сообщает сама на языке гвархов. При этом через портал она не пробивает. Зато действует в Солнечной системе. Как-то Тим проговорился, будто мокрохвостые шныряют по Земле ещё с римских времён. Может быть, они гнездятся где-нибудь в Средиземном море? Там тепло и водится рыба.

Или совсем другой момент – к их прибытию Земля была абсолютно неготова. Про недоверие и говорить не приходится. Но ведь даже о карантине не позаботились, потому что на данном этапе технического развития человечества взлёт с других планет попросту невозможен. Конечно, над этим работают, и уже не за горами время, когда… Впрочем, не при его, Дениса, жизни.

Или вот какое обстоятельство. Заграница про их прибытие, несомненно, знает. И вызнать секрет перелёта обязательно захочет. То же приглашение в Уругвай по зрелому размышлению представляется очень подозрительным. Особенно стремительность, с которой было сделано. Всё-таки страна не настолько развитая, чтобы непрерывно мониторить сотни, если не тысячи переговоров, ведущихся в околоземном пространстве. Уж не дядя ли Сэм попытался свести с ними знакомство таким невинным и доброжелательным образом? Близкое знакомство.

* * *

В то время, когда Дэн слонялся по карантинному боксу, отращивая собственную паранойю, на планете Мачеха в челноке посреди озера сидели с удочками Игорь Краев и Лук.

– Не по-соседски это, – раздался голос за их спинами. – Отправили в Солнечную челнок, а нам ничего не сказали. Мы бы хоть весточку коллегам передали, – из воды выставилась голова гварха, при виде которой Лук бросился на дно и закрыл голову руками. Похоже, тутошние кроманьонцы об этих двоякодышащих что-то знают.

– А сами-то отчего туда не мотнётесь? – спокойно и доброжелательно ответил Игорь. – У вас же целый корапь где-то неподалёку. Да и бот ваш выглядит вполне себе подвижным. Такому вполне по силам подняться к порталу и обернуться туда-сюда.

– Только тупые приматы будут пользоваться транспортной сетью, созданной неизвестно кем и с какой целью, – ответил человек-амфибия.

– Да ладно! Впрочем, вам, высокоразвитым, виднее. А как дать знать, если в другой раз соберёмся отправлять транспорт на Землю?

– Позвони на номер двенадцать девяток, – ответил гость и скрылся под водой.

Глава 28

Непростые реалии

Уже на следующий день после прибытия в карантин отовсюду стали доноситься звуки строительных работ – стуки, визг свёрл и рокот перфораторов. Машу и Дениса кормили прямо «в нумерах», причем прислуга являлась в изолирующих противогазах и полностью закрытых комбинезонах с натянутыми по самый противогаз капюшонами. Разумеется, в резиновых перчатках. Меры по предотвращению распространения возможной инфекции ничуть не ослабли.

Вечером ребятам сообщили, что они могут выходить в коридор и посещать комнаты друг друга. Так вот, этот коридор теперь был отсечён стенкой от своей большей части, а в оставшемся доступным для изолированных пространстве оказались еще две комнаты. Одна для приёма пищи, вторая для медицинских надобностей. Были взяты новые анализы плюс дополнительный осмотр с применением технических средств. Из знакомых – кардиограмма. И ещё несколько «грамм» и «графий», о смысле которых, бубня через маски противогазов, кое-что рассказали лаборанты – ребят придирчиво изучали, используя все известные современной медицине методы неразрушающего контроля.

Прошло несколько допросов, кажется, с применением полиграфа. Только вот все вопросы, на которые пришлось отвечать, носили отвлечённый характер. О биографии, о познаниях в самых разных школьных дисциплинах. Решение задачек, диктант – всё под присмотром аппаратуры.

Наконец состоялось свидание с главным медиком – разговаривали через стекло, находясь в разных помещениях по противоположные стороны прозрачной перегородки.

– Признаков инфекционных заболеваний у вас не обнаружено. Да и иных расстройств здоровья тоже. Тем не менее вы несомненно доставили на Землю некие неведомые нам микроорганизмы. Они уже выделены и изучаются. Эта работа может занять длительное время. Поэтому во избежание непредвиденных неприятностей принято решение оставить вас здесь до самого отлёта. Завтра сюда прибудет главный конструктор КБ космической техники – он просто изнывает от нетерпения, настолько желает пообщаться. С ним ещё несколько других специалистов. Обещали приехать к десяти.

Этой же ночью Дэн перешел в спальню Маши и забрался к ней под одеяло.

– Надо пошептаться. Ты хоть знаешь, что было в пакете, который мы привезли?

– Ума не приложу. Вот досада! И у Старшого теперь ничего не спросишь! Я совсем не подумала о том, что следует рассказать, а что утаить.

– По всему выходит, что скрывать нам ничего не следует, – заключил мальчик и ушёл к себе.

«Вот и пошептались», – подумала девочка и вздохнула. Но долго кручиниться она не смогла – выбралась из-под одеяла и через коридор перешла в комнату Дэна.

– Подвинься, – забралась она под одеяло, – надо поговорить. Получается, что побродить по родным местам нам не позволят?

– Получается. Слышно же, как вокруг возводят карантинный комплекс. Сюда нас и будут принимать и отсюда же выпускать. Сколько это продлится, ума не приложу. С образцами, которые мы привезли, тоже будут работать в герметичных боксах с соблюдением мер биологической защиты, – признал очевидное Дэн. – Но с довольствия нас не сняли и из списков не вычеркнули.

– Представителей СМИ сюда вряд ли допустят, – согласным тоном продолжила девочка, – но вопросов зададут много.

– И ответам верить не пожелают, – добавил парень. – Опять начнут соревноваться в недоверчивости.

Кстати! Завтра у нас первый день общения с серьёзными специалистами. Ты права – нужно продумать стиль общения и приготовиться к демонстрации.

– Как ты думаешь? За нами подглядывают? – смущённо спросила Маша.

– Уверен, что подглядывают. И подслушивают. Есть шанс, что перешёптываний не разберут. Небольшой шанс, потому что помещения готовили наспех, – и ребята продолжили общение, тихонько шепча друг другу на ухо.

К стеклу в стене они вышли, облачённые в брюки из синей крапивной ткани, произведённой на Мачехе, такие же жилеты и голубые сорочки. На левом нагрудном кармане красовались нашивки с позывными, а на правом – прямоугольник с синим полем и косым белым крестом. Этот антиандреевский флаг постепенно становился символикой их планеты. Все буквы и знаки были в прямом смысле шиты белыми нитками. То есть вышиты. А синий цвет первым оказался доступным в краске для ткани. Органический синтез в их посёлке развивался шагами, которые на Земле давно прошли. Анилином занялись в первую очередь, получив разные оттенки синего и фиолетового.

Сегодня на половине ребят имелись два пластиковых кресла, какие используют в летних кафешках, а с противоположной стороны стекла – с полдюжины таких же, но заняты были только два.

– Здравствуйте, Виктор Иванович! – обратился Дэн к Шаганову. Его фото нашлось в сети. Второй мужчина показался смутно знакомым. У него на груди имелась карточка