- Тихо вы!

Дети мгновенно затихли, наступила тишина, а рядом всхлипнула Милана, закрывающая уши. Кира метнулась к ней, обнимая и успокаивая, шепча что-то на ухо девушке.

- Раскаркались тут, точно вороны на помойке, - рявкнул Паша, оглядывая детей так, что они опасливо скучковались втроем, прижавшись друг к другу. – Ты! – ткнул пальцем в замершего Елисея, вздрогнувшего под натиском взгляда отца.

- Слушаешься мать. И только попробуй еще раз усомниться в ее авторитете!

Канарейкин-младший опустил взгляд, пробурчав согласие, и Алиса видела, с каким трудом ему далось признание шефства Киры над ним. Еще бы, он ведь надеялся. Что отец оставит ресторан на него. Она только покачала головой, встав рядом с ним и ободряюще положив руку ему на запястье, чувство его бешеный пульс.

- Ты, - ткнул пальцем в дочь Павел нахмурившись. – Едешь со мной. В конце концов, тебя это тоже касается. Муженек твой решает вопросы здесь, он уже в курсе. Будешь со мной и Яриком, заодно опыт получишь. А ты… - взгляд Кенара потемнел при взоре на Антона. Таким его дети видели впервые. От мелькнувшего разочарования на лице Павла, Антон зашипел тихо и упрямо вздернул нос.

- Я тебя таким растил? – поинтересовался Паша жестко, отчего Татошка вздрогнул, не выдержав взор отца. – Что за хамское отношение к девушке? Еще раз услышу от тебя подобное, последую словам твоей мамы и врежу так, что в ушах звенеть будет. Ишь, вырос, а вести себя не научился!

Наступившая тишина стала почти звенящей. Кира шепнула что-то Милане, отправляя ее наверх вместе с Сашей, которая пискнула что-то про оставшиеся документы. Настя выдохнула и тихо попрощавшись с Алисой, чмокнула в щеку мать, бросила взор на Елисея и покосилась на Антона, с сочувствием пробормотав ему:

- Пошли, Тошка, папу в машине подождем.

- Ага, - рассеяно отозвался парень, бросив взгляд в начале на лестницу. Затем на отца и двинувшись за сестрой.

- Дети, мл*ть, - прорычал Паша, проводив взглядом парочку и напоследок обняв жену, поцеловал, пообещав звонить почаще.

Стоило всем, наконец, разойтись, Елисей с Алисой двинулись в сторону кухни в полном молчании. Каждый переваривал услышанное и увиденное. Для самой Ежовой это было слегка непривычно, ей всегда казалось, что уж в семье Канарейкиных живет настоящая идиллия. Однако похоже любая семья не только счастлива по-своему, но и проблемы у них свои. В случае всех Канарейкиных – нежелание уступать в споре.

- Все нормально? - осторожно спросила Лису, входа в шумную кухню, здороваясь с сотрудниками, приветливо улыбаясь. Она снова покосилась на Елисея, едва успев поприветствовать Галину и Владимира, заметив его задумчивость.

- Ага, нормально все, - натянуто улыбнулся Канарейкин, двинувшись в сторону дверей. – Я в кабинет.

- Проблемы в раю? – спросил Гена, вытирающий руки и одергивающий чистую белую форму, пока рядом вертелся робот-помощник А2757. Алиса тяжело вздохнула, покачав головой.

- Сегодня точно будет плохой день, - пробормотала она, отмахнувшись и двинувшись в сторону раздевалки.

- Алиса Владимировна, там вас в зал просят подойти, - голос Толика стал совсем жалобным, когда Алиса, взмыленная оторвалась от тарелки с блюдом и мрачного сдвинула брови. Молодой официант попятился, икнул и едва ли не перекрестился, глядя на ее перепачканные в муке щеки и заляпанный чем-то красным фартук. Оглядев себя, она закатила глаза, пробормотав:

- Дурацкий конфитюр.

Стянула фартук, выхватывая у услужливо подъехавшего к ней робота помощница пачку влажных пятновыводящих салфеток, благодарно бросив взгляд на Галину.

- Привыкай, новенькая, - хмыкнула женщина, отдавшая приказ роботу и махнула ей рукой.

- Что там случилось? – устало пробормотала, поправляя волосы, затянутые в хвост и оттерла небольшое пятнышко на форме.

- Ну, там… вас зовут. Мужчина, такой высокий, - вздохнул официант, нервно сжимая в руке серебристый поднос и опасливо оглядываясь.

Новичок, сразу видно. Особенно, когда вокруг засвистели и застучали различные предметы кухонного обихода о первую попавшуюся поверхность, создавая гомон. Владимир хохотал, Олег подпрыгивал, парочка молодых поваров дружно пританцовывали и все заголосили:

- Кавале-е-ер! Ау-ау, е-е.

- Успокойтесь! – шикнула на них Ежова, призывая команду к порядку.

К подобным выходкам девушка успела немного привыкнуть. Еще не до конца, но столь фривольное и дружеское общение между персоналом явно было в почете. В элитном ресторане все придерживались культуры общения перед клиентами. Нижестоящие «выкали» вышестоящим, но за закрытыми дверьми позволялось иметь не просто товарищеские связи. Кто-то даже дошел до любовных, во всяком случае, уж больно тепло отзывался Владимир о Татьяне из другой смены.

Цыкнув в сторону ребят, Алиса развернулась, оправила форму и, получив от парней «большой палец» в качестве комплимента, - шагнула в сторону выхода. За ней трусцой рванул Анатолий, нервно одергивающий то бабочку, то жилет и бормотал:

- Он попросил вас срочно позвать. Может ему блюдо не понравилось? Ой, или я накосячил? Господи, хоть бы Валерию никто не сказал! – нервно дернулся молодой официант, проведя рукой по светлому стриженному ежику волос.

- Успокойся, скорей всего что-то с блюдом, - буркнула Алиса, будучи мрачнее тучи и вспоминая правила общения с клиентом в случае подобной ситуации. Что там гласит их кодекс? Вернуть деньги? Предложить замену?

- Какой столик?

- Двенадцатый, диванчики у окон.

Пока шла, бросила взгляд на наручные часы. Смена подходила к концу, ноги гудели от усталости – перерыв Алисы только что начался. Придется потратить свой законный отдых на разборки с недовольным клиентом, притом максимально быстро и безболезненно. И почему всякая гадость случается именно тогда, когда никого нельзя попросить о помощи? Елисей сейчас занимался заказом продуктов, у Киры Владимировны была важная встреча. Вот чуяла ее душа – с момента отлета Павла Александровича случиться какая-нибудь гадость.

Стоило войти в просторный зал, наполненный звуками классической ненавязчивой музыки, и журчанием в фонтане. Вечер, как обычно, был людным. Десятки людей пришли явились сюда, дабы уютно провести вечер под аккомпанементы живой скрипки и насладиться изысканными блюдами. Разглядывая расписные фрески на стенах с точностью повторяющие изначальное убранство «Баболовского дворца», они будто погружались в эпоху расцвета царской России, отвлекшись от мирской суеты.

Появление Алисы в зале не осталось незамеченным. Стоило ступить на мраморную плитку, как тут и там раздались аплодисменты. Девушка смущенно опустила голову, не готовая принимать такое торжественное приветствие. И еще боле неловким стал момент, когда откуда не возьмись высокая мужская тень накрыла ее и обхватив за плечи могучей рукой, пробасила на весь зал: