этой женщины, открывшейся мне с другой стороны, я торопливо выскочила из комнаты, растирая слезы по щекам.

Глава 28

Прокручивая снова и снова в голове последний разговор, я бежала прочь с офиса. Такого просто не может быть. Что на нее нашло, почему она говорила такие ужасные вещи? Ее слова не могут быть правдой. Ведь это невозможно, чтобы мать так относилась к своему сыну, чтобы мать могла допустить такое?

Поглощенная подобными мыслями, шокирующими мою расшатанную нервную систему, я шла по дороге, не глядя, куда иду.

— Может, надо было позвонить в какие-нибудь органы? — подал, наконец, арх голос из сумки.

— Да, точно, — остановилась я, — хотя нет, стой. Какие у меня есть доказательства? И это все станет совершенно неважно, когда я вытащу Кэвина из этого мира.

Оглядевшись по сторонам, я увидела знакомую местность. Из офисного района я незаметно для себя попала в жилой квартал. Невысокие аккуратные дома с яркой архитектурной задумкой — это явно не мой район. Конечно! Здесь находилась раньше квартира Кэвина. Интересно, что с ней стало? Она тоже уже перешла в руки его матери?

Познакомившись с ним, я была удивлена, что еще есть люди, которые хранят запасной ключ от квартиры спрятанным где-то в подъезде. Но он относился именно к таким людям. Удивительный для меня во многих планах и по сей день.

Проникнув в его квартиру данным незатейливым образом, я обнаружила ее нетронутой за последние месяцы, словно никто ее и не посещал. Толстый слой пыли на вещах, засохшие цветы и толстая пачка писем у двери были единственными изменениями.

Я прошла по комнатам, хранившим много приятных воспоминаний. Мы проводили здесь последние месяцы каждую свободную минуту, стремясь скрыться от взглядов посторонних людей. Говорят, что пора влюбленных недолгая — обычно не больше двух лет, и эта информация словно должна охладить порыв их чувств. Но какое есть дело горячему сердцу до будущего столь отдаленного? Мы жили именно тем моментом, который давал нам удовольствие.

— Я до сих пор не могу понять, что произошло с директором. Почему она решила рассказать нам все это? — присев на диван, озвучила я свои мысли.

— Она же сумасшедшая, что ты хочешь от нее? — выпрыгнув из сумки и расположившись на диване, произнес арх.

— Но в начале разговора она говорила так скрытно, — игнорируя его слова, продолжила рассуждать я.

— Логика неспособна оценить всю силу безумства, — покачал головой лисенок.

— Но изменения произошли после того, как я подарила цветок Дори! — наконец, пришла к заключению я и повернулась к арху, — кто такая Дори?

— Девочка, которая забыла о том, что мы играли в прятки.

— Нет, я не про это спрашиваю. Чему она покровительствует? Чем руководит?

— Она же еще маленькая для этого. Ее и Творцом в полной мере назвать сложно. Но я смог заметить одну любопытную деталь.

— Да? Да? Какую же? — ощутила я себя на пороге открытия.

— Я слышал ее разговор с Твидом.

— О чем они могли разговаривать? Их же совершенно ничто не связывает, — удивилась я.

— Он рассказывал ей о том, как сложно в столь короткие сроки пытаться и вспомнить и принять прошлые жизни, и постараться забыть о своей жизни в другом мире.

— О, — продолжала удивляться я, — это достаточно…личная информация, — я вспомнила сейчас одну вещь. При разговоре с ней у меня возникло чувство, что я могу рассказать этой маленькой девочке все, что скрывала от других и чем была встревожена. Только у меня не было времени на все это, поэтому я легко отмахнулась от этого ощущения. Неужели Дори….

— Творец болтовни? — перебил меня арх.

— Творец правды и честности, — недовольно посмотрела я на собеседника.

— О. Ну такой вариант тоже возможен, — пожал плечами белый лис.

— И значит цветок, который она мне подарила, был наполнен ее силами.

— А ты подарила такую полезную вещь «мамаше года», сделав щедрый жест.

— Но без этого жеста мы бы не узнали, как погиб Кэвин! — возмутилась я.

— Или ты могла бы потом забрать цветок обратно. Потому что, если она поймет его свойства, то сможет пользоваться им для своих нужд.

— Боюсь, что ложь, которая в ней таится, не позволит воспользоваться этим опасным подарком.

После этого мы оба замолчали. Я задумалась о том, как странно порой выбираются Судьбой люди, которые должны нам встретиться в течение жизни. Кто-то считает, что каждый встреченный нами человек — это важный урок, который нам необходимо пройти. Но некоторые такие «уроки» слишком жестоки и неоправданны.

— Почему в этом мире моему Кэвину досталась семья, которая не смогла принять его и причиняла только боль? — задала я вслух риторический вопрос.

— Ну конечно! Вот же оно…, - начал говорить арх, но я не смогла услышать окончания фразы, потому что мой взор заволокло темным туманом.

Неужели я возвращаюсь? Нет, еще рано!

«…-Ты же знаешь, что я могу помочь тебе. Не нужно отказываться, — расслышала я в темноте мужской смутно знакомый голос и хотела ответить, но меня опередили.

— Нет, я справлюсь сама. Это моя судьба, это моя боль, — ответил женский голос.

Эвелина!

Туман перед моими глазами рассеялся, и первое, что бросилось мне в глаза, стало яркое голубое небо. По нему размеренно плыли облака, и на мгновения я даже позабыла, что оказалась здесь насильственно. Опустив глаза на землю, я обнаружила, что нахожусь на зеленом лугу, рядом с тихой речкой. Но где же говорившие?

Метрах в десяти от того места, где я появилась, на траве лежали двое: девушка и парень. Держась за руки, они смотрели на небо, совершенно не замечая меня. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять, что парень — это Кринцианс. То есть, это я в далеком прошлом. Тот самый своевольный элемент непредсказуемых Творцов, который в дальнейшем приведет к их исчезновению.

Значит, я снова в воспоминаниях.

Но как же вышло, что Эвелину я вижу впервые? Невысокого роста и хрупкого телосложения, она выглядела рядом с Кринциансом такой эфемерной. Ее длинные темные волосы разметались во все стороны, словно хвастаясь своей свободой, а летний бежевый сарафан был усыпан маленькими липучими цветами и листиками, собранными во время прогулки по лесу.

Но ее лицо заставило меня удивленно замереть. Тонкая линия губ, выразительные глаза, излучающие мягкую силу, — все это так напомнило мне моего дорого человека. Словно близнецы — брат и сестра, столь были они похожи. Но одна на двоих душа, отголосок которой я видела в ее глазах, делала сходство даже немного пугающим.

— Но что толку мне быть Творцом, если я