— А второго мужчину вы рассмотрели?

— Он стоял ко мне спиной, в толстовке с капюшоном, поэтому лица я не видела. Но один раз он… он прильнул к бедной девушке, и я разглядела его щеку и ухо.

— Что значит «прильнул»?

Миссис Уивер поерзала на стуле, и глаза кошки стали еще злее.

— Он… Я думаю, он ее поцеловал. Такая жестокость… не очень похоже на поцелуй. Но я растерялась, и все произошло так быстро, так жестоко… Наверное, он ее поцеловал.

Подозрительно.

— Вы не уверены, что именно он сделал?

— Он прильнул к ней. Она сопротивлялась.

— Вы сказали, на поцелуй не очень похоже. А на что похоже?

Женщина смутилась.

— Похоже, что он ее облизывал.

О’Доннелл подалась вперед.

— У нее шла кровь в тот момент?

Недолгая пауза.

— Да. Кровь шла. Текла по лицу.

— Как вы думаете, он мог слизывать ее кровь?

Глаза миссис Уивер расширились.

— Да, — прошептала она. — Я сначала так и подумала… Но это же нелепость. С какой стати?

О’Доннелл промолчала, борясь с подступившей тошнотой. Если Гловер с напарником похитили Рею Делеон, шансы найти ее живой ничтожно малы.

Все тело болит. Ноги и ребра в синяках — один из мужчин несколько раз ударил ее ногой и кулаком. Она пыталась позвать на помощь, но в горле пересохло из-за кляпа. Пластиковая стяжка, охватившая запястья, врезалась в кожу. Хуже всего — голова, будто зажатая в тисках.

В ушах нескончаемый звон, перед глазами пляшут черные пятна. Сотрясение мозга, сомнений нет.

Дышать тоже непросто. Во рту скомканная тряпка, а правая ноздря залита кровью. Рея осторожно дышала через левую. Если втянуть воздух слишком резко, череп пронзает резкой болью.

Все как в тумане; она с трудом понимала, что происходит. Они долго ехали, один мужчина кричал на другого. Один раз кто-то из них схватил ее за горло и стал душить, через несколько ужасных секунд она отключилась. До нее смутно доносились спорящие голоса.

Рея пришла в себя, когда ее волокли в темный гараж. Она пыталась оказать сопротивление, и ее били, пока Рея не свернулась калачиком на полу. Тогда ее грубо подняли. Притащили сюда. Привязали к сливной трубе под раковиной.

Она в ванной, слабо пахнущей мочой. На полу капли, некоторые попали ей на брюки.

За дверью слышен спор.

— Из-за этой суки нас поймают, кретин! От нее надо избавиться. Еще не поздно.

— Нет. Она то, что нужно, Дэниел. Правда! С ней все наладится. Ты сам говорил. Нам нужен кто-то чистый. Она чиста.

— Так набери из нее хоть ведро и пей сколько влезет.

— Не помогает, если несвежая. Ты же сам говорил.

— Не смей мне!.. Я сам знаю, что говорил, и нечего тут… — Он едва не сорвался в крик, явно теряя терпение. — Мы найдем другую, хорошо? Но эту надо убрать.

Рея понимала, что значит «убрать». Она дергала трубу в надежде ее оторвать. Она схватит кусок трубы. Когда они войдут, она их ударит. Нужно попробовать. Труба лязгнула. Давай же, ну!..

Дверь открылась, вошел один из мужчин. Его болезненное лицо исказила ярость, изо рта брызнула слюна. Он пнул Рею в живот, и она издала сдавленный стон.

Потом появился второй мужчина, оттащил первого.

— Еще раз хоть пикнешь — убью, — прорычал первый.

— Дэниел, не надо. Она не будет шуметь. Вот видишь? Ни звука. — Второй мужчина взглянул на Рею. — Ты ведь будешь сидеть тихо, пока мы разговариваем?

Она кивнула, все еще восстанавливая дыхание, насколько это возможно через кляп.

Мужчины вышли, закрыв за собой дверь. Голоса стихли, или, может, ее сознание ускользало… Она втянула в себя зловонный воздух и всхлипнула.

Чуть успокоившись, стала размышлять. Тот, которого звали Дэниел, хочет ее убить. Он жесток. Опасен. Психопат, чудовище.

Второй не такой. Хочет оставить ее в живых. Может, ради выкупа… Он ведь так сказал? Что с ней все наладится? Наверное, имел в виду деньги. Может, они думают, что ее родители богаты… Что будет, когда они узнают правду?

Еще были странные фразы. «Набери из нее ведро». «Не помогает, если несвежая». Что это значит?

Дверь снова открылась. На пороге стоял второй. Он широко улыбнулся.

— Не бойся, мы тебя не обидим. Ты нам нужна живой. Позже я принесу тебе воду и еду, хорошо?

Она кивнула.

— Но ты должна вести себя тихо. Если будешь шуметь, мы не сможем тебя здесь держать. Придется тебя убить.

Он говорил непринужденно и открыто. Констатировал факты.

Два психопата, два чудовища.

Рея попыталась ответить сквозь кляп, и он покачал головой.

— Потом. Поговорим потом.

Мужчина присел рядом и протянул к ней руку. Рея с ужасом поняла, что он держит одноразовый скальпель. Она глухо вскрикнула, и похититель прижал скальпель к ее горлу.

— Помнишь, — прошептал он, — ты обещала молчать? Ты ведь будешь молчать, правда?

Дрожа, Рея кивнула.

Мужчина разрезал ее штанину на правой ноге, обнажив бедро.

— Будет немного больно. Не кричи.

Скальпель вошел в кожу. Рея вздрогнула, широко распахнула глаза. По ноге заструилась кровь.

Тогда мужчина прильнул губами к порезу и начал пить.

— Клиника Реи в той стороне, — сказал Тейтум, оглядывая улицы. Он держал в руках фотографии с места преступления: зловещие снимки кровавых пятен и найденных улик совершенно не сочетались с окружающим мирным пейзажем, залитым солнцем. — Она шла с работы домой.

— Мы еще не знаем наверняка, — рассудительно ответила Зои, сидя на корточках и разглядывая следы шин на тротуаре. — Может, она возвращалась с вечеринки. Два часа ночи — поздновато для работы.

— В клинике установлена сигнализация, криминалисты уже проверили записи: систему охраны включили в два двадцать девять. Мартинес сейчас там, пытается разузнать, почему Рея задержалась допоздна.

Зои встала.

— Только взгляни, повсюду жилые дома, из окон все видно, — произнесла она. — Похищать здесь женщину, пусть даже среди ночи, решится только…

— Безумец?

— Или тот, кто вконец отчаялся.

Тейтум с тревогой поглядывал на Бентли. У нее снова отрешенный вид. Неужели запоминает детали, чтобы ночью воображать себя жертвой?

Сейчас два часа дня. Часом ранее пришел отчет лаборатории: ДНК из крови на ключах совпала с ДНК, взятой из остатков слюны в двух убийствах. Кровь принадлежала субъекту бета. Похищение Реи Делеон официально стало частью их расследования.