Видение не обмануло в одном — Флориана сбежала. Как и когда — никто не видел. Решетка цела, замки на месте, никаких следов, а стражники как один божатся, что не сомкнули глаз ни той ночью, ни любой другой. Бывшая Королева просто исчезла.

— Мы собирались сообщить тебе, но ты появилась здесь на следующее утро после исчезновения, — распустив слуг и стражу, Лансел остался в тронном зале наедине со мной. Чернавка едва волочила ноги, когда мы, наконец, добрались до Посса. Сон был для нас непозволительной роскошью, и отдых не длился более трех часов. Поэтому сейчас я выглядела ничем не лучше Королевы из видения.

— Все. Теперь нам точно конец. Флориэль помог своей сестре бежать, и вскоре они придут за нами, — я тяжело опустилась на стул, уткнувшись лицом в ладони.

— Элея, твои видения существуют для того, чтобы мы могли предотвратить то, что еще не случилось. Я не позволю, чтобы то, что ты видела, произошло. Лансел подошел ближе, стараясь успокоить и приободрить одновременно.

— Она правда здесь? Дверь распахнулась, и в зал быстрым шагом вошел Лаодис. Он хорошо выглядел. Опрятный и ни в чем не нуждающийся.

— Что ты здесь делаешь? — я подняла на мага уставший взгляд.

— Практика. Король предложил место придворного мага, пока официальный претендент на эту должность совершенствует свои умения.

А жить в замке, знаешь ли, довольно удобно. Так, когда ты приехала?

А главное, зачем?

— Рада за тебя, Лаодис, что нашел свое место. У меня было очередное видение. Флориана, Флориэль, я и Оаленн. Вместе, в одном помещении. Флориэль держал Оаленн, а его сестра говорила о том, что теперь она завершит начатое. После этого и пары дней, схожих с пребыванием в аду, я и оказалась здесь. После чего узнала об исчезновении Королевы. И теперь вспоминаю, есть ли у меня какое имущество, дабы учесть его в завещании. Лан, пергамент с пером одолжишь?

— Ты как всегда оптимистична, — скривился Лаодис. Но ему легко говорить, ведь в видении его не было. — Но, предупрежден — значит вооружен, верно? Мы не позволим этому случиться! Ты не узнала место, где все происходило? Я прикрыла глаза, стараясь вспомнить детали. Но место больше походило на какую-то пещеру. Слишком темно, чтобы разглядеть лучше.

Открыв глаза, я отрицательно покачала головой.

— Значит, у нас нет другого выбора, кроме как готовиться к встрече с ними, если не удастся ее избежать, — произнес Король. — Насколько мне известно, в Сирос-Дир Флориана попасть не может. Эльфы тут же начнут охоту, а значит там безопасно. Пока Оаленн находится там, ей ничто не грозит. На территорию Академии Магии Флориана не пройдет, а если Флориэль и появится там, то неужто учителя не способны защитить своих учеников? Они в состоянии дать отпор. А Лаодис…

— Я буду поддерживать другую личину, и никто не признает во мне Рожденного Водой, — закончил маг, в подтверждение, меняя обличие. Я неуверенно кивнула, но страх, сковавший сердце, никуда не делся.

— Отдохни, Элея, а завтра моя стража сопроводит тебя до Академии.

Если захочешь, могу попросить об этом Фьеллиса. Задумавшись, я отрицательно покачала головой. Хватит втягивать эльфа во все разборки. Когда-то он уже чуть не погиб спасая мою жизнь. Лансел остался в тронном зале, когда Лаодис проводил меня до комнаты.

— Только тебя они могут не заметить, Лаодис, — прошептала я осипшим голосом. — Расскажи ей все! Она не должна там оказаться! Маг улыбнулся и кивнул, обещая со всем разобраться. Как ни странно сон пришел сразу.

По возвращении в Академию пришлось бы долго приносить неискренние извинения, если бы не официальное письмо от Короля, объясняющее внезапное исчезновение одной из студенток и ее недолгое отсутствие. Первое время сложно было сосредоточиться на учебе, опасаясь каждого шороха. Но третье замечание от старика Риктора поставило точку в тяжких думах. Прошло больше недели, а Флориана так и не заявила о себе. Постепенно все возвращалось на круги своя. Видения больше не появлялись, а страшные сны посещали все реже, вскоре прекратившись вовсе. Мне не позволяли покидать Академию.

Король лично просил об этом. Приходилось ограничиваться редкими письмами, которые позволяли отправлять лишь раз в неделю с живущим в башне Академии вороном. Старая птица просто не способна была доставлять почту чаще, но нового ворона пришлось бы обучать слишком долго. Но ответы на письма приходили через раз, и скоро я забросила это дело, вернувшись к активному изучению магии. После моего возвращения из Посса, Фьеллис дважды появлялся у ворот, насвистывая незнакомую мелодию. Но оба раза я так и не смогла переступить черту, наблюдая за другом издалека. Если бы вышла, то уже не захотела бы возвращаться, отправившись за эльфом на край света. С ним всегда казалось безопаснее. Но в памяти все явственнее всплывали воспоминания и та боль, которая, казалось, зажала душу в тиски, когда я думала, что Фьеллис погиб. Уходя во второй раз, эльф даже не обернулся. Больше он не появлялся. Жизнь возвращалась в прежнее русло. Учеба теперь занимала все мысли, не оставляя в голове места для чего-то другого. Словно чувствуя, что что-то не так, учителя загружали нас по полной программе. А если не хватало и этого, то библиотечные книги всегда были готовы подкинуть заклинание-другое для внешкольного обучения. Так продолжалось до самой зимы, пока на землю не упал первый снег. Сугробы покрыли землю уже спустя несколько дней. Лес стал еще более непроходимым, чем раньше, но студентов это мало заботило.

Близился канун смены года, который приходился на первое новолуние после начала зимы. В этот период студентов отпускали по домам на целый месяц, позволяя вдоволь насладиться празднованием, прежде чем загрузить их головы новой информацией и начать готовиться к летним экзаменам. Тогда-то я и получила письмо от Лансела. Официальное начало, где Король приглашал погостить в его замке на время зимнего отдыха, резко обрывалось жирной кляксой. И как только не пожелал взять новый лист пергамента? Но вторая часть письма больше походила на наскоро начерканное под столом втайне от советников послание.

— Грубо-то как, Лан, — по какой-то причине на лице заиграла улыбка.

Ну как на такое не согласиться? Не в силах больше смотреть на лица учителей, в первый же день каникул я собрала вещи и оседлала Чернавку. Обещанного сопровождения видно не было, а значит, если идти по единственной проложенной на снегу дороге, они встретятся по пути. Солнце светило ярко, а снег искрился под его лучами, слепя глаза. Мороз тут же нарисовал на щеках яркий румянец и покрыл ресницы инеем. Белое покрывало мерно хрустело, проседая под копытами. Пушистые шапки на ветках норовили упасть, едва почувствовав порыв ветра.