Пит приехал в свое обычное время, ведя себя так, будто это был обычный день. Он не из тех, кто остается сверхурочно по собственной воле. Непременно задержится, если Джинни попросит, но она непременно должна попросить.

Он присоединился к ней по дороге, озвучивая различные гипотезы, пока Джинни не начала напевать, чтобы выгнать его из головы. Несколько часов спустя они прибыли, и теперь он стоял, прислонившись к передней дверце ее автомобиля.

– Не следует ли нам после этого снова вызвать Лайлу для допроса?

Она посмотрела на него, потягивая остатки своего уже остывшего кофе.

– И что ты планируешь у нее спросить?

– Не понял.

– Ты хочешь спросить, убила ли она своего мужа? Это мы уже делали.

Джинни пробовала зайти и в лоб, и сбоку. Она сделала это наедине, до приезда Тобиаса, а потом снова, в его присутствии. Пит видел большую часть попыток собственными глазами и знает, что это бесполезно.

– Ага, но ситуация переменилась. – Он окинул взглядом автомобили и людей, ходящих по лесному участку.

– Не для нее. Если она убила мужа, то все равно отправится в тюрьму. Ставки высоки как никогда.

– Вы видели новости, – он нахмурился. – Общественное мнение переменилось. Этот чертов подкаст продвигает теорию, что Лайла – народная мстительница. Отец Карен Блю выступил с предложением свидетельствовать в пользу Лайлы, если прокурор будет «достаточно глуп», чтобы выдвинуть обвинения против нее. Офис донимают звонками, выставляющими нас негодяями, если мы будем преследовать ее.

– И все это наводит тебя на мысль, что мы должны надавить на нее покрепче?

Они не отступятся, но его нереалистичные высказывания заставляли Джинни лишь мысленно вздыхать. Со временем наивную веру, будто политика и общественное мнение не играют в судебных разбирательствах никакой роли, из него выжгут. Она усвоила это очень рано. Он не усвоил до сих пор.

Высунув голову из распахнутой передней двери, одна из криминалистов отыскала Джинни взглядом.

– Мы кое-что нашли.

Их внимание сразу же переключилось на потенциальные новые улики. Они прошли в маленькую спальню. Кровать была отодвинута в сторону, а доски под ней сняты, открыв пустое пространство. На краю отверстия стоял металлический ящичек размером с половину обувной коробки.

– А нам не следует подождать…

– Нет. – Сейчас она была не в настроении выслушивать предложения Пита. – Открывайте.

Криминалистка, позвавшая их, открыла ящичек. В течение секунды Джинни видела лишь синие перчатки, пока та открывала крючок, прежде чем заглянуть внутрь. Ожерелье. Резинка для волос. Носочки. Браслет. Прочие личные предметы, обычно принадлежащие женщинам.

– Что это? – Пит присел на корточки рядом с Джинни.

Она уже видела такое, когда работала над одним из своих первых дел. О медсестре, любившей «помогать» своим престарелым пациентам отправиться в мир иной. Так что ответ ей был известен.

– Вероятно, трофеи.

– Я не очень разбираюсь в бижутерии, но это не от трех женщин?

– Да, не похоже, что от одной. – Джинни почувствовала, как на нее навалился невидимый тяжелый камень. – Откуда следует, что здесь, вероятно, есть и другие тела.

Лайла была не в настроении для общения. Она и Тобиас сидели на противоположных концах дивана, не разговаривая между собой. Когда раздался звонок в дверь, Лайла его проигнорировала. Когда он зазвонил повторно, Тобиас с ворчанием встал.

– Я никого не жду! – Она сочла, что это достаточно веское основание, чтобы и пальцем не пошевелить.

– Тебя подозревают в убийстве. Я бы предпочел, чтобы спецназ не пробивал дыру в твоей стене, – выразительно произнес Тобиас по пути к двери, сопроводив свои слова драматичным вздохом.

Лайла узнала другой голос. Она не побежала встречать незваную гостью, потому что от визитов Джинни добра не жди.

– Снова вопросы? – спросила Лайла, едва следователь вошла в комнату.

– У вас там целая толпа обожателей, – Джинни оглянулась на закрывшуюся входную дверь.

– Хоть кому-то я нравлюсь…

Тобиас метнул в нее гневный взгляд.

– Как продвигается следствие?

Лайла сразу заметила несколько вещей. Конверт в руке Джинни и то, как она рухнула в кресло напротив дивана, словно у нее подкашивались колени. Усталость скопилась в уголках глаз и отпечаталась на лице, хранившем крайне серьезное выражение.

И все это не сулило ничего хорошего.

– Команда криминалистов тщательно осмотрела хижину и окрестности, – проговорила Джинни, переходя к сути без обычного подтрунивания или словесной перепасовки.

– Хорошо, – Тобиас кивнул. – И?..

– Яра Джеймс носила тонкую золотую цепочку с украшением в виде бабочки. Подарок ее крестной матери. Цепочка исчезла вместе с Ярой.

Лайла почувствовала, как у нее скрутило желудок.

– Вы ее нашли.

Не говоря ни «да», ни «нет», Джинни переводила взгляд с нее на Тобиаса и обратно.

– У Джули Левин была пластинка с именем и номером телефона, крепившаяся к шнуркам ее походных ботинок. Друзья и семья сказали, что она носила ее в качестве меры предосторожности, потому что часто уходила в долгие походы одна. Пластинка была на случай, если она пострадает или заблудится.

Их бижутерия. Их вещи.

– О боже! – Лайла не узнала собственный голос, но поняла, что эти слова произнесла она.

Обрушившаяся на нее реальность налила мышцы свинцом и лишила сил. Новости не были для нее таким уж сюрпризом. После обнаружения тела Карен что-то подобное было неизбежно, но рассудок отказывался это принять, так что шок прошил ее от макушки до пят. Лайлу затрясло, как в лихорадке, сковало болью так, что она едва могла усидеть.

– Оба этих предмета найдены в хижине. И не только они. – Джинни кашлянула. – ФБР отслеживает остальные находки, пытаясь сопоставить их с другими пропавшими.

Еще драгоценности. Еще женщины.

Все эти поездки на рыбалку и охоту, когда она радовалась покою, приходившему, когда Аарона не было дома… На самом же деле он там… что он там делал? Выслеживал девушек. Причинял им боль. Утаскивал их в ту хижину.

– По-моему, меня тошнит. – Лайла согнулась пополам, зажав рот руками.

– У меня есть фотографии содержимого ящика, и я надеялась, что вы можете посмотреть…

– Может, не сейчас? – Тобиас подвинулся к Лайле, поглаживая ладонью ее спину.

Не желая прикосновений и утешений, она отстранилась, упершись в подлокотник и пытаясь перевести дыхание.

– Нет, всё в порядке. – Она заставила себя изгнать образы из головы. Исковерканные, изувеченные тела. Ухмылку Аарона. – Покажите мне снимки.