Ее злило совершенно другое. Она не понимала, как такое вообще возможно, чтобы Щукина, отбив у нее Крымова, сама же им и пренебрегла, бросила его, по сути, и это вместо того, чтобы терпеть все его выходки, продолжая вынашивать в своем чреве его ребенка? И еще: когда она бросила Крымова – ДО или ПОСЛЕ предложения, сделанного ей Кристианом? Ведь если она влюбилась в Кристиана до принятия своего решения оставить мужа, то ее разговоры о его неверности теперь служили ей надежным прикрытием собственного безнравственного поведения. А как же иначе? Влюбилась и тут же вспомнила, что от Крымова можно запросто избавиться, обвинив его в неверности. Он никогда не сможет отрицать это в силу своей особой принципиальности. Почему бы не выйти замуж за богатого француза и не подарить ему в кратчайший срок наследника? Богатые к теме продолжения рода относятся весьма трепетно и платят баснословные деньги за усыновление, а тут и платить-то ничего не надо, родится ребенок и автоматически станет наследником Кристиана.

…Шубин взял трубку в далеком Краснодарском крае и, услышав знакомый голос Земцовой, с полминуты молчал, соображая, откуда ей известен его номер и где она может находиться.

– Игорь, я звоню тебе из Парижа. Я гощу у Щукиной, в ее особняке…

– Понятно… Значит, он ей купил все-таки дом… отлично, поздравь ее от меня.

– Игорь, ты не знаешь, где Крымов и что с ним? Кто сжег наше агентство? Кто убил отца Кирилла и Марину Бродягину?..

– Подожди, остановись… Ты что, выпила лишнего? Разве можно разговаривать на подобные темы по телефону?

– Можно. Так где Крымов?

– Насколько мне известно, сначала он был в Германии, а теперь должен быть в Париже, там же, где и ты…

– Назови мне его номер. Только быстро, пока мне никто не помешал… – Юля говорила громким шепотом, напрягая голосовые связки, от чего уже очень скоро у нее разболелось горло.

– Пожалуйста… – и Игорь назвал тот самый номер, который Юля обнаружила в письмах Крымова. По словам Нади, он являлся номером телефона, с которого Юля сейчас и звонила.

– Так это же Надин телефон.

– Нет, я хорошо помню… Они снимали квартиру на улице Жуи, вот видишь, я даже улицу запомнил, это их прежний совместный телефон.

– Почему они разбежались? Это правда, не блеф?

– Ты что, их обоих не знаешь? Что Крымов, что Щукина – с ними же невозможно иметь дела, они напоминают мне двух талантливых хамелеонов, способных менять окраску в зависимости от появившихся на горизонте мужчин и женщин.

– Как прокомментировал тебе их разрыв Крымов?

– Сказал, что Щукина нашла себе богатого мужика по имени Кристиан, что счастлива с ним и собирается выйти за него замуж со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– А как же ребенок?

– Дело в том, что мужчины устроены иначе, а что касается Крымова, он никогда не был заподозрен в чадолюбии. По-моему, этот вариант его устроит даже больше, чем если они расстались бы с Надей просто так, а не из-за ее очередного избранника.

– Ты что-нибудь слышал об Аперманис?

– А кто это такой?

– Понятно. А когда ты возвращаешься в С.? Скоро? – она чуть не плакала, задавая ему этот вопрос. Теперь, когда силы ее были на исходе, а Щукина так и не сказала ей ничего о местонахождении Крымова, Юле как воздух был необходим Шубин, верный и преданный Шубин, который поможет ей распутать дело об убийстве Бродягиной и отца Кирилла и заработать так необходимые ей сейчас, когда она ждет ребенка, деньги. Жить под покровительством Харыбина она не будет, это решено, а потому надо самой позаботиться о своем будущем и будущем ребенка.

– Если надо, вернусь хоть сейчас. Просто Крымов отпустил меня на месяц-другой, чтобы страсти вокруг нашего агентства поутихли… Так ты не знаешь, кто его поджег?

– Да откуда же мне знать?

– А кто спалил машину с туфлей Бродягиной, тоже не знаешь?

– А ты знаешь и терзаешь меня? Так кто?

Послышался стук ударившейся о стену двери – на пороге в ночной рубашке стояла Щукина:

– Пытаешь Игорька? Ну я, я спалила и его машину, и ваше чертово агентство! Дальше что?

Юля, понимая, что Надя не в себе, и не желая прерывать беседу с Шубиным, потребовала от него срочного возвращения в С.:

– Ты мне нужен, ты даже представить себе не можешь, как ты мне нужен… Помоги мне, я тебя очень прошу… Я перезвоню тебе, – и бросила трубку.

– Значит, смогла? – Глаза ее потемнели, когда она, резко обернувшись, взглянула на Щукину. – Зачем ты это сделала? Ведь там был шикарный дорогой офис, мебель, аппаратура…

– Дура! Да не было там никакой аппаратуры и мебели. Так, осталось одно барахло, а все самое ценное я вывезла и спрятала на даче моих родителей. Я оформила куплю-продажу помещения, а потом, когда деньги были уже на руках, подожгла офис.

– Но зачем?

– Да низачем. Просто так. Не хотела, чтобы эти бритоголовые горе-бизнесмены пользовались нашим офисом, как своим. Из вредности, понятно? К тому же этот фейерверк был необходим нам с Крымовым для того, чтобы напустить туману – вернее, дыму – и сбить с толку Корнилова, когда он начнет нас разыскивать. Мы подозревали, что рано или поздно, но имя убиенного отца Кирилла всплывет, а потому решили пустить гончих собак по ложному следу.

– И Шубин, и Крымов знали об этом?

– А ты думала, что я все это провернула одна?

– Выходит, вы «кинули» своих покупателей? Сожгли уже чужую собственность?

– А пусть докажут. Мы сработали чисто.

– Вы совершили преступление!

– А ты скажи своему муженьку, чтобы он не наступал нам на пятки и не мешал работать. С тех пор как вы уехали, он ни на минуту не оставлял Крымова своим вниманием. Он часто звонил ему, приезжал и, кстати, передавал от тебя приветы.

– Но я ничего не знала…

– Да ты в последнее время вообще ничего не знаешь, ничего не видишь и ничего не делаешь. Спряталась за спину этого любителя загребать жар чужими руками и за несколько месяцев превратилась в курицу.

«А ведь она права, – подумала Юля, – совершенно права».

– Зачем ты обманула меня насчет телефона?

– Просто так.

– Тогда позвони ЕМУ и скажи, где я.

Щукина, не говоря ни слова, подошла к телефону и набрала огромное количество цифр.

– Крымов? Это я. Земцова у меня, она жаждет тебя видеть. Если хочешь, приезжай…

И бросила трубку.

* * *

Утром Юля с Берестовым вернулись в «Эсмеральду», позавтракали в ресторане и поднялись в номер.

– А почему вы не пожелали остаться у своей подруги? Вы что, поссорились?

– Нет, мы не поссорились, и вполне вероятно, что уже вечером мы снова поедем к ней, если вы не возражаете… – сухо ответила ему Юля и, стараясь не смотреть на него, проворно заперла дверь.