Вне себя от счастья, Александра едва не протянула руку,желая коснуться любимого и убедиться, что не спит. Его улыбка стала нежной,словно он почувствовал ее прикосновение. Он не сводил с нее глаз, отмечаяперемену в каждой черточке. Но тут по какой-то необъяснимой причине лицоДжордана окаменело, и он наградил Тони резким осуждающим взглядом.

А в это время вдовствующая герцогиня, словно прикованная кместу, воззрилась на Джордана, схватившись рукой за горло. Один дядюшка Монтиказался способным говорить и действовать, вне всякого сомнения, благодаря тому,что выпитая мадера лишила его возможности узнать Джордана. Однако старикпрекрасно помнил наставления герцогини относительно необходимости соблюденияэтикета и поэтому посчитал своим долгом объясниться с незваным гостем.Наклонившись к дерзкому незнакомцу, Продолжавшему стоять в проходе, сэр Монтегюгромовым голосом предостерег:

– Немедленно сядьте! И не смейте шевелиться, пока говоритархиепископ, – иначе вдова с вас шкуру сдерет!

Его голос разрушил чары, державшие всех в оцепенении.Архиепископ тотчас объявил, что церемония не может продолжаться, и сошел самвона. Тони взял дрожащую руку Александры и шагнул в проход. Джордан отступил,пропуская их. Величественная герцогиня медленно поднялась, не отрывая взглядаот Джордана. Дядюшка Монти, еще находясь под воздействием винных паров,вообразил, что венчание благополучно состоялось. Следуя полученной инструкции,он предложил руку герцогине и гордо повел ее вслед за женихом и невестой,благосклонно улыбаясь потрясенным гостям, в окаменелом изумлении наблюдавшим заошеломительной сценой.

Выйдя на ступеньки, дядюшка громко чмокнул Александру и сталбыло энергично трясти руку Тони, но резкий голос Джордана остановил его:

– Вы, чертов идиот, венчание не состоялось! Сделайтечто-нибудь полезное и отвезите домой мою жену!

Сам он повел старую герцогиню к ожидавшим каретам и, необорачиваясь, бросил Тони:

– Предлагаю как можно скорее убраться отсюда, прежде чем всятолпа набросится на нас. В утренних газетах они найдут объяснение моемучудесному возвращению, и это отчасти удовлетворит их любопытство. Встретимся вмоем… в городском доме на Алпер-Брук-стрит.

– Нет никакой возможности нанять экипаж, Хоторн, – сообщилМонти, видя, что ни Тони, ни Александра ни на что не способны. – Придется ехатьс нами. – И, едва ли не насильно схватив за руки Александру и Тони, потащилобоих к карете.

Джордан подсадил бабушку в ее старомодный экипаж, отдалкороткий приказ застывшему на козлах кучеру и сел рядом с ней.

– Джордан? – наконец прошептала она, глядя на негорадостными, полными слез глазами. – Это действительно вы?

Улыбка сострадания чуть смягчила его суровое лицо. Обнявбабку за плечи, Джордан нежно поцеловал ее в лоб:

– Да, дорогая.

Старая дама с редким для нее проявлением чувств погладилаего по щеке, но тут же, отдернув руку, повелительно осведомилась:

– Хоторн, где вы были? Мы думали, что вас нет в живых!Бедняжка Александра едва не умерла с тоски, а Энтони…

– Не стоит утруждать себя измышлениями, и избавьте меня отненужной лжи, – сухо перебил Джордан. – По виду Тони не похоже, чтобы ончересчур обрадовался мне, а моя «скорбящая» жена выглядела по-настоящемусчастливой невестой.

Перед мысленным взором Джордана неотступно стоялаослепительная красавица, увиденная им в соборе. На какой-то чудесный,невероятный момент ему даже показалось, что произошла ошибка, что он невернопонял Мэтисона и Энтони женится совсем на другой девушке. Да-да, он просто неузнавал ее, до тех пор пока она не подняла на него эти незабываемые,сверкающие, словно драгоценные каменья, глаза. Только тогда он окончательноуверился, кто перед ним, и с непреложной ясностью понял, что Тони женится наней не из милосердия или жалости. Эта обольстительная женщина способнавозбудить вожделение в любом мужчине, вожделение… и, возможно, более сильноечувство, но только не жалость.

– У меня создалось впечатление, – заметил. Джордан суничтожающим сарказмом, – что поле смерти ближайшего родственника вся семьядолжна носить траур не меньше года.

– Несомненно, и мы действительно соблюдали траур, –немедленно вскинулась герцогиня. – Не показывались в обществе до апреля, когдаАлександра представлялась его величеству, а потом…

– А где же все это время жила моя неутешная вдова? –процедил Джордан.

– В Хоторне, со мной и Энтони, конечно.

– Конечно, – язвительно согласился Джордан. – Простопоразительно, что Тони, не удовлетворясь моими титулами, землями и деньгами,захотел получить еще и мою жену!

Герцогиня побледнела, только сейчас осознав, что могподумать Джордан обо всем происходящем. Но еще более жестокой ошибкой было быобъяснять, что необходимость в поспешной свадьбе была вызвана именнопопулярностью Александры в обществе.

– Вы не правы, Хоторн. Александра…

– Александре, – перебил Джордан, – очевидно, весьмапонравилось быть герцогиней Хоторн, поэтому она сделала единственную вещь,которая помогла бы ей и дальше носить этот титул. Решила выйти замуж заочередного герцога Хоторна.

– Но она…

– Коварная, расчетливая интриганка, – бросил Джордан. Яростьи отвращение словно кислотой разъедали душу. Пока он заживо гнил в тюрьме иночами напролет тревожился об Александре, возможно, угасающей в одиночестве,терзаемой тоской и отчаянием, Тони и она наслаждались всеми земными благами. Асо временем решили насладиться и друг другом.

Герцогиня, прекрасно понимая, какие чувства обуревают внука,беспомощно вздохнула.

– Я знаю, каким отвратительным вам все это должно казаться,Джордан, – заметила она чуть виновато, – и вижу, что вы еще не готовыприслушаться к доводам рассудка. Однако мне бы очень хотелось по крайней мереуслышать, где же вы были почти полтора года.

Джордан коротко рассказал о своих злоключениях, утаив самыетяжелые, но от исповеди, хотя и неполной, на душе стало еще мрачнее. Какаягорькая ирония: Тони, захвативший все после предполагаемой кончины Джордана,решил присвоить и его жену!

Позади медленно двигался экипаж с позолоченным гербомХоторнов, на который Энтони больше не имел права. Александра неподвижно сиделаподле дяди Монти, напротив Энтони, неотрывно смотревшего в окно. Девушка никакне могла привести в порядок лихорадочно метавшиеся мысли. Джордан жив и здоров,если не считать того, что немного похудел. Неужели он намеренно исчез, потомучто хотел избавиться от жалкой неопытной девчонки, на которой женился, ивернулся, узнав, что кузен собирается обвенчаться с Александрой при живом муже?