жарче. Древнегреческие и римские сукновалы посыпали ткань известью и опрыскивали ее водой, чтобы очистить и отбелить, а шерстяные ткани, как правило, чистились известняком и серой, что тоже позволяло их отбеливать. Теофраст, натурфилософ IV в. до н. э., отмечал «яростную природу» известняка, который становился особенно опасен во влажном виде. Теофраст приводил такой пример: корабль, груженный новыми тканями, обработанными таким образом, загорелся, когда вода попала на ткани со следами извести. Подобные случаи были редки, но могли подсказать наблюдателям идею смешивания внезапно возгорающихся материалов для использования в военном деле[401].

Сера, негашеная известь и другие вещества использовались для изготовления так называемого пиравтоматона – «автоматического или самозарождающегося огня». Это сочетание сначала применялось для пиротехнических трюков, которые устраивали жрецы и маги. Например, как пишет Тит Ливий, в 186 г. до н. э. во время религиозной церемонии факелы, смоченные в сере, дегте и негашеной извести, продолжали гореть и после погружения в Тибр. Другие латинские авторы приводили рецепты пиравтоматона, в которых сера, смола, негашеная известь и нафта плотно запечатывались в сосуды, а затем воспламенялись от одной капли воды. Нафта – чрезвычайно горючая легкая фракция нефти, очень летучая жидкость с сильным запахом, легко переходящая в газ или пар и часто встречающаяся в месторождениях нефти на Ближнем Востоке. В Ветхом Завете трюк с самовоспламенением описывается как чудо, при помощи которого пророк Илия примерно в 875 г. до н. э. произвел впечатление на жрецов Ваала[402]. Военный потенциал, возникающий при сочетании данных веществ, был осознан намного позже. Интересное автоматически воспламеняющееся оружие, приводимое в действие утренней росой, появляется в компилятивном сочинении, часто приписываемом Сексту Юлию Африкану – философу, родившемуся ок. 170 г. н. э. под Иерусалимом и писавшему о магии и военной тактике. В его рецепте приведены сера, соль, смола, уголь, асфальт и негашеная известь. Все это нужно осторожно перемешать в течение дня до образования однородной пасты, а затем плотно запечатать в бронзовом ящике, защищенном от влаги и тепла. Вечером эту пасту нужно тайно нанести на вражеские осадные машины. Предполагалось, что на восходе от тумана или росы наступит возгорание. Как отметил британский историк древнего огненного оружия Джеймс Партингтон, такое непредсказуемое оружие с потенциально возможными обратными эффектами «вряд ли пользовалось популярностью у военных командиров». Но сложное сочетание химических реакций серы, нефти и негашеной извести, смачиваемых естественной конденсацией росы, стало одним из многих экспериментов, которые в конечном итоге привели к созданию изощренного огненного оружия, в том числе греческого огня[403].

Возможно, примерно такая же паста, как та, создание которой приписывают Юлию Африкану, позволила Медее превратить пеплос царевны Главки в орудие убийства в греческом мифе. К I в. н. э. римские авторы, знакомые с волшебными трюками «автоматического огня» и разрушительными свойствами нефти, начали пытаться определить рецепт состава, использованного Медеей. Философ-стоик Сенека в своей версии легенды о Медее назвал «огонь, что таится в сере», одним из компонентов смеси, которая зажгла пеплос Главки, а также упомянул о знании Медеей «огнедышащих» естественных природных скважин на Кавказе – в районе современного Баку. Плиний и Плутарх тоже сходились в том, что сырая нефть была одним из тайных ингредиентов Медеи[404].

Чудовищный пожар, вызванный Медеей, воспламенял одежду и кожу жертв и сжигал их заживо, что крайне напоминает современный напалм. Смесь летучей нафты (или керосина – еще одной фракции нефти) и загустителя, придающего веществу желеобразную консистенцию, горит при температуре около 2800 °С. Напалм был изобретен в Гарварде в 1940-е годы и широко использовался американской и южновьетнамской армиями во время войны во Вьетнаме против вражеских солдат и мирного населения. Одна из самых незабываемых картин той войны – фотография 1972 года, на которой девочка бежит от воздушной напалмовой атаки на вьетнамскую деревню. Пока она и другие крестьяне убегали в ужасе, корчась от невыносимой боли, жидкий огонь пожирал одежду и добирался до тела. Неугасимое пламя доходило до самых костей, и вода не могла облегчить боль. Эту ужасную сцену мог написать Еврипид на 25 веков ранее. Как использование напалма во время войны во Вьетнаме служило поводом для многочисленных споров и в итоге «стало символизировать чудовищную природу» передовых военных технологий, так судьба Главки, сожженной заживо жидким огнем, для древних могла служить предостережением об ужасах применения токсического и огненного оружия[405].

Маленькую вьетнамскую девочку и коринфскую царевну в горящем платье разделяют тысячелетия, но, судя по всему, историческое и мифологическое оружие было примерно одинаковым. Легендарное неукротимое вещество, бывшее в распоряжении Медеи, появилось благодаря ее тайным знаниям о горючей природе нефти. Родина Медеи находилась между Черным и Каспийским морями – в регионе, известном богатыми нефтяными месторождениями Баку, где горящие газовые скважины обожествлялись еще в VI в. до н. э. Медея также была связана с Персией. Древнегреческое название нефти – мидийское масло – могло относиться либо к Медее, либо к персидскому региону Мидия, также славящемуся большими нефтяными запасами[406].

Нефтяные углеводороды существуют в различных формах, но все они горючие: от летучих легких фракций – природного газа и легких жидкостей вроде нафты – до более тяжелых сырой нефти и вязкого битума. Несколько месторождений нефти есть и в Средиземном море, но Ближний Восток ею особенно богат (имеются залежи также в Китае и Индии). В пустынях маслянистая и чрезвычайно горючая жидкая нефть поднимается вверх из песка и просачивается через материковый грунт (petroleum в переводе с латинского – «каменное масло»), а природный газ вызывает каскадное пламя в скважинах и горит под водой. В древних текстах Междуречья видно, что внезапное возгорание озер и фонтанов из огня, – огня, который ведет себя как вода и не гасится жидкостями, – вызывало ужас людей с древнейших времен. Персы, вавилоняне, евреи и другие жители древнего Ближнего Востока особенно почитали загадочное явление «жидких огней». Как и в прикаспийском Баку, древние огнепоклонники в Персии и Вавилонии строили храмы на местах, где природный газ вечно горел в скважинах. Например, так называемые Вечные Огни – нефтяной фонтан в Баба-Гургуре (близ Киркука на севере Ирака) – постоянно горели с 600 г. до н. э., прежде чем в 1927 году из него сделали первую в Ираке нефтяную скважину современного типа[407].

Нафта фигурировала и в еврейской истории. Выше упоминался фокус с самовоспламенением, продемонстрированный Илией. В V в. до н. э. Неемия, наместник Иудеи во время правления персидского царя Артаксеркса I, провернул нечто похожее. Он привез из Персии густую жидкость под названием нефтар и продемонстрировал загадочное самовозгорающееся пламя, поразившее свидетелей произошедшего. Партингтон проанализировал фокус Неемии и указал, что