— Э-э… извините, что я… так грубо себя вела… и вообще…

Я невольно съеживаюсь — уж очень жалко звучит мой лепет.

Ава улыбается и дотрагивается до моей руки. Как только нашируки соприкасаются, я невольно начинаю чувствовать себя лучше.

— Хорошо, что ты пришла. Я очень беспокоилась о тебе.

Я сижу, уткнувшись взглядом в зеленую салфетку, и не знаю, счего начать.

Ава берет дело в свои руки.

— Ты видела Райли? — спрашивает она, глядя мне вглаза.

Надо же было ей начать именно с этого!

— Да, — говорю я после долгой паузы. — Квашему сведению, она плоховато выглядит.

Я крепко сжимаю губы и отвожу взгляд. Я убеждена, что Авакак-то к этому причастна.

А она смеется. Представьте себе — смеется!

— У нее все хорошо, поверь.

И, кивая, прихлебывает чай.

— Поверить вам? — Я резко поднимаю голову.

Это надо же — пьет себе спокойно чай, грызет печенье… Какона меня бесит!

— Почему я должна вам верить? Вы ей устроили промываниемозгов! Вы ее уговорили уйти!

Я уже кричу, я жалею, что вообще пришла сюда. Колоссальнаяошибка!

— Эвер, я понимаю, что ты расстроена, и знаю, как тыскучаешь по сестре. А знаешь ли ты, чем она пожертвовала ради того, чтобы нерасставаться с тобой?

Я смотрю в окно. Взгляд скользит по фонтанчику, по зеленымрастениям и маленькой статуе Будды. Сейчас прозвучит какая-нибудь чудовищнаяглупость.

— Вечностью.

Я закатываю глаза.

— Вот уж чего-чего, а времени у нее хватает!

— Я говорю о чем-то большем.

— О чем, например?

Лучше всего было бы сейчас положить печенье на стол и уйтиотсюда к чертовой матери. Ава — ненормальная психопатка и к тому же мошенница.С таким авторитетным видом несет такую чушь!

— Пока Райли остается здесь, с тобой, она разлучена сними.

— С ними?

— С вашими родителями. С Лютиком. — Ава кивает,водя пальцем по ободку чайной чашки.

— Откуда вы знаете о…

— Не надо, Эвер. Мы, кажется, это уже проходили, —говорит она, глядя мне в лицо.

— Ерунда какая, — бормочу я себе под нос, отводяглаза.

И что только Райли в ней нашла?

— Ты считаешь, это ерунда?

Она отбрасывает назад каштановые волосы, открывая чистый игладкий, совершенно безмятежный лоб.

— Ладно, допустим. Если вы так много знаете, тоскажите, где, по-вашему, находится Райли, когда она не со мной?

Я встречаю ее взгляд. Ну-ка, попробуй сказать что-нибудьценное!

— Бродяжничает.

Ава подносит чашку к губам и делает еще один глоток.

— Бродяжничает? Ну, конечно! — смеюсь я. — Счего вы взяли?

— У нее нет другого выбора, поскольку она решилаостаться с тобой.

Я смотрю в окно и часто-часто дышу, уверяя себя, что этонеправда. Не может быть правдой!

— Райли не перешла через мост.

— Перешла, я видела! — вскидываюсь я. — Онапомахала мне рукой на прощание. Они все махали! Я знаю, я была там!

— Эвер, я не сомневаюсь в том, что ты видела, но яговорю о другом. Райли не дошла до другого конца моста. Она остановилась наполдороге и побежала к тебе.

— Извините, но вы ошибаетесь, — говорю я. —Ничего такого не было.

Сердце больно стучит у меня в груди. Я помню тот последниймиг — как они мне махали, как улыбались, а потом — ничего… Они исчезли, а яупиралась, просила и умоляла позволить мне остаться. Меня и оставили, а ихвзяли. И во всем виновата я одна. Меня нужно было забрать! Все плохое — из-заменя.

— Райли повернула назад к самую последнююсекунду, — продолжает Ава. — Когда никто на нее не смотрел, а ваширодители и Лютик уже перешли на другую сторону. Она сама мне рассказывала.Эвер, ваши родители пошли дальше, ты вернулась к жизни, а Райли застрялапосередине. Сейчас она навещает тебя, меня, ваших прежних соседей и друзей, ну,и кое-каких знаменитостей, известных своим не очень приличнымповедением, — улыбается Ава.

Я широко раскрываю глаза.

— Вы и об этом знаете?

Она кивает.

— Такое поведение вполне естественно, хотя большинствупривязанных к земле сущностей это быстро надоедает.

— Каких таких привязанных?

— Сущностей, духов, призраков — одно и то же. Хотя онисильно отличаются от тех, что уже перешли на ту сторону.

— Значит, вы говорите, что Райли застряла посередине?

Ава кивает.

— Ты должна убедить ее идти дальше.

Качаю головой и думаю: «Разве от меня что-нибудь зависит?»

— Она уже ушла. Больше почти не появляется.

Я смотрю на Аву враждебно, как будто она во всем виновата.Но ведь она и правда виновата!

— Ей нужно твое благословение. Она должна знать, что тыне против.

— Послушайте! — Я вдруг ужасно устала отразговора, от того, что Ава лезет в мои дела и поучает, как жить. — Япришла к вам за помощью, а не за этим вот! Если Райли хочет быть здесь —прекрасно, это ее дело. Думаете, раз ей двенадцать, я могу ей указывать? Оназнаете какая упрямая!

— Хм, интересно, в кого? — произносит Ава, отпиваячай и в упор глядя на меня.

И хотя она произносит это с улыбкой, как будто в шутку, яговорю:

— Если вы передумали мне помогать, так и скажите!

Я встаю, чуть не плача, дрожа с головы до ног, с лопающейсяот боли головой, и все-таки я готова уйти, если придется. Помню, папа меняучил, как вести переговоры. Главное, нужно быть готовым уйти — во что бы то нистало.

Несколько секунд Ава молча смотрит на меня, потом движениемруки приглашает меня сесть на место.

— Будь по-твоему, — вздыхает она. — Щитставится так…

***

Когда Ава провожает меня к двери, я с удивлением вижу, чтона улице уже стемнело. А я и не заметила, что пробыла здесь так долго. Мыподробно разобрали элементы медитации, я многое узнала о своих способностях,научилась создавать ментальный щит. Хоть поначалу разговор у нас неладился, — особенно там, где речь шла о Райли, — все-таки я рада, чтопришла. Впервые за долгое время я чувствую себя совершенно нормальной, без поддержкиалкоголя или Деймена.

Еще раз говорю «спасибо» и направляюсь к своей машине.