Архиректор дал адрес своего старого друга, у которого Намина Ракура должен был остановиться в Мирте. К счастью, миртовцы оказались на удивление дружелюбны и подробно объяснили, как проехать к нужному дому. В том же Орисе жители постоянно куда-то спешили, на любого обратившегося с вопросом смотрели как на кровного врага, а если и объясняли, куда идти, то в роли конечной точки пути выступали либо Тартарарам, либо Нижние Реальности, либо пятая (впрочем, для некоторых рас третья, а для других шестая) точка. Эквилидорская столица была не лучше – Эквилистон славился постоянными стычками сторонников различных партий, стремящихся в Большой совет, и дворянских семей, пытающихся стать ближе к королю, на приезжих там смотрели в лучшем случае как на надоедливых насекомых, мешающих великим делам, в худшем – как на товар для невольничьего рынка. Да и последняя миссия в Фироле не оставила приятных воспоминаний о городской жизни. Что уж там – вообще никаких приятных воспоминаний не осталось, даже победа над Нечестивыми Королями не особо радовала. Подумаешь, прикончили трех Владык. Наверняка вместо них Третий Круг уже исторг из своей чудовищной утробы каких-нибудь тысячехвосто-рогато-крылатых, скажем, Крабов. Да и король погиб, несмотря на все усилия боевых магов. И уже ходили по Серединным землям слухи о сговоре Школы с Константином Лаусом, подлые гадкие слухи, от которых избавиться куда сложнее, чем от тех же аномалов…

Ладно, что уж там. Прошлого не изменить. Зато команда вернулась обратно невредимой. Никто не погиб. Бивас, Ксанс, Крисс, Дайра – все остались живы.

Учитель был бы доволен.

До дома старого друга Архиректора Уолт добрался только через час после въезда в жилую часть города. Мирта действительно была огромной, к тому же постоянно приходилось уступать дорогу управляемым Воздушными Хозяевами парящим экипажам и обычным каретам и повозкам. За порядком передвижения следили эш-шенори, чьи ярко-алые туники сильно выделялись среди пестрых и пышных одежд остальных миртовцев своей однотонностью и простотой.

Абэ-но Ясунари, как упомянул глава Школы, происходил из старинного рода оммедзи – предсказателей, астрологов, подчинителей духов и элементалей, толкователей воли богов. Больше жреческая, нежели магическая работа. Неудивительно, что носитель могучего Дара покинул стесняющие его способности клан и перебрался с островов Восходящего Солнца на континент. Удивительнее то, что он не примкнул к преднебесной Канцелярии Исправления или кочатоновской Святой Кости, а прибыл в Серединные земли и осел в Мирте. С другой стороны, информации, кроме слов «старый друг», «старинный род оммедзи» и «могущественный маг», Архиректор не предоставил, и гадать о жизненном пути Абэ-но Ясунари можно было сколько угодно.

Дом я-маджирца оказался гостиницей, построенной в стиле, бытующем на его родных островах – двухэтажным риоканом с характерной для Дальнего Востока крышей с приподнятыми краями. Риокан полностью занял восточную сторону площади и встречал гостей невысокой деревянной оградой в виде надписи иероглифами и статуей Байху, белого тигра, священного хранителя запада и согласно обычаям я-маджирской геомантии стража от чудовищ-екаев. Уолт усмехнулся: в Преднебесной империи Белый Тигр считался стражем мира мертвых и предводителем нечистых сил, приносящих вред смертным – в основном это происходило потому, что армады Ближнего Востока и степные кочевники приходили в Преднебесье с запада. Поэтому скульптуры Байху там никогда не ставили в городах и деревнях, размещали их в скрытых водопадами пещерах или в самых глухих частях леса. Чтобы Байху охранял западную часть дома – такое простому жителю Преднебесной империи и представить-то было невозможно. Да и непростому тоже. Даже невозмутимый обычно Лан Ами Вон не сдержался при виде Белого Тигра и пробормотал ритуальную формулу от сглаза. Телохранитель императора Преднебесья и хранитель императорских покоев не боялся никого и ничего под небесами, однако был суеверным и часто советовал Уолту не пренебрегать защитными талисманами.

Облаченная в кимоно девушка у деревянных ворот приветствовала подъехавшего Уолта, спросила, не желает ли он остановиться в гостинице почтенного Абэ-но Ясунари, знаменитой своими горячими источниками-онсэнами, лечебным массажем и акупунктурой. Несмотря на дальневосточную внешность, говорила служанка на всеобщем без акцента. Услышав, что Уолт прибыл из Школы Магии, она пригласила въехать во двор и пройти к хозяину, который ждал его приезда. Внутри слуги приняли лошадей. Девушка сообщила, что для господина Магистра уже давно приготовлена комната, и вещи будут доставлены туда.

Пройдя по выложенной плоской речной галькой дорожке к входу в гостиницу, Уолт, уступая вежливой просьбе служанки, переобулся в деревянные сандалии. Дверь по традиции островов Восходящего Солнца не открывалась, а отъезжала в сторону. Стены украшали полотна с округлыми и угловатыми иероглифами, картины с характерной живописью тушью, изображающие водопады и цветущие сакуры, по углам в плоских низких вазах стояли икебаны – композиции из срезанных цветов, символически отражающие величие природы.

Служанка провела Уолта коридором, идущим от гостиничных комнат к пристройкам на северной стороне риокана. Там, в одноэтажном доме на берегу искусственного водоема, его принял Абэ-но Ясунари – остриженный налысо пятидесятилетний маг в шелковом синем кимоно, с округлого добродушного лица которого не сходила улыбка. Уолт передал письмо и подарок от Эвиледаризарукерадина – шкатулку из сандалового дерева, украшенную золотом и серебром, поблагодарил за прием. Я-маджирец распорядился приготовить обед для Магистра и пригласил вечером присоединиться к его семейной трапезе. Зная, что отказывать нельзя, Уолт пообещал прийти.

Служанка отвела мага к одноэтажному зданию с небольшой верандой, откуда открывался вид на сад с суйкинкуцу – зарытым в земле перевернутым кувшином с лужицей воды над ним. Капли воды, проникающие в кувшин через отверстия в донышке, создавали мелодию булькающими звуками, схожими с перезвонами колокольчиков.

В комнату уже доставили вещи Ракуры, а на невысоком столике посередине помещения ждала еда – рыбной суп, вареные кубики свинины и жареная ставрида со свежими овощами. Служанка осведомилась, необходимо ли что-нибудь еще. Уолт попросил принести карту города, чернильницу и перья для письма. Поклонившись, служанка удалилась.

Чтобы ходить по выстланному хрупкими соломенными циновками полу, обувь пришлось снять. В комнате, кроме стола и сундука для одежды, не имелось ни стульев, ни какой-то другой мебели. Для сна на полу был расстелен я-маджирский матрац, набитый хлопком и шерстью. В углу стоял маленький очаг-жаровня с тлеющими углями. Привычные сферы-светильники отсутствовали. Придется еще попросить принести свечи, понял Уолт.

Карту и письменный набор Ракуре принесли, когда он уже заканчивал есть. Еда Уолту весьма понравилась, хотя и имела непривычный вкус. Знаменитые специи Я-Маджира, не иначе. Надо будет рассказать Эльзе. Может, ей удастся раздобыть таких для домашней кухни.

Остаток дня прошел за изучением карты Мирты. Схематический набросок, выданный в Школе, не имел названий кварталов и площадей, к тому же устарел. На все про все Архиректор дал Уолту декаду, и за это время нужно было посетить все гильдии и музеи, всех частных лиц и обязательно побеседовать с Роамном Теллериком. А еще хотелось бы и город поглядеть. Стоило составить наиболее оптимальные график и маршрут.