не убил, — выдохнул Глеб, подойдя к окну, за которым уже начинался рассвет. — И тебя я не знаю. Но по всему вижу, что ты на этом помешан!

— Нельзя волка считать убийцей, — был ответ. — Он — санитар леса.

— Ты среди ночи позвонил мне, чтобы сообщить об этом? — раздраженно спросил Глеб. — Какая же твоя настоящая кличка Санитар или Хозяин?

Голос в телефоне зазвучал с некоторым удивлением:

— Нет, я не Хозяин. Ты ошибаешься. В данный момент я, скорее, посредник.

— Тогда, посредник, передай Хозяину, — звенящим голосом выговорил Глеб, — что я перегрызу ему горло за свою жену! Никуда он от меня не уйдет! И Кесков мне его не нужен! Он — попка! А я с попками дел не имею! Передай, если он немедленно не отпустит Ольгу, я все сделаю, чтобы от него осталось мокрое место! Раз и навсегда!

На некоторое время в телефоне установилось молчание. Явно на другом конце было раздумье. Наконец, сипение возобновилось:

— Я понял твою проблему, — прозвучало в ответ. — Хорошо. Я передам Хозяину твою просьбу. Но предупреждаю, это тяжелый случай. У Хозяина нет привычки отменять свои решения. Есть одно правило: любое дело доводить до логического конца. Но, надеюсь, мне он не откажет. Однако для того, чтобы я постарался над твоей просьбой, ты должен выполнить одно мое условие.

— Я не прошу, я требую! — твердо произнес Глеб. — Безо всяких условий!

— Нет! — остановил его тот, и в голосе сипение преобразовалось в крепкий сильный звук. — Так не бывает. Какой же ты предприниматель, если не умеешь работать с посредниками? Или мы заключаем с тобой соглашение, или ты можешь больше никогда не увидеть свою сучку! Ты не знаешь Хозяина. Он никогда не возвращал того, что забирал у других.

Плотно сжав губы, Глеб шумно задышал носом. Задумался. Заключать соглашения с преступниками для него неприемлемо. Однако ради освобождения Ольги, он готов был использовать любую возможность. Если надо было, пошел бы на соглашение даже с самим чертом. Тем более что последние неудачи с поисками жены заставляли цепляться за всякую соломинку. Видимо, не сомневаясь, что Глеб пойдет на соглашение с ним, обладатель сиплого голоса заранее неторопливо предупредил:

— И без полиции. Оставь Акламина в покое.

Эти слова словно обожгли Корозова. Выходит, преступник знал больше, чем он думал. Глеб опять прошелся по спальне.

— Над чем ты так упорно думаешь? — раздалось в телефоне. — Для тебя что сейчас важнее, жизнь твоей жены или твои принципы? Не тяни время. Оно работает против тебя.

Вопрос был неприятен для Глеба. Он уже не думал ни о каких принципах, он просто хотел сохранить лицо. Впрочем, какое, к черту, лицо, причем здесь лицо? Спросил:

— Что ты хочешь?

— Нет! Так не годится! — отозвался голос. — Я принял твои условия, не обсуждая их. Ты должен точно так же принять мои!

— Какие гарантии? — спросил Глеб. — Ты, по всему видно, меня знаешь. Но я тебя не знаю.

— Резонно, — подтвердил голос на другом конце. — Однако для тебя будет лучше, если ты меня никогда не узнаешь!

— Не с пустым же местом я разговариваю! — нахмурился Корозов.

Разнеслось короткое хмыканье, прежде чем Глеб услышал:

— Гарантией будет служить твоя сучка! Ты сначала получишь ее, и только после этого выполнишь мое условие!

— Еще раз назовешь ее сучкой, я задушу тебя! — пообещал Глеб.

— Согласен, — повторилась усмешка. — Если дотянешься. Так как, такая гарантия устраивает?

— Ты доверяешь мне? — удивился Корозов.

— У меня о тебе достаточно информации, чтобы поверить твоему слову! — в голосе опять появилась крепость.

— В таком случае, даю слово! — твердо сказал Глеб.

— Тогда слушай условие! — раздалось в ответ. — Получив свою сучку, ты возвращаешь то, что принадлежит мне и находится у нее.

— Я тебя предупредил, что задушу, — напомнил Глеб, когда условие было высказано, а сам напряг мозги. Что могло находиться у Ольги, а принадлежать преступнику? Какая связь между ними? Никакой! В этом Корозов был уверен. Но ведь что-то они искали в квартире. Не нашли. Может быть, в квартире ничего нет? Может, вообще ничего нет? И все это обыкновенное недоразумение. Наводка с обманкой. Все допустимо. Только под удар подставлена Ольга, а это уже серьезно. И он продолжил. — Ладно, если ты найдешь у нее то, что принадлежит тебе, у меня вопросов не будет!

— Вот это деловой разговор, — удовлетворенно раздалось в телефоне. — Тогда договорились. И еще одно. К тебе в дверь сейчас постучит мой племяшка, так ты отправь его назад ко мне. Скажи, что предложение, с которым он пришел уже устарело, что ты с его дядькой успел обо всем договориться.

— Сообщи ему сам, по телефону! — отрезал Глеб.

В ответ прозвучало хмыканье, и телефон отключился. Глеб положил его на прикроватную тумбочку, походил несколько минут туда-сюда, задумавшись, не включая свет, снова лег, закинул руки за голову и стал сосредоточенно смотреть в темный потолок.

Сразу после устранения Кескова, избавившись от его тела, Хозяин сменил квартиру в городе. Стал спешно подбирать дела и готовиться к отбытию. Не зная, где и как наследил Кесков, он думал, что его положение пошатнулось. Предполагал, что погорел Андрей на трупе Латаева. Стало быть, не только Корозов, но и полиция в курсе. А это значит, что, узнав, чье тело, они скоро появятся у его дочери, а затем у него. Пока не поздно следовало обстоятельства повернуть таким образом, чтобы все подозрения упали на Кескова. Пусть ищут Андрея. Если тот серьезно прокололся с Корозовым и указал на него, то подтвердить этого теперь никто не сможет. Однако оставались свидетели. Очевидцы убийства Латаева и Кескова. Хозяин жил по принципу: следы остаются для того, чтобы по ним найти тех, кто их оставил. А когда нет следов, тогда нет ничего. В данных обстоятельствах ни следов, ни свидетелей не должно быть никаких. Прежде, чем выехать из города, Хозяин принял решение. Позвонил и вызвал дополнительно машину с охраной. Этим подручным поручил незамедлительно ликвидировать всех участников и очевидцев убийств Андрона и Андрея. И все было бы ладно, если бы один из тех, кто подлежал уничтожению, не сообразил раньше времени, что его ожидает. Несмотря на то, что Хозяин старался не допустить такого поворота дел, ему удалось сбежать. Сбежавшим был водитель его дочери. Хозяин жесткой рукой придавил бы его сам, если бы поймал, но короткий поиск ничего не дал. Хозяин спешил. Надо было скорее убираться восвояси. Покончив с остальными, он покинул город.

Перед тем, как выехать на операцию по захвату зятя, отец пообещал дочери, что оставит Андрона в живых, привезет домой.