Юрьев обернулся, и в неярком свете отблесков пламени Мирослава, будто впервые, увидела его лицо. Лицо человека, в котором смешалось все: мука, отчаяние, любовь, надежда… Огонь, полыхнувший в его глазах, заставил девушку вздрогнуть и усомниться в ясности его рассудка.

— Мира, ты ведь так и не ответила на мой вопрос. Что дальше, Мира? Как дальше ты собираешься жить? — произнес он, делая шаг ей навстречу.

— А я не знаю ответа на этот вопрос, Гарик! — произнесла девушка. — И знаешь, меня это не особенно беспокоит. Когда-нибудь зима закончится, закончится и тьма, окружающая меня! Я уже и забыла, как живут среднестатистические люди в деревне, но как-то же живут! И я так же стану жить. Устроюсь куда-нибудь официанткой или горничной, а может, нянечкой в детсад… В деревне, где живут мои родители, насколько я помню, есть и детсад и школа. Не думаю, что за годы что-то изменилось и они исчезли… А на берегу озера была база отдыха «Берег роз», я могла бы и туда заглянуть!

— Ты собираешься уехать к родителям?

— Нет, я останусь жить здесь!

— Мира, ты ведь знаешь, Степик говорил, и я…

— Гарик, нет! Я никуда и никогда не поеду с вами! Если ты приехал, чтобы в очередной раз услышать это, думаю, тебе не стоит здесь больше задерживаться! Езжай домой, пока машину не занесло! — твердо и совершенно спокойно произнесла Мирослава.

— Нет, я приехал не за тем, чтобы увезти тебя отсюда, я знал, что ты откажешь, но, Мира… — Гарик шагнул к ней и остановился.

Расстояние между ними сократилось, и девушка почувствовала мощь и силу, исходившие от Юрьева. Как и когда-то давно, Мира ощутила, что эта сила подавляет ее. А она, хрупкая и беззащитная, не может ей противостоять. Девушка отвела глаза, а Гарик опустил голову. Как когда-то давно, захотелось оттолкнуть его, отступить, ударить, но это чувство как пришло, так и растаяло…

Мирослава подняла глаза и встретила его взгляд.

— Я не могу без тебя, — прошептал Гарик охрипшим, севшим голосом. Опустившись на колени, он обхватил ее ноги и прижался щекой к животу, чувствуя ее тепло, вдыхая ее запах. — Прошедшие две недели стали пыткой для меня. Я давно смирился, что потерял тебя, но, как ни старался, забыть не смог. Ты не отпускала меня, Мира. Я жил, работал, гулял, встречался с разными девушками, к чему-то стремился, чего-то достигал, радовался этому, гордился собой, был счастлив… Мне так казалось. Но чувствовал, всегда чувствовал, что чего-то недостает. И только встретив тебя, снова заглянув в твои глаза, понял. Мне недоставало тебя, и я все бы отдал, все, что имею, только бы ты была со мной! — все говорил и говорил он, сильнее сжимая ее.

— Я не буду с тобой, Гарик! — сказала Мира, и голос ее не дрогнул.

Она хотела отступить на шаг, тем самым разомкнув кольцо его рук, но Юрьев не позволил ей этого сделать. Схватив ее ладонь, прижал к своим губам и стал покрывать горячими поцелуями.

— Только не сегодня, — прошептал он и потянул Миру к себе, вынуждая и ее опуститься на колени.

Мира не сопротивлялась. Ни его сбивчивые признания, ни жар его рук и губ, коснувшихся ее, не тронули сердце, оставили равнодушным тело. Ничего не дрогнуло в нем, не зажглось, не затрепетало. Она не почувствовала ничего, когда его горячее дыхание, смешанное с запахом виски, обожгло ее губы. Но она не оттолкнула его, не заставила убраться вон и больше не появляться у нее. Отчаяние, поглотившее душу, руководившее ею в ту минуту, заставило закрыть глаза и уткнуться в грудь Юрьева. На миг захотелось обмануть себя и весь мир, раствориться в его руках, забыть обо всем…

Солнце жгло нещадно. Июнь только начался, а на улице уже с утра нечем дышать. Ни ветерка тебе, ни облачка. Хорошо еще, что дорожки, петляющие между газонами, скрыты деревьями. Хоть какая-то тень.

После обеда Миру и ее напарницу Галину отправили работать на улицу. На дорожках между плиток пришлось выковыривать траву и мох, вооружившись ножницами и ножом.

Вообще-то подобная деятельность не входила в обязанности горничных «Берега роз», но… Здесь многое не входило в обязанности тех или иных работников, а делать приходилось все. Иначе… За свои две трудовые недели на базе отдыха Мирослава усвоила: за воротами стоит очередь желающих попасть сюда. И если кого-то что-то не устраивало, никто никого не держал, желающих на освобождавшееся место было предостаточно. Миру все устраивало. Она пришла сюда работать и хотела работать, поэтому без лишних слов и возражений соглашалась со всем, что велела администратор; ни с кем особо не разговаривала, отделываясь односложными ответами на любые вопросы и незаинтересованным молчанием во всем, что не касалось непосредственно работы.

Впрочем, особо желающих пообщаться с ней не находилось. Ее сторонились, посматривая с любопытством и настороженностью, не делая, однако, попыток сблизиться. Уж слишком много тайн и загадок хранило Мирино прошлое, а многих из тех, кто работал здесь, девушка знавала раньше, тогда, когда была еще девчонкой. Десять лет назад она так неожиданно исчезла. Как будто в воду канула. А теперь так же неожиданно появилась. Людям же свойственно фантазировать. Они насочиняли про нее такого… Когда Мира вернулась и дала о себе знать, что вернулась, холодная, чужая, сдержанная и неприступная, с обручальным кольцом и на дорогом авто, воображение односельчан и вовсе разыгралось не на шутку.

Кольцо предполагало наличие мужа, которого никто и никогда не видел в глаза, а машина свидетельствовала о приличном счете в банке. Что же тогда забыла Мира на базе отдыха? Почему работала горничной? Зачем так отчаянно цеплялась за работу? Где жила сейчас? Даже ее мать, спившаяся окончательно, не могла ответить на эти вопросы. Мира не жила дома, лишь заезжала время от времени…

Галя тоже не была особо разговорчивой. И то, что они работали в полной тишине, не являлось чем-то необычным для них. Никто не досаждал им и не беспокоил, отдыхающих в начале лета обычно было немного, а работники предпочитали места попрохладнее. Поэтому двух мужчин, возникших на изгибе дорожки, обе увидели сразу.

Те медленно шли, о чем-то беседовали и смеялись, вернее, смеялся один из них, и его смех, веселый и звонкий, разносился по всей территории. Когда мужчины подошли ближе, Мира узнала в одном водителя, который работал здесь. Второй был ей незнаком.

— Здрасьте, — дружно поздоровались мужчины, останавливаясь в полуметре от девушек.

— А что это вы ерундой занимаетесь? — задал вопрос водитель.

— Здравствуйте, — сдержанно поздоровалась Мирослава и поспешно опустила глаза, на мгновение уловив внимательный взгляд темных глаз незнакомца.

— Привет, — легко отозвалась Галина. Мире сразу стало понятно, что с ними ее коллега близко знакома.

Впрочем, в этом не было ничего удивительного.

Галя жила в поселке, который построили не так давно. Кажется, Мира тогда училась в школе. Селились там поначалу начальники, замы начальников и те, кто занимал хоть какую-то должность в аппарате сельского правления, так называемая элита местного масштаба.