Эти двое предварительно вдыхали стопроцентный сухой кислород в течение тридцати минут, подготавливаясь для высотного десантирования.

– Это хорошо еще, что идти не приходится, – раздался пронзительный голос Вилли из динамика на шлеме Тарка. – Я как груженый мул прямо.

Чарли перепроверил подпруги на его парашютном ранце. Удостоверившись, что все хорошо, он сказал:

– Еще бы. Ты все проверил?

– Трижды.

Они должны были сразу подстрелить часовых из воздуха – задача не из легких, когда приходится маневрировать, чтобы приземлиться на узкий выступ на вершине утеса. Ночью. У каждого из них была винтовка «HK416» с глушителем и прибором ночного видения.

Надевая летные перчатки, Тарк хлопнул Вилли по плечу:

– Пора делать то, за что нам платят.

Они спустили поликарбонатные щитки на шлемах, и Чарли уведомил кабину пилотов, что они готовы. Затем он обернулся через плечо и проверил остальную часть команды. Их лица были освещены заливавшим салон самолета тускло-красным светом, разработанным, чтобы защитить их приборы ночного видения. Все сидели в два ряда вдоль стен лицом друг к другу. У каждого была портативная кислородная маска для подготовки к декомпрессии салона. Все лица были обращены на Таркинтона, стоящего у задней двери в ожидании, когда та широко откроется.

Тарк кивнул второму пилоту, Кенни, который стоял рядом, у переключателя, открывавшего грузовой трап. Кенни нажал кнопку рядом с дверью, и освещение в салоне погасло, сменившись густым красным светом у двери. Было слышно шипение, поскольку давление воздуха в салоне уравновешивалось, чтобы соответствовать разреженному холодному воздуху снаружи.

Самолет шел на максимальной высоте в двадцать пять тысяч футов со скоростью сто семьдесят пять узлов. Когда десантники прыгнут, они окажутся в двадцати трех милях к востоку от их цели с попутным ветром на двадцать узлов, который улучшит скольжение.

Оба были готовы, когда начались красные вспышки. Скошенная задняя стена салона открылась в потолке и опустилась вниз на двух толстых гидравлических поршнях. Остановившись, она образовала спуск в небытие. Волна холодного воздуха ворвалась внутрь и циркулировала вокруг Чарли и Вилли, быстро опуская температуру в самолете ниже нуля. Рев двойных турбинных двигателей вторгся в пространство. Тарк смотрел на небольшой ряд из четырех цветных лампочек над дверью, трех желтых и одной зеленой.

Первой вспыхнула одна желтая лампочка, потом зажглась вторая, а за ней – зеленая. Чарли побежал вперед и упал в пропасть. Вилли прыгнул сразу за ним.

Чтобы удостовериться, что между ними будет нормальное расстояние, Тарк выдержал две секунды после того, как Такер раскрыл парашют, прежде чем потянуть за кольцо. Огромный купол выстрелил в воздух с громким хлопком, и тело Чарли подпрыгнуло от рывка на ремне безопасности. Он выгнул шею. Желанный вид черного куска рипстопа простирался точно над ним. Он прыгал с самыми разными парашютами, но этот купол «PARIS/Hi-Glide» был, безусловно, самым большим из них. Он имел коэффициент сопротивления в шесть раз больше всех остальных.

Убедившись, что Вилли летит выше и позади него, Таркинтон включил навигационный порт, встроенный в его шлем. Дисплей на шлеме загорелся, и он просмотрел данные: двадцать три мили до цели, скорость ветра двадцать узлов, ветер попутный. Он опустил правую рукоятку управления, чтобы скорректировать направление.

Тарк настроился планировать долго, радуясь надетому на него полипропиленовому вязаному комплекту, спасающему от обморожения. Температура у цели может быть и все сорок пять градусов, но на высоте в двадцать пять тысяч футов воздух ниже нуля и кусает сквозь одежду.

Двадцать минут спустя парашютисты приблизились к цели с востока, скользя на гребне попутного потока вдоль горного хребта. С такой высоты зона посадки была размером со спичечный коробок. Отклонись десантники на двадцать ярдов в любую сторону от цели – и они пропустили бы утес, или восклицательные знаки их парашютов стали бы заметны на фоне горы.

Переключая датчик на шлеме на инфракрасное видение, Тарк определил тепловые контуры трех часовых. Один из них был достаточно близко к зоне посадки, чтобы представлять непосредственную угрозу. Другие два были с внутренней стороны, выходящей на север: они размещались вокруг того, что выглядело как замаскированный радар.

– Часовых трое, – проговорил Чарли в свою маску.

– Трое, вас понял, – отозвался его кузен.

– Двоих с севера пока не трогать, сначала снизимся. Целюсь в первого.

– Понял.

А теперь самое сложное, подумал Тарк: приземлиться и в полете нейтрализовать часового. Отрегулировав направление, он поднял винтовку с глушителем и посмотрел в оптический прицел. Темные тени в зоне приземления были смутно видны в зеленых тонах оптики ночного видения. Часовой сидел на пологом валуне около края утеса, и его силуэт вырастал с каждой секундой.

Он сидел, повернувшись к простиравшейся под ним долине, а рядом с ним лежал автомат «АК-47». Краткий отблеск света от зажженной спички осветил его лицо.

Чарли немного подкорректировал левой рукояткой направление скольжения, держа часового в поле зрения. Он не мог выстрелить слишком рано, потому что в случае промаха тут же будет приведена в готовность вся охрана. Но и медлить не стоило, потому что потом ему придется выпустить на время автомат, так как обе руки потребуются, чтобы правильно уложить парашют при приземлении. В тот момент он стал бы идеальной мишенью для автомата охранника.

Капля нервного пота сбежала по оправе очков Таркинтона. Изображение часового плыло и менялось в размерах, поскольку в парашют Чарли били потоки воздуха, идущие от обрыва утеса. Тарк ждал, пока ветер успокоится, держа палец в перчатке на спусковом механизме.

Внезапный порыв ветра сдернул парашютиста с пути скольжения и потащил прочь от утеса, снося его на сторону. Нужно снова найти цель за пару секунд, или он пропустит выступ утеса.

Изображение часового подпрыгнуло в сетке координат.

Пора.

Тарк выпустил приглушенную автоматную очередь из четырех пуль, а затем, бросив автомат висеть на ремне, обеими руками схватился за рукоятки управления. Он жал вниз всем своим весом, изо всех сил прижимая парашют вправо, к утесу.

Обрыв скалы мчался прямо на него. Собрав последние силы, Чарли подтянул колени к груди, чтобы достать ногами выступ.

Пальцы ног не слушались его.

Десантник приземлился жестко. Сначала он упал лицом, а его ноги повисли на краю обрыва. Он яростно зарылся пальцами и локтями в грязь и взобрался на уступ, подтянувшись вперед. Жестокий обратный рывок парашюта развернул его туловище на 180 градусов, таща его защищенное шлемом лицо по камням к пропасти. Чарли успел нажать на рычаг механизма быстрого освобождения от парашюта прежде, чем новый порыв ветра рванул купол. Огромное полотно сложилось и с шелковым свистом унеслось в темноту.