Мои зубы сжались до хруста.

Ну и артистка!

А наглости-то сколько! И смелости, граничащей с безумием?

Неужели, Александра так сильно боится Клавдия, что готова обвинять дракона? Причем, в его присутствии. Ну и ну.

— Скажи правду! — заорал потерявший терпение Бран.

— Я и говорю, — ответила та, упрямо тряхнув головой. — Они врут. У Юджинии не было никакой дочери. Только сын.

Клавдий посмотрел на меня почти победно.

— Чему ты радуешься? — поинтересовался дракон насмешливо. — Ложь твоей жены ничего не изменит. Доказать происхождение Терезы не сложно. Она точная копия бабушки — Офелии Рутенберг. Достаточно показать старые портреты твоей тёщи, все в этом убедятся.

Клавдий вздрогнул и принялся задумчиво водить рукой по волосам. Он явно пытался вспомнить, как выглядела Офелия. Женщина, которую он превратил в пленницу.

— Нет, — пробормотал он минуту спустя. — Это ложь. Девка — дочь прачки.

Сейчас Клавдий не думал, какая судьба его ждет. Что будет с женой и детьми. Единственное, что его волновало: могу ли я быть наследницей престола. Престола, которого он уже так и так лишился.

— С меня хватит этого спектакля, — бросил дракон, подустав от королевских особ. — Тереза, решай их судьбу. Довольно тянуть время.

Я мрачно кивнула, по-прежнему, не зная, как поступить.

— Нашу судьбу?! — вскричала Александра. — Я взяла тебя в крестницы, неблагодарная простолюдинка! И это твоя благодарность?!

Меня будто наотмашь ударили по лицу.

И задело даже не слово “простолюдинка”. А упоминание, что Александра — моя крестная. Как и то, что я должна быть благодарна. Это чудовищная женщина позволила сделать меня сиротой. Лишила той жизни, которая была предназначена мне по праву рождения. Превратила в фрейлину собственной капризной дочери. И требует благодарности?!

— Да я тебя, гадюка! Ой…

Я схватилась за карман платья, где лежали четки. Потому что они вмиг стали горячими, и обожгли кожу через ткань. Чертыхаясь, я вытащила их наружу. Собралась, было, бросить на пол, как вдруг случилось невероятное.

Четки не просто вновь стали холодными, самыми обычными на вид. Но сотворили новое волшебство. Призвали ту, кто имел право потребовать у Александры ответа не меньше, чем я или Бран. Они призвали призрак бывшей владелицы. Перед нами появилось белое пятно, которое на глазах превратилось в полупрозрачную пожилую женщину. Даже не смотря на седину и морщины, наше внешнее сходство легко угадывалось.

— Мама… — прошептала Александра едва слышно.

О, да! Вот теперь она перепугалась насмерть. Призрак общей с Юджинией матери она боялась сильнее, чем дракона и мужа вместе взятых.

Просвечивающая фигура в белом бесформенном платье шагнула к Александре, и та взвыла. Принялась пятиться. Причем, делала фактически сидя — скользя пятой точкой по полу. Я могла понять тетушкину реакцию. Появления Офелии даже Бран испугался. А ведь он и сам был призраком. И это о многом говорило! Меня же охватил вовсе не ужас. Да, мне было жутковато. Одно дело — Бран. Он был в моей жизни всегда и в призрачный делах не шибко разбирался. А бабушка — призрак самый что ни на есть настоящий. Она много лет обитала за гранью. И всё же главным чувством, которое я сейчас испытывала, было злорадство.

Так ее! Эту гадину Александру!

Она виновна посильнее двух Королей. Клавдий хотел власти, Мислав — уничтожить правителя другого королевства. Александра приговорила к смерти родную кровь. И сестру, и ее ребёнка. В тот момент еще никто не подозревал, что нас с Браном двое.

Впрочем, эта “парочка” тоже перетрусила не на шутку. Мислав, которые последние несколько минут не принимал участия в разговоре, прижался к стене. Будто пытался с ней слиться в надежде, что его не заметят. Клавдий же пополз в сторону выхода, но покинуть зал не позволил дракон. Просто преградил негодяю путь собственным хвостом.

— Не смей лгать, Алекс…

Голос призрачной женщины рассек воздух, будто хлыстом. Вздрогнули все. А уж ее доченька заскулила, как побитая собака.

— Я не…

— Ты обрекла родную сестру на смерть! — перебила ее Офелия. — А теперь лжешь о племянниках?! Ты перед ними в долгу! — она указала на нас с Браном. — В неоплатном долгу перед ними обоими!

Я краем глаза заметила, как Клавдий снова пополз. На этот раз в дальний угол зала. Но сначала он в ужасе покосился… нет, не на меня. На моего близнеца. На мальчика, которого убил. Неудивительно. Любой перетрусит, коли столкнется с покойной жертвой.

— Алекс? — Офелия сделала еще пару шагов к дочери, но та выставила руки перед собой.

— Не подходи! — завопила истошно. — Я скажу! Всё скажу! Это правда, да! Тереза — дочь Юджинии и Уильяма! Она родилась раньше близнеца! Ее повитуха каплями напоила сонными и под кровать спрятала. Я девчонке жизнь спасла, между прочим! Уговорила Клэр Кордей выдать за свою племянницу! Еще и знахарку самую лучшую нашла, а та Терезе двадцать один год жизни выторговала! Если бы не я, девчонка отправилась в мир иной вслед за братом еще младенцем. Хватит так на меня смотреть! Я ее защитила!

— Защитила? — переспросила я с яростью, которую была не в силах скрыть и даже хоть немного утихомирить. — Ты отняла у меня семью! Если б не твое предательство, меня не пришлось бы спасать! Моя так называемая болезнь — это наполовину мертвая магия! Она у нас с Браном одна на двоих! Я держу его в этом мире, он тянет меня в потусторонний! И это твоя вина, Александра! Не только Клавдия!

Дражайшая тетушка замотала головой.

— Я никого не убивала!

— Ты позволила убить родную сестру! — припечатала Офелия. — И тебе даже не жаль.

Не знаю, чего она ждала от младшей дочери. Раскаяния? Признания вину? Разумеется, ничего из этого не последовало. Наоборот. Услышав слова матери, Александра внезапно перестала бояться, расправила плечи и крикнула той в лицо:

— С какой стати мне жалеть Юджинию?! Она всегда получало всё! А я ничего! Она считала себя лучше меня! Не упускала возможность это показать! А ты ей во всём потакала! Вы сами во всем виноваты! Вы обе!

Призрачная женщина только руками всплеснула.

— Зрелость и материнство не сделали тебя умнее, Алекс. Ты так ничего не поняла. Юджиния никогда не получала ничего в ущерб тебе, не считала себя лучше. Просто твоя сестра была доброй и отзывчивой, и люди ее любили. А в тебе всегда были злость и зависть. Ты сама отталкивала всех. Даже нас с отцом, хотя мы изо всех сил старались тебя поддержать, сделать счастливой. Но что бы мы ни делали, тебя всегда было мало. И вот к чему в итоге пришли. Ты сама во всем виновата. И должна заплатить.

Александра зарычала. Но то не походило на готовность напасть или защититься. Это было отчаянное рычание. Мерзавку накрывало осознание, что всё кончено. И для нее, и для Клавдия.