— Хорошие качества для домашнего пса, но абсолютно ненужные для дракона, — он пытался пошутить, но вышло невесело. — Твой брат, Персли, взошел на престол Гардии.

— Ого… а отец? Мать? Кайра?

— Отца допросили и отпустили, он не причастен к заговору. Твою мачеху и сестру ждет суд. А твоя мама…

Поежилась, вспоминая о том, как она настоятельно рекомендовала мне пополнить ряды доноров для изумрудных и пыталась выдать меня за внука арда Д'Острафа, а тот еще под стол пешком ходит!

— Лучше не напоминай. Я так хотела спасти ее! Хотела помочь! Вайцек говорил, что…

— Не смей называть другого дракона по имени, — прорычал Рейнхарт, прижимая меня к себе.

— Ард Д'Остраф, — поправилась, нежно целуя мужа в колючую щеку. — Как-то приручил ее. Она как будто любит его и пыталась внушить, что давать кровь драконам — это нормально.

— Это ненормально, Ариана. И женщина, которую ты видела, тебе не мать.

— Что значит… что ты… я…

Очередной стук в двери дал мне передышку, чтобы осмыслить услышанное. Выходит, владыка изумрудных меня обманул?!

— Милорд, она готова, — раздалось из-за закрытой двери. — Ирде Д'Остраф удалось с ней договориться, она войдет в клетку сама.

— Хорошо. Четверть часа, Бридж.

— Кто войдет в клетку?

— Одевайся. Познакомлю тебя с твоей матерью, — владыка поднялся и выудил меня из кровати, потому что сама я бы вряд ли выбралась. Весть настолько меня оглушила, что я не понимала, что происходит. — Д'Остраф заставил свою любовницу притвориться твоей матерью, чтобы склонить тебя к добровольному сотрудничеству.

— Чтобы я отдавала кровь?

Вот ведь… чешуйчатая мерзость, иного слова нет!

Рейн отнес меня в ванную комнату, где уже вился пар над благоухающей горячей водой. Бережно опустив меня в воду, Рейнхарт набрал в ковш воды и аккуратно вылил на мои волосы, поглаживая их ладонью.

Удивительные ощущения! Я замерла, позволяя мурашкам рассыпаться по голове и раскатываться по всему телу.

— Я уничтожу его за это.

— Рейн!

— Как только будет можно — уничтожу, — повторил он, выдавливая в ладонь ароматный гель и принимаясь за мои волосы. А я что? Я жена, закрою глаза и получу удовольствие. — В то время, пока они тебя опаивали и обрабатывали, твоя настоящая мать находилась в подземелье, едва живая.

— Где она теперь? Как она? Она жива? — я встрепенулась, но Рейн успокоил.

— Как я уже и говорил — с ней все хорошо. Любовь моя, теперь с ней все будет хорошо.

Последнее звучало не очень уверенно.

— И поэтому нужна клетка? — спросила, когда с волосами было покончено, и дракон взялся за мочалку.

— Ты сама все увидишь…

Я мягко отобрала у владыки мочалку и, наскоро помывшись, выбралась из ванны. Мне не терпелось встретиться с настоящей мамой! Недаром сердце не чувствовало к той бездушной женщине сострадания или привязанности.

Рейн закутал меня в махровый явно не женский халат, а в комнате помог облачиться в платье и взялся за корсет. Он так заботливо и бережно за мной ухаживал, словно эти обременительные рутинные действия доставляли ему удовольствие.

— А как ты обо всем узнал? — спросила, подглядывая за Рейнхартом сквозь трельяжное зеркало. — Как тебе удалось ее спасти?

— Скажи спасибо своей смелой и безрассудной подруге.

— Жози? Она не приходила ко мне в последние дни.

— Жози под защитой сапфировых. Она, как и все изумрудные, чувствует ложь и хотела рассказать тебе о планах отца, но он воспользовался приказом владыки — запретил тебе рассказывать. Приказ владыки не сломать, но его можно обойти. Запретив рассказывать правду тебе, он не запретил рассказать ее кому-то другому.

— И она рассказала тебе?

— В тот момент я был драконом, — напомнил он, туго, но бережно затягивая вязки на моей спине. — Она рассказала Бриджу, а Черная звезда услышала и через Сумеречный мир добралась до гнезда изумрудных первой. Как раз вовремя — я уже обернулся и шел ломать хребет Вайцеку. Звезда меня нашла, обо всем рассказала, и мы решили разделиться.

В том, что изумрудные сопротивлялись, я не сомневалась. Окровавленные тела до сих пор перед моими глазами и развидеть их уже не получится.

— Ты же рисковал жизнью!

— Поверь, родная, в тот момент жизнью рисковали все, кто вставал на моем пути. Тюремщики оказались сообразительными, открыли камеру и смылись с глаз. Но тогда я понял, что уничтожить Д'Острафа сразу не получится.

Закончив с корсетом, Рейнхарт взялся за щетку и бережно коснулся моих волос. Завораживающее зрелище — обнаженный мужчина делает тебе прическу. От его ладоней повеяло жаром и волосы постепенно высыхали.

— Потом я нашел тебя, а дальше…

— Дальше было заклинание глубокого сна! — сказала с укоризной.

— Не без этого, — ничуть не смутился владыка. — Но некоторые события тебе знать не обязательно. Главное, твоя мама и подруга в безопасности.

И вскоре я в этом убедилась. Меня пустили в комнату, когда маму уже заперли в клетке. Жозефина сразу бросилась ко мне с извинениями, но мне не в чем ее винить. Я обняла подругу и заверила, что мы поговорим позже, потому что не могла отвести взгляда от женщины за решеткой. Она сидела на табуретке в камере и смотрела на меня безжизненными глазами, что-то бурчала себе под нос и раскачивалась взад-вперед. Бледная и худая настолько, что больше напоминала скелет. Платье висело на ней как на вешалке, волосы торчали в разные стороны, а руки были покрыты синяками.

— Мама, — голос сломался, а сердце сразу поняло — это она.

Женщина вздрогнула и замерла, а в следующий миг раздался визг и всех, кроме меня, разметало по комнате. Зачарованная клетка не выдержала сильнейшей ментальной атаки, не помогли даже блокираторы.

Я не шелохнулась, вовремя выставив перед собой ментальный щит. Какая-то часть меня за мгновние до атаки поняла, что она случится.

— Откройте клетку.

— Ариана, это небезопасно, — произнесла Жози. — Она связана с моим отцом, и обезумела. Она навредит тебе.

Ментальная атака повторилась, но на этот раз я успела укрыть щитом всех.

— Она напугана. Думает, мы причиним ей боль. Рейнхарт!

— Милая, я не могу рисковать тобой.

— Пожалуйста, — протянула умоляюще, но владыка драконов был непреклонен.

— Это опасно, Ариана.

— Пожалуйста, открой клетку, — прошептала сквозь слезы, укрывая всех от третьей атаки.

Мать вскочила на ноги и, несмотря на худощавость, проявила недюжую силу. Она вцепилась в прутья, вспыхнувшие ледяной магией и, несмотря на боль, остервенело дергала их, обжигая ладони до крови.

— Откройте эту долбанную клетку!!! — закричала, сама хватаясь за прутья, и обжигаясь защитной магией. Смотреть на ее страдания — невыносимо!

Ариана

Зазвенели ключи, щелкнул