было слишком удивительно, чтобы оказаться правдой. Но если это все-таки так, если именно поэтому Эванджелина и наняла ее для поисков Маяка Свана, тогда почему она была так уверена, что Мари каким-то образом докопается до связи между маяком, Лу и «Калифорнийцем»? Мари никогда не собирала сведений ни о Норманах, ни о Роландах, ни о Веттри, она вообще о них не узнала бы, если бы не вмешательство «Тича».

Мысли разбегались сразу в нескольких направлениях, она никак не могла сосредоточиться, ей хотелось, чтобы самолет летел быстрее, потому что у нее было слишком много вопросов к Эванджелине Девон.

Впрочем, эта ее болтовня про совпадения избавила их с Джулианом от неловкого молчания во время путешествия. Он по-прежнему старательно избегал смотреть ей в глаза. Мари готова была оправдать их поцелуй на празднике в бизнес-центре всплеском адреналина, нервозностью ситуации и считать, что они остались друзьями, но ее спутник очевидным образом был с этим не согласен. И Мари постоянно думала о Ванессе, о его бывшей жене, вернее – о Джулиане, постоянно думающем о Ванессе, с которой он ее, Мари, конечно же, сравнивал. Поэтому она старалась отвлечься мыслями о «Калифорнийце». Список его пассажиров был уничтожен взрывом на пароходе, но из других сохранившихся записей следовало, что во время кораблекрушения погиб только один человек – кочегар по фамилии Хардинг. Что бы ни случилось с Луисом Роландом, тогда он выжил. Она вспомнила очертания «Урсулы» на гидролокаторе, обломки, в которые превратился величественный корабль. Нет, «Урсулу» с ее слишком длинным корпусом можно списать со счетов. «Урсула» вернула их к началу, к другому месту крушения, где они нашли железо, уголь и…

И золото.

Шансы были до смешного малы. Но это все же случилось. Она нашла иголку в стоге сена, в целом сарае, набитом стогами сена, на морском дне в четырех тысячах футов под водой. Значит, и такое бывает…

Мари схватила распечатанные отчеты Гектора, перелистала их и взяла заключение о золотых монетах, найденных на «Вишне». Они были отчеканены в 1899 году в Сан-Франциско. Это все, что о них было известно. Само их присутствие на борту в глазах Мари вычеркивало «Вишню» из списка кандидатов на роль «Калифорнийца», потому что американскому золоту неоткуда было взяться на британском пароходе. Но Луис Роланд, ушедший добровольцем на войну в Европе, мог взять эти деньги с собой, и таким образом они затонули вместе с «Калифорнийцем», на котором он со своим полком плыл во Францию. Так ли уж это неправдоподобно?

Был только один способ проверить.

В стопке мейлов от Гектора лежали и ее собственные записи, а также распечатка показаний магнитометра, полученных, когда в поле прибора впервые попал «Сент-Грей». Тщательного сканирования они так и не провели, поскольку Джулиан настаивал, что место крушения этого парохода находится за границами их области исследования, а на «Матросской песне» всем командовал он. Но судя по имеющимся данным – перекрывающие друг друга объекты на дне складывались в рисунок более или менее различимой формы, – Мари могла заключить, что они нашли либо корму, либо нос судна, а не середину, где и прошла, как видно было на фотографии, снятой Кларой, линия разлома корпуса. Трюм или иное помещение, где перевозили золото, скорее всего находилось ближе к центру и в глубине парохода. Однако когда он ударился о скалу и развалился, монеты наверняка рассыпались и могли оказаться где угодно.

Мари изучала изображение с магнитометра, напряженно размышляя: «Пароход провел сотню лет в неспокойных водах. В отличие от маяка золото могло не сохраниться – монеты недостаточно тяжелые, чтобы уйти в донный песок. К тому же шторм мог разнести их по дну на большое расстояние, да и течение после шторма…»

Она почувствовала знакомое волнение.

«Течение! Все, что попадает в океан возле прибрежных скал, течение приносит в одно конкретное место. В скальную бухту».

Джулиан, сидевший рядом, хмуро покосился на распечатку у нее в руках. И впервые за долгое время взглянул на Мари:

– О чем задумалась?

– Мы нашли американское золото на месте крушения одного из судов в Средиземном море, – сказала она. – Его условное название «Вишня». Исследования в том месте мы не закончили, решив, что «Вишня» из-за этого золота не может быть «Калифорнийцем», и занялись другим объектом, «Урсулой». Но что, если Эванджелина хотела, чтобы я нашла «Сент-Грей» у берега Норман-Клиффе? Что, если я должна сравнить монеты с парохода, на котором потерпела крушение Клара Веттри, с теми, что могли быть на «Калифорнийце», на котором позднее плыл ее муж?

– Ты что, серьезно? – Голос Джулиана был таким тихим и хриплым, что она с тревогой взглянула на него. – Эванджелина не просила нас искать «Сент-Грей». Она наняла нас для поисков Маяка Свана. Даже если эти две истории имеют косвенное отношение одна к другой, исследовать «Сент-Грей» ради твоего «Калифорнийца» не входит в наши обязанности по контракту. Это никак не связано с маяком.

– Не входит в наши обязанности? – повторила Мари. – Если бы мы в точности выполняли свои обязанности в твоем понимании, то сейчас сидели бы на «Матросской песне», не имея понятия ни о Джеральде Купере, ни о Кларе Веттри, ни о «Сент-Грей», ни о Луисе Роланде! Эванджелина просила меня воссоздать всю историю, целиком.

– Историю Маяка Свана, – уточнил Джулиан. – «Калифорниец» затонул через два года после гибели маяка.

– Прости, я не знала, что результаты моей исследовательской работы должны соответствовать твоим личным представлениям о правильной хронологии. – Мари откинулась на спинку сиденья, злясь и на себя, и на Джулиана. Наверное, она требовала от него слишком много, торопила слишком сильно, заставляя отбросить привычную осторожность, и теперь потеряла его. Потеряла во всех отношениях – и в личном плане, и в профессиональном.

– И что же будет, если ты все-таки найдешь золото на «Сент-Грей»? – спросил Джулиан. – Умчишься к своей «Вишне»? А дальше что? Как же Эванджелина? Как же… – Он осекся и с досадой потер подбородок.

– Никуда я не умчусь, – растерянно проговорила Мари, не ожидавшая от него таких слов. – Некоторые умеют делать несколько дел одновременно, Джулиан. Но если ты хочешь ограничиться обязанностями капитана «Матросской песни» – пожалуйста. Желаю приятно провести время.

Остаток полета прошел в ледяном молчании. А когда самолет приземлился в аэропорту Сент-Джонса и восстановилась мобильная связь, телефон Мари взорвался бесчисленными сигналами сообщений, текстовых и голосовых, в основном от Зоуи. Бормоча себе под нос проклятия, Мари тотчас принялась ей звонить, а Джулиан зашагал к их машине не оглядываясь.

Зоуи, проектный координатор из Океанографического института Скриппса, ответила почти сразу.

– Где ты была? – выпалила она вместо приветствия.

– Э-э… Доброе утро, – пробормотала Мари.

– Думаешь, доброе? Да я всю ночь не спала, потому что меня разбудили звонком охотники