— Не забивайте голову, док, — уже почти выйдя из обеденного зала, произнес Юрий и, махнув рукой, исчез за дверями.

Пофлиртовав с хихикающей служанкой с кухни, смущенной вниманием красавчика-гардарика, Юрий смог выяснить, что Альге встал почти два часа назад и уже позавтракал. Значит, сейчас он или работает в своем кабинете, или, что вероятнее, упражняется в тренировочном зале.

Интуиция не подвела. Ядгар, со взмокшими волосами и в пропотевшей майке, пытался сбросить напряжение последних дней на беговой дорожке. Решив пока его не отвлекать, Юрий быстро переоделся и принялся за разминку. К тому времени, когда гардарик успел немного разогреться, император остановился, снял очки санро и, казалось, только сейчас заметил друга.

Усевшись на скамейку, Ядгар глотнул воды, стер со лба пот и заговорил, словно продолжая недавнюю беседу:

— Я облажался.

Рыжеватые брови Юрия взлетели. Такого признания он не ожидал. «Надо же, Эрике действительно удалось растопить сердце ледяного короля», — почти с восхищением подумал Цехель.

— Ну, должен и ты иногда совершать ошибки. Кто знал, что Анхела окажется такой безумной сучкой.

Если прежний император обязательно осадил бы зарвавшегося гардарика, непочтительно высказавшегося о его жене, то этот даже не поморщился.

— Дело не в Анхеле. Замир… я причинил ему вред. Вчера он впервые за очень долгое время увидел меня воочию. Ему от моего присутствия стало так плохо, что он просто потерял сознание.

Как Юрий и думал, Альге взял всю ответственность на себя. «Ах, мой старый друг, как же ты предсказуем».

— Оссе говорит, что с твоим сыном все будет в порядке… Значит, Эрика так и не смогла помочь? Она ведь была в тот день с вами.

Император кинул на Юрия странный взгляд, едва не заставивший его заерзать на месте.

— Ты, как всегда, хорошо осведомлен.

— Я встретил ее вчера. Неслась куда-то сломя голову. Подумал, что неплохо было бы немного успокоить ее, пока она не наделала глупостей, — подчеркнуто легкомысленно сказал Цехель. Не рассказать о встрече с Эрикой было бы глупо — император все равно узнал бы об этом.

— Успокаивал, значит? — как-то недобро протянул он, смерив взглядом рыжеволосого наемника, сидевшего рядом.

— Эй-эй! — Юрий обезоруживающе поднял руки и нервно улыбнулся. — Я ведь не для себя старался! Ты же сам сказал за ней приглядывать.

— Приглядывать на корабле, — напомнил Альге, поднялся и с хрустом потянулся. — Впрочем, ладно. Поучаствуешь со мной в спарринге?

— Только не в рукопашке! — поспешно ответил гардарик, вставая вслед за другом. — Может, посохи?

Ядгар и Юрий практиковали разные стили боя, и там, где был хорош Альге, рыжий обычно проигрывал, и наоборот. У каждого были свои преимущества. Цехель был ловок и быстр, не гнушался грязных приемов, но в бою легко истощался. Поэтому выносливый и крепкий Ядгар был для него не самым удобным противником. К тому же он был совсем не так медлителен, каким казался на первый взгляд. А стоило хоть раз попасть в его захват… Нет, прямого столкновения Юрий предпочитал избегать. Поэтому в тренировочных боях с Ядгаром он больше любил посохи — чтобы держать его на расстоянии длины палки.

— Как хочешь, — равнодушно ответил Альге. — Правда, я давно с ними не тренировался.

— Я тоже.

Вырезанный из дерева тонге, того самого, из плодов которого готовили алкоголь, посох с двух сторон был снабжен мягким навершием. Несколько раз взмахнув им в воздухе, приноравливаясь к тяжести, Юрий искоса взглянул на Альге, точно так же испытывавшего свое тренировочное оружие.

В юности Ядгар производил впечатление громилы — некоторые девицы, очарованные яркой внешностью и эксцентричными манерами Юрия, порой скидывали со счетов его мрачного компаньона, иногда принимая за телохранителя. Наследник империи не обижался ни на девушек, ни на развлекавшегося за его счет друга, тем более что и ему внимание перепадало. Просто так получилось, что на них клевали разные женщины, и поэтому дух соперничества между мужчинами отсутствовал.

Столь непохожие друг на друга, они, безусловно, привлекали внимание всегда и везде. С годами разница между ними немного сгладилась. Тощий по молодости, со временем Юрий немного раздался в плечах и перестал походить на смазливого хлыща, а Альге, став императором, наоборот, приобрел налет цивилизованности. Мельком взглянув в зеркало, гардарик раздраженно встряхнул рыжими волосами, небрежно забранными в хвост. «Если сравнивать… интересно, кого же из нас на самом деле выбрала бы Эрика?»

Хотелось успокоить себя тем, что девушка терпеть не может своего хозяина, но факт оставался фактом: впервые за десять лет их знакомства император забрал себе ту, что искренне понравилась Цехелю. И это неожиданно сильно его задевало.

Постаравшись выбросить из головы неуместные мысли, Юрий сделал первый выпад, целясь в левое плечо противника. Тот неожиданно ловко для своей массы сдвинулся в сторону и контратаковал. Кончик посоха скользнул в опасной близости от живота наемника.

Тренировочный бой оказался неожиданно тяжелым для обоих, как будто от него зависели жизни бойцов. И если Альге ко всему относился с максимальной серьезностью, то почему он сам так напрягался, Юрий понять не мог. Когда Ядгар провел подсечку, ударив друга по ногам и заставив упасть плашмя, тот, вместо того чтобы смириться с поражением, перекатился и, не вставая с колен, кинул посох как копье. Не слишком надеясь на успех, но внезапно попав. Альге согнулся, грязно выругавшись.

— Мой тай, вы в порядке?

Гардарик поспешно поднялся, не рискуя подходить к скрючившемуся императору.

— Нормально. Ну и какой у нас теперь счет, мой неожиданно вежливый друг?

— Пятьдесят три против сорока одного. Естественно, в твою пользу.

— Не подмасливай, — поморщился Ядгар и уселся на татами, потирая бок. — Старею я, что ли? Проигрываю более молодым.

— Я всего года на три младше, — хмыкнул Юрий, почесав щеку, на которой змеилась татуировка. Та всегда после использования способностей симарглов немного зудела. Это напомнило ему о задаче, ради которой он сюда пришел. — Ядгар, понимаю, что ты не хочешь, чтобы я лез в твои личные дела, но меня не может не волновать то, что с тобой происходит.

— Со мной или с Эрикой? — неожиданно резко произнес император и, пристальным взглядом удава окинув замершего рыжего приятеля, криво улыбнулся. — Думал, я не заметил? Расслабься. Пока ты держишь свои руки при себе, а язык за зубами, все будет хорошо. Я не виню тебя. Птичка… любого может достать.

— О чем ты? — осторожно спросил Цехель, немного выдохнув. Но император этого уже не заметил. Улегшись на маты, он утомленно прикрыл глаза. Голос его звучал глухо.

— О том, что я не знаю, что делать с Эрикой. Она меня совершенно измучила. А я — ее… Судя по вчерашнему, за ее смирением скрывалась такая жгучая ненависть, что обожгла даже меня.