изложилсвою версию событий. Вот что он ответит ментам, если те проявят любопытство.Все логично и понятно. А что расскажешь ты? Сущий бред о Хранителях исатанистах, которых в глаза не видела и не знаешь, где искать.

— Но зачем ему понадобилось… Я не оразговоре по телефону, а вообще… зачем он выдумал эту историю? Какой смысл?

— Может, и не выдумал. Поди разберись,где ложь, а где правда. Азазель послал нас к нему, значит, что-то имел в виду.

— Азазель нас не посылал, —возразила я. — Этого Платонова мы сами нашли.

— Может, это нам только кажется, —вздохнула Анна, пожав плечами. — В любом случае он четко указал на Шахово,куда мы и отправились. И тут появились джип, неизвестный и прочие радости. Еслидедуля не законченный враль и кое-что в его словах правда…

— Мы выступаем в роли приманки, чтобыХранители себя проявили? — догадалась я.

— Хранители или сатанисты, мы же незнаем, у кого из них Евангелие и кто за ним охотится. Я смотрю, ты совершенноуверена в их существовании? — вдруг спросила Анна и улыбнулась. Это меняздорово разозлило.

— А ты сомневаешься?

— Не знаю, — равнодушно ответилаона, точно и ее впрямь не интересовал этот вопрос. — Собственно, об ихсуществовании мы узнали от старикана, а теперь он пытается нас убедить, что всеэто шутка.

— Думаешь, ему угрожали и он вынужден былэто сказать? — испугалась я.

— Если честно, такая мысль даже неприходила мне в голову, — подняв брови в изумлении, ответила Анна. —Я же тебе говорю, наш друг великий путаник…

— Но что же теперь делать? —растерялась я.

— Ждать, естественно. Мы людиподневольные.

— Неплохо бы узнать об этом Платоновепобольше, — задумчиво произнесла я.

— Если хочешь потратить времявпустую, — усмехнулась Анна.

— Но почему, почему ты так думаешь? —не выдержала я.

— Потому что давно поняла, с кем имеюдело, — ответила она чрезвычайно серьезно. — Как только появится,нет, наметится след, он его обрубит. Самым решительным образом. У меня нималейшего желания с ним тягаться, — закончила она устало.

— Ты по-прежнему считаешь, что за всемэтим стоит… хорошо, не буду упоминать его имени, раз тебе это так неприятно.Как можно поверить в такое?

— Ты сама совсем недавно верила. Развенет?

— Допустим, — недовольно кивнулая. — Но…

— Но вернулась к тому, что привычнее длятвоего разума, — перебила меня Анна. — И готова верить в Хранителей,сатанистов и прочую чушь. А я спятила, оттого не боюсь видеть главное…

— Азазель не человек, а самый настоящийзлой дух? — усмехнулась я.

— Он воплощение всего черного, страшного,грязного и постыдного. А это принято называть сама знаешь как.

— Хорошо. Допустим, этот человекдействительно сочетает в себе все пороки. Но в одиночку он не в состояниипровернуть все это…

— Ты сказала «человек», — усмехнуласьАнна.

— Прекрати, — не выдержала я. —Да, и у меня был момент слабости, когда я поверила, но…

— Но это не укладывается в твоейголове, — печально закончила Анна. — Давай прекратим спор. Чемсобираешься заняться? — спросила она, поспешив сменить тему.

— Наверное, немного поработаю, —ответила я первое, что пришло в голову.

— Ты же уволилась? Впрочем, я ничего незнаю толком о твоей работе. У меня тоже кое-какие дела.

— Ты уходишь? — Вышло это у меняиспуганно. Я почувствовала неловкость, почему бы Анне действительно не занятьсясвоими делами?