Собственные планы ученого были предельно просты, и потому унего оказалось довольно много свободного времени. Часть этого времени он провелс королем, в котором видел скорее коллегу-книжника, а не исполина с изумруднойчешуей, способного проглотить Уэллена целиком. Дракон рассказывал ему оДраконьем царстве и о том, как Короли-Драконы управляют им.

Оказалось, в Царстве драконов насчитывается тринадцатькоролей и около двадцати пяти герцогов. Собственное происхождение драконам,правду говоря, было неизвестно: почти все они полагали, что прошлое непредставляет собою ничего важного. Этим Зеленый Дракон и отличался от своихсобратьев.

— Прошлое — великая вещь! Мы — вс-с-сего лишь нынешниеправители этих земель. И знаешь, человек, меня беспокоит, что нашипредшественники тоже думали, что будут царс-с-ствовать вечно!

Мысль была отрезвляющей даже для человека. Она заставлялазадуматься о судьбе собственной расы. Сыны Волка все чаще угрожали его родине.Многие считали, что их набеги — явление временное, но Уэллен иногда сомневалсяв этом.

Забена закончила ткать точно к обещанному сроку. Волшебницазапретила кому бы то ни было прикасаться к ее работе и даже смотреть на нее, нововсе не потому, что стыдилась за свое произведение. Прибегнув к своей скромноймагической силе, волшебница-ткачиха приступила к следующему этапу колдовства.Он должен был занять всю ночь и был так чувствителен к внешнему влиянию, чтодаже Бедлам с его ограниченными способностями мог бы нарушить ход процесса.

Ночь оказалась настолько спокойной, что Уэллен, не в силахповерить этому, никак не мог заснуть. Любой шорох заставлял думать о Сумраке иПовелителях Мертвых. Сон в конце концов одолел ученого, но и во сне егопреследовали призраки в плащах и полуразложившиеся упыри, ковыляющие к кроватина негнущихся ногах.

Утро пришло неожиданно быстро и показалось благословением посравнению с ночью.

Забена еще не показывалась. Что она делала, оставалосьтайной, поскольку входить к ней было строго-настрого запрещено даже Уэллену, ноиз-за ее двери в коридор шел густой запах расплавленного воска. Сновапочувствовав себя бесполезным, ученый решил попробовать уговорить короля, чтобытот научил его управлять магическим даром и пользоваться им более осмысленно.Идея родилась из-за непрестанного нытья в голове. Предчувствия Уэллена несправлялись с таким количеством драконов в округе, пусть даже те относились клюдям — в самом худшем случае — безразлично. Этим утром предупреждениясделались особенно настойчивыми.

До сих пор дракон не желал обучать его магии. И даже необъяснял почему. Уэллен, за время пребывания в Дагорском лесу наблюдавшийвблизи за несколькими другими драконами, догадывался о причине. Во-первых, людинужны, чтобы приносить пользу. Уэллен видел, что Бентон Лор очень важен дляЗеленого Дракона и даже уважаем кланом, но отчасти этим уважением командор былобязан своей неистовой преданности властелину. Он родился и вырос в одном излюдских поселений и считал его в равной степени своим и королевским.

Ученый же, напротив, был чужаком. Не просто подданнымсоседнего королевства, но — человеком из земель, не принадлежащих ни одному изКоролей-Драконов. Он был загадкой, а загадок драконы, как выяснилось, не любилии даже боялись.

В нескольких ярдах от тронного зала ученого перехватилстражник:

— Его Величество требует твоего присутствия.

— Я как раз к нему и направляюсь!

Но стражник сначала отвел его на несколько шагов назад.Протокол и во владениях Королей-Драконов был протоколом.

Подняв голову, король приветствовал вошедшего.

— Господин Бедлам! Хорошо, что ты явился так быстро.

— Я шел к тебе и встретил на пути твоего стража.

— Значит, ты уже слышал?

— Слышал? — В ученом проснулись надежды. — Неужели Сумраквернулся?

— Увы, нет. Речь идет о чужаке, схваченном на восточнойгранице моего леса. Это — уникальный экземпляр человека!

— Но как же это связано со мной?

Пасть дракона изогнулась в клыкастой улыбке.

— Он заявил, что знает тебя.

— Меня? — Уэллен попробовал вспомнить, кто остался застаршего на борту «Крыла Цапли», однако после всего случившегося не смогприпомнить даже лица, не говоря уж об имени. — Кто он?

Слегка повернув голову, дракон приказал:

— Приведите это существо.

Из бокового коридора в зал вошли двое стражников. Между нимишел человек, с которым Уэллен меньше всего хотел бы встретиться.

— Асаальк?!

— Господин магистр, пожалуйста, будьте так любезны сказатьэтим двоим, что я — друг, а не враг!

С этими словами голубокожий повернулся к ученому боком, иУэллен увидел, что руки его связаны за спиной.

— Ты знаеш-ш-шь… это существо?

Драконий повелитель был, очевидно, заинтересован голубойкожей северянина.

— Да, Твое Величество. Вероятнее всего, он — единственныйуцелевший из всего каравана. Хотя некоторые, быть может, сумели вернуться ктем, кто остался ждать нас на берегу.

Ученый с надеждой посмотрел на Асаалька.

— Увы, я ничего не знаю, — печально ответил ПрентиссАсаальк. — До вчерашнего дня я был пленником того зверя, что правит землями квостоку отсюда, так!

Пурпурного Дракона?

— Господина Пурпурного, так. И, несмотря на его забавныйвид, мне было не до смеха. Его не назовешь снисходительным хозяином.

— Это верно, — вмешался в разговор Зеленый Дракон. —Прос-с-сто чудо, что тебе удалось бежать!

Прентисс Асаальк отвесил глубокий поклон.

— Господин магистр может подтвердить, что я весьмапредприимчив, когда в том есть нужда, так?

Уэллен кивнул. В глубине души он жалел, что выжившимоказался не Яльзо, хотя и знал, что никогда больше не увидит капитана,поскольку сам был свидетелем его гибели. Его жег стыд — ведь появление Асаалькане вызвало в нем радости, которую он, несомненно, почувствовал бы, войди в залкапитан. Голубокожий наверняка прошел через такой же ад, как и он сам. Если нехуже…

Исполинский дракон кивнул стражникам. Судя по выражениямлиц, те явно не хотели развязывать голубого человека, но приказам хозяинаследовало повиноваться.