— Нес, — прошептал я. — Нес, когда ты поверил мне? Когда тыповерил в мою правду? В мою красоту?

Фанг вздрогнул. Он стоял по колено в прозрачной воде, и явидел, как растворяются в ней желтые струйки крови. Комбинезон Неса никак немог закрыть рану…

— Сейчас, принц. Сейчас, — твердо повторил он.

Я молча смотрел на Неса. На тонкие жилки, пульсирующиевокруг глаз. На мокрую слипшуюся шерсть. Даже в таком виде он был красив. Дажесобственную смерть он сумел рассчитать по всем правилам. Жалкий, измученный видпридал бы оттенок фальши его словам. Слишком быстрое поражение — клеймослабости.

Он умирал красиво, как и жил. И ему должны были поверить.Обязаны.

— Ты слишком долго был со мной, — сказал я. — А может быть,видел и то, о чем я рассказывал? Ты поверил — и понял, как убедить других…

— Замолчи! — Нес выпрямился. Его пошатывало, и тонкиеструйки воды стекали с комбинезона, перемешиваясь с желтой кровью. — Замолчи,принц!

В его голосе осталась лишь боль. Он видел, как рушится башняего лжи — как сказанные им слова теряют красоту. Черный зрачок гиперпередатчикахолодно смотрел на нас.

— Я не дам тебе умереть, — прошептал я. — Хватит мучеников,строящих собой фундамент храма…

— Ты начинаешь войну, — прохрипел Нес. — Ты уже начал ее…Все складывалось правильно, а теперь… Люди и фанги будут убивать друг друга.

— Если мы не можем понять, в чем красота, а в чем уродство,если мы не умеем слушать друг друга… Нам остается лишь умереть, Нес. Дай руку.

Он заплакал бы, но фанги не умеют плакать. Его рука дрожала,когда он протянул ее мне.

— Мы не убедили их. Шиар…

С израненных пальцев падали в прозрачную воду янтарныекапли. Падали и медленно растворялись в чистой воде. Настоящей, мокрой, живойводе…

— Что это, принц? — голос Неса словно бы окреп. — Вода?

Сверху по-прежнему тек поток серой пыли. А вот ниже потечению на сотню метров текла настоящая вода. У наших ног она тихо бурлила,сбрасывая тусклую серую оболочку. Там, где в воду падали темно-желтые капли,она становилась прозрачной, хрустально чистой — мгновенно.

— Твоя кровь, Нес, — я был удивлен, но не более. — Онакатализатор обратного перехода воды. Кремнийорганика распадается… Моя кровь…любая биологическая жидкость делают то же самое, но медленнее. Пойдем.

Я почти силой вытащил его на берег. Черный шарик началплавно кружить вокруг нас — то ли повинуясь приказам далекого оператора, то лиследуя заложенной в него программе.

— Вода оживает, — тихо сказал Нес. — Красиво…

— Это ненадолго, процесс нестабилен, — я беспомощно похлопалсебя по карманам. — А вот ты истекаешь кровью. У тебя есть бинт?

Фанг покачал головой, не отрывая взгляда от ручья. Сверхунаплывала серая пыль, и голубовато-прозрачная лента чистой воды таяла.

— Бинт нужен…

Я стал отрывать рукав куртки. Плотная материя поддавалась струдом. Вытащив нож, я стал резать ткань. Изнанка куртки гигроскопична, длявременной перевязки сгодится. Должна же кровь фангов иметь механизмысвертывания.

Острое лезвие пропороло ткань и полоснуло по коже. Явыругался, отодрал рукав. Разрезал его по шву, глянул на длинную царапину.Неглубокая, но кровь текла сильно. Нормальная человеческая кровь,багрово-черная…

— Смой кровь! Пока есть вода, смой! — Нес почти кричал. Янепонимающе посмотрел на него, пожал плечами. Провел ладонью по окровавленномупредплечью. И опустил руку в тающее на глазах пятно чистой воды — рожденноеволей фанга и моим ударом, крохотное, исчезающее, как наши надежды на мир…

Это походило на взрыв. Вода вскипела как сжиженный газ, вкоторый упала раскаленная железка. Меня толкнуло, отбросило от ручья прямо кногам полулежащего Неса. А вверх и вниз по мелкому руслу катились голубые волны— серая пыль под их напором исчезала, превращаясь в обычную воду. На гребняхволн плясали белые искры, временами вспыхивали прозрачные языки пламени.

— Твоя планета оживает, принц, — прошептал Нес. — Есть времядля смерти и время для жизни. Одно переходит в другое — и конца нет…

— Ты знал заранее? — я сжал плечи фанга. — Наша кровь даластойкий катализатор? Планета оживет навсегда?

— Я не знал. Но это было бы красиво… и я поверил, что такможет быть. Хорошо, что я не ошибся.

Нес улыбнулся, и его улыбка впервые показалась мненастоящей. Но я еще не понимал. Разгладив полоску ткани, я попытался наложитьэтот жалкий «бинт» на кровоточащую рану.

— Бесполезно, принц. Смерть внутри, и ее не закроешь. Язнал, в какую точку должен войти твой меч. Тело гибнет. Это необратимо, какцепная реакция сухой воды.

Издалека, с горизонта, донесся хлопок. Чуть дрогнула земля.На сером пылевом море заплясало белое пламя. Кремнийорганика распадалась,высвобождая из плена воду, рождая свободный водород и кислород. Избыток энергиизаставлял их гореть, и на воде бушевал быстротечный огненный шквал.

Дышать стало легче. Подул влажный, пахнущий озоном ветерок.Горы на глазах заволакивало легкой туманной дымкой. Краски становились мягче.Небо чуть посветлело.

— Будут облака и дождь. — Нес лежал на спине, и голос егостановился все тише. — Будут трава и деревья. Будет жизнь. Принц, ты еще непонял? Мы победили. Жизнь рождается красивее, чем умирает. Фанги захотят даритьжизнь, а не смерть.

Песок под ним стал янтарно-желтым. Нес уже не мог держатьвеки открытыми. А я стоял над ним, понимая, что не в силах помочь. Меня училикак убивать фангов, а не как их лечить.

— Ты можешь сказать людям всё, что хочешь. Нас видели нетолько фанги…

Я наклонился к его лицу — было трудно разобрать слова.

— Получилось красиво… Доведи мой узор, принц.

— Хорошо, Нес, — сказал я. И сидел рядом, держа его за руку,пока это не стало ненужным.

Могилу я вырыл в песке, рядом с ручьем. Плоть Неса станетчастью планеты — я верил, что это ему понравилось бы. Атомарным мечом я вырезализ окрестных скал две каменные плитки — багрово-красную и янтарно-желтую. Наобеих я провел диагональные линии — из нижнего левого угла в правый верхний. Язнал, что прав — никто из фангов не исполнил своего долга так, как Нес. Потом явключил непрерывную заточку обоих мечей и воткнул их рукоятями в песок.Запоздало понял, что меч Неса простоит вдвое дольше моего. Он мог победить меняза счет одной лишь заточки лезвия…

Черный шарик медленно пролетел над могилой. Замер у меняперед глазами. Я смотрел на него, не думая о фангах — лишь один из них был моимдругом. Вспоминал Терри, и свою команду, и всех, кто стал мне близок на Земле.Видел их лица и знал, что они сейчас молча смотрят на меня.