Генри и Лидия. О боже. Что она натворила?

– В мире смертных, – продолжил Арджун непринужденным тоном, – готов поспорить, прошла уже неделя или вроде того.

Пиппа резко повернулась к Арджуну, широко распахнув от ужаса голубые глаза, и его свадебный пиджак упал с ее плеч.

– И ты так долго ждал, чтобы сообщить мне об этом?!

– Не переживай. Уверен, Фобос по-прежнему хочет на тебе жениться.

– Ты… подонок! – Пиппа едва удержалась от желания толкнуть Арджуна. Шлепнуть его прямо по лицу, чтобы стереть напряженную улыбку с его рожи. Ее испуг быстро сменился давним другом Пиппы – гневом.

Ее затрясло еще сильнее, а голубые глаза забегали из стороны в сторону.

– Нет, – пробормотала она. – Нет. Боже мой, нет…

– Не переживай, – снова сказал Арджун. Впервые с тех пор, как прибыла в мир фейри, она уловила странную эмоцию в его словах. Что-то, напоминающее сожаление. А может, это была… ревность? – Фобос отлично справляется с разочарованиями, – добавил он.

Это жестоко. Слишком жестоко даже для сарказма. Может, за словами Арджуна скрывалась боль. Может, это было колкое оскорбление, которое должно было оставить след. В попытке справиться с гневом Пиппа нагнулась и зачерпнула в ладони горстку снега. Не сомневаясь, она слепила снежок и швырнула Арджуну в лицо. Затем еще один.

– Ты… ты гребаный мудак! – вскричала Пиппа, снова зачерпывая снег.

– Я же сказал тебе, – начал он, уворачиваясь от снежных снарядов, – Фобос на тебе женится. Я никому не расскажу о нашей свадьбе. – Он уклонился влево. – Никто не узнает ничего непристойного. Так почему же ты…

– Думаешь, все дело в Фобосе? – закричала Пиппа. – Как это по-мужски, верить, что единственное, что важно женщине, – мужское одобрение!

Орехово-карие глаза Арджуна округлились от изумления.

– Так дело не в том, чтобы выйти за…

– Дело в Генри! И в Лидии! – Злые слезы потекли по щекам Пиппы, и она задрожала еще больше. Она топнула, шагнув вперед, чтобы толкнуть Арджуна. – Дело в каждом обещании, что я давала. Ты – и твоя чертова самоуверенность – все испортили!

Арджун схватил Пиппу за запястье, пытаясь остановить ее непрекращающиеся попытки его ударить.

– Кто такие Генри и Лидия? – спросил он.

– Что мне теперь делать? – Она накинулась на Арджуна, однако ее попытка ударить была больше похожа на попытку броситься ему на руки. Даже сама Пиппа теперь не знала наверняка. Она лишь знала, что ей нужно… что-то. Что-то, что может ее успокоить, точно кобру в объятиях мангуста. – Если с ними что-то случится, клянусь, я… – Ее слова оборвались, обратившись в вопль.

Из теней справа от них вышел отряд низкорослых коренастых воинов с оружием, выкованным из железа, в поношенных стареньких кожаных доспехах. На начальнике их отряда красовалась непонятная шапка, надетая под странным углом. На первый взгляд она напоминала заостренную кепку наперекосяк. Приглядевшись, однако, Пиппа поняла, что странность ей придавал цвет.

Она была пропитана кровью.

При виде крови Пиппа потеряла сознание, упав прямо в объятия Арджуна.

Арджун нес бесчувственную Пиппу в руках, войдя следом за вооруженными гоблинами в ледяной дворец Кура, чьи голубоватые коридоры пронизывал леденящий ветер.

Один из гоблинов-стражников дернул подол свадебного платья Пиппы, заворчав что-то и обратившись к товарищам на языке, которого Арджун не понимал. Двое других гоблинов загоготали в ответ.

Что бы они ни говорили, это определенно не было комплиментом.

– Поаккуратнее, рукастый ты придурок, – сказал Арджун, когда тот же самый гоблин ткнул болтающуюся ногу Пиппы. Издалека до ушей Арджуна доносилась неблагозвучная музыка, а также редкие печальные возгласы каких-то тварей. Арджун с гоблинами продолжали шагать по темному коридору изо льда в сторону шума. К тому самому тронному залу, который посетили Арджун, Селина и Бастьян, когда в прошлый раз побывали на аудиенции гнусного короля. Того самого крохотного регента, которому Арджун обещал отслужить шесть смертных недель. Это обещание спасло тогда всех троих от участи быть скормленными пожирающими плоть демонами.

Будь оно все проклято. Ну, разумеется, маленький подлый монарх решил напомнить ему об обещании именно сейчас.

Усталость нахлынула на Арджуна. На сердце было тяжело при мысли обо всех его недавних неудачах. Ему не удалось найти лекаря для Одетты. Не удалось вернуть Пиппу домой в целости и сохранности. Не удалось отменить свадьбу. И ему не удалось даже сдержать слово о том, что его жене никогда не придется больше спать на голодный желудок.

За всю жизнь Арджун ни разу не терпел таких грандиозных неудач.

Поморщившись, он расправил плечи. Прижал Пиппу ближе и крепче к себе, собирая воедино остатки уверенности. Не время сейчас утопать в сомнениях и жалости к себе.

Они подошли ко входу в тронный зал, железные двойные двери которого, проломленные с одной стороны и болтающиеся на петлях с другой, были покрыты инеем. Как только компания оказалась на пороге, Арджун заметил того самого короля за столом дикого празднества, точь-в-точь как и в прошлый раз. Огромные бабочки со стеклянными крыльями и радужные пчелы летали среди свисающих со сводчатого потолка обледенелых люстр, а монстры с клыками и когтями всевозможных форм и размеров, а также щетинистыми хвостами сидели с трех сторон зала, обгладывая кровавые кости и швыряя недоеденные останки в сторону, поджидая новых блюд.

От запаха крови и внутренностей – и обугленного мяса с обгорелыми костями – Арджуна чуть не вывернуло.

– Жди здесь, – проскрипел гоблин рядом с Арджуном. Он направился к пьедесталу на противоположном конце зала, где на троне сидел гномий король, наслаждающийся кувшином темно-зеленого вина.

Пиппа заерзала на руках у Арджуна, ее длинные ресницы затрепетали.

– Замечательно, – проворчал он себе под нос. Он осторожно поставил Пиппу на ноги, притянув поближе, чтобы можно было говорить ей на ухо, и шепотом продолжил: – Не пугайся, любовь моя. Вокруг нас куча разных тварей. Могу поспорить, ты никогда прежде не видала подобных. Если ты закричишь или попытаешься убежать, то привлечешь ненужное внимание. – Он сделал паузу, укутывая ее получше в пиджак, снова вспомнив истории о Драупади. Что ж, он уж точно не Кришна, хотя мысль о кровавой мести приносила ему неимоверную радость.

Ресницы Пиппы снова дрогнули.

– Тут воняет амбаром, – проворчала она. – И… старыми монетами.

– В амбаре получились бы куда более приятные каникулы, чем здесь.

Когда Пиппа наконец открыла глаза, Арджун снова поразился. Ее голубые глаза казались теперь даже более яркими – и более живыми – в глубинах Ледяного дворца. Прохладный свет покрытых инеем стен отражался в глазах Пиппы, когда Арджун глядел в них, мысленно умоляя не паниковать. Он уже не раз был награжден ее темпераментом и был уверен, что кривозубые орки не будут рады оказаться под ее прицелом, как не был рад и Арджун.