Прозвучало как «наши». Понятно. Они подготовили дворцовый переворот, и либо я поступлю так, как надо им, либо от меня избавятся. Прямо сейчас.

— Хорошо, — бесцветным голосом ответила я. — Думаю, вы уже и указ составили?

— Да, ваше величество.

Передо мной легла бумага. Отрубить голову, значит? Быстро и безболезненно… Но я ни за что не дам Нику умереть. Поставила подпись. Катитесь к демонам.

— Рады вашему благоразумию, — поклонились мужчины.

Вот и все. Я подписала смертный приговор мужчине, которого люблю. Без которого не мыслю жизни и жду от него ребенка. Я улыбнулась обоим мучителям сладко-сладко.

— Увидимся завтра в полдень на казни, — сказала им. — Оставьте меня.

Думают, я так просто это спущу с рук? То, что они смели мне угрожать? То, что пытали Ника? О нет! Как только я смогу убедиться, что Ник в безопасности, немедленно сотру их в порошок. Не успеют даже пискнуть. Я тяжело поднялась с кресла. Нужно проведать Илверта и сделать вид, что легла спать. А потом… Главное — не сорваться, не побежать к Нику немедленно. Нельзя.

Я дошла до спальни сына в сопровождении верных гвардейцев. Иных Ники ко мне не приставил бы. Ил уже собирался ложиться, но вертелся и нервничал. Я выслала прочь прислугу и придворных, усадила сына на диван и спросила:

— Что-то случилось?

— Я с обеда не видел Ника. Вы не знаете, где он, матушка?

И сын посмотрел на меня несчастными глазами.

— Ему пришлось ненадолго уехать, — ответила я, проводя рукой по голове сына. — Он скоро вернется, не беспокойся.

— Хорошо, если так, — бледно улыбнулся Ил.

— Ложись, малыш. Все будет хорошо.

Я поцеловала его в лоб и вышла из спальни. Идти было тяжело. Хотелось крушить все на своем пути, но сейчас мне надо оставаться спокойной, что бы ни случилось. Спокойно, Бранда. Спокойно.

Отпустила прислугу, сказав, что лягу сама, но вместо того, чтобы забраться под одеяло, захватила кинжал, спрятала его в складках платья, скользнула в кабинет и распахнула дверь тайного хода. Он пронизывал весь дворец, каждое крыло, ветвился как корни дерева. И я бежала, не чуя ног: вниз, вниз. К подземной тюрьме, которая находилась прямо под королевским дворцом.

У массивной решетки дежурили двое стражников.

— Ваше величество? — Они удивленно склонились.

— Мне необходимо немедленно поговорить с Ником Вейсом, заключенным здесь, — ответила я.

Простите, парни. Может случиться, что я — последняя, кого вы видите.

— Идите за мной, ваше величество, — ответил старший и отпер решетку. Мы шли вдоль наглухо закрытых камер. Я очень редко бывала в этой части дворца и почти не помнила, что она есть, что она существует. Сейчас же мне было очень страшно, даже едва могла идти. Что с Ником? Как он? Как мне вывести его отсюда? Разберусь на месте.

Мы остановились перед одной из этих безликих камер. Стражник отпер дверь, и я шагнула внутрь. Здесь было почти темно — глаза с трудом привыкали к скудному освещению. Я обернулась не на образ, а на шорох, на звук.

— Бранда?

Сиплый, надтреснутый голос.

Я развернулась всем телом и едва сдержалась, чтобы не броситься Нику на шею. Он стоял передо мной в сером рубище заключенных, босыми ногами на ледяном полу. Бледный, как призрак, с прилипшими ко лбу волосами. Правая рука была замотана бинтами до самого плеча, левую Ник отвел за спину. Странно, но таким — грозным и сосредоточенным — он казался мне настоящим.

— Ники, милый, как ты? — Я все-таки шагнула к нему, а он сделал шаг назад.

— Странный вопрос, ваше величество, — ответил холодно.

— Я не отдавала приказа тебя пытать!

— Знаю. — Ник качнул головой. Между нами будто выросла стена, и я не знала, как через нее перебраться.

— Ники, пожалуйста, выслушай меня. — Я все-таки подошла ближе, коснулась пальцами ледяной щеки. — Они вынудили меня подписать приказ о твоей казни. Надо бежать, немедленно. У меня есть оружие, я выведу тебя отсюда. Ты уедешь.

— Нет.

— Почему? — Я замерла, не веря своим ушам.

— Как они тебя заставили, Бранда? — Ник хотя бы прекратил называть меня «ваше величество». — Чем угрожали?

— Что лишат трона и обвинят в пособничестве Изельгарду, — призналась я.

— По-твоему, я это допущу? Да, Осмонд отправил меня шпионить за тобой, но в то же время — защитить. Тебя, Ила. Кем я стану, если убегу? Трусом? Думаешь, мне нужна такая жизнь, в которой я буду знать, что ты пострадала из-за меня?

— Ники, я прошу тебя, — обеими ладонями заставила его склониться ко мне. — Я люблю тебя больше жизни и не переживу твоей гибели.

— Переживешь, — страшно улыбнулся он. — Ты сильнее, чем кто-либо еще в этом дворце. Иногда даже кажется, что сильнее меня. Ты будешь жить, Бранда, и вместе с Илом править Литонией. Не говори ему, что со мной случилось. И прошу, будь к нему добрее. Он не заслужил твоего холода. Ил — очень ранимый ребенок, ему нужна защита матери. Обещай мне.

А наш ребенок? Что будет с нашим еще не родившимся ребенком, который уже живет у меня под сердцем? Сыном или дочерью? Как мне смотреть ему в глаза? Если я смогу оставить его рядом.

— Обещаю, — сказала вместо этих безумных вопросов. — Обещаю, Ники. Но прошу…

Он коснулся левой, изувеченной рукой моих губ.

— Не трать на меня слова. Завтра ты должна будешь оставаться сильной. Оставаться королевой. Потом поплачешь.

И я зарыдала. Неловко обняла его, стараясь не причинить боли, и всхлипывала, глухо и безнадежно. Ник гладил меня по голове, но я уже чувствовала, что он не здесь, не со мной.

— Я выторговал у жизни семь лет, Бранда, — тихо сказал он. — И ни о чем не жалею. Ты тоже не жалей. Не стоит. Эти дни мы были счастливы. Так всегда случается — за дни счастья мы платим слезами и болью.

— Я люблю тебя!

— И я тебя, Брани. — Ник улыбался.

Я смотрела на него, стараясь запомнить каждую черту лица, а он улыбался. Грустно и светло. Он отпускал меня и прощал. И от этого было только страшнее.

— Иди, здесь холодно, простудишься, — мягко отстранился он. Я рванулась обратно, поцеловала его, покрывала поцелуями упрямые губы, на которых еще был привкус крови, лучистые глаза, твердый подбородок. Мой! Даже смерть его у меня не отнимет. Я уничтожу каждого, кто привел к этому. Уничтожу, сотру в порошок, измельчу и выпью с вином. Я буду жить. Ради нашего ребенка. И ради Ила.

— Прощай, — шепнула ему.

— Прощай, Бранда.

Дверь закрылась за моей спиной. Я с расправленными плечами прошла мимо стражников и поднялась наверх, в свои комнаты. Все так же по потайному ходу. Вот только никак не ожидала, что из полумрака ко мне шагнет тень, и едва не завизжала.