Он застыл, глядя перед собой. Зачем? Просто потому, что мог. Он знал, что сумеет спасти жизнь этой женщине и этому ребенку, пусть даже такой ценой. Но разве оно того не стоит?

Обряд вызовет настолько мощный всплеск магии, что мираж просто не удержится в теле Вики, покинет его при свете дня, и тогда колдун немедленно его уничтожит. А потом… Впереди столько лет до совершеннолетия девочки, что он обязательно что-нибудь придумает.

— Как вы ее назовете? — хрипло спросил он.

Ему нужно было имя. Имя — важная часть души. Знающий имя получает власть над его носителем. Потому и сам колдун… Нет, не время отвлекаться!

Будущие родители переглянулись. Конечно, они не задумывались над именем, они до сегодняшнего дня даже не знали, что их первенец — дочь.

— Ну же!

Колдун оглянулся, скользнул взглядом по корешкам книг, надеясь дать подсказку. На полке лежали четки из черных агатовых бусин. Иногда, пытаясь сосредоточиться, колдун перебирал их в пальцах.

— Агата? — предложил он.

— Агата! — воскликнула Вики. — Какое красивое имя! Да!

Колдун опустился на колени перед женщиной. На самом деле перед не рожденной еще девочкой. Так глупо… Не сработает, не сможет… Магия не терпит насмешек. Но что же тогда? Отправить их восвояси после всего? Поманить надеждой, а потом лишить ее? Качнул головой и заговорил.

Он говорил тихо, неразборчиво. Не хотел, чтобы его слова услышали. Сам ужасался творимому. Взять в жены ту, кого даже ни разу не видел?

Хотя нет, видел один раз. Чувствовал. Крошечный комочек жизни, что доверчиво устроился под его ладонью, когда он положил ее на живот матери.

— Агата… Я данной мне властью наделяю магией ту… Чтобы разделить… жизнь… защищать… любить… до конца моих дней…

Ни Вики, ни Гаррет не понимали произносимых им слов. Обряд был длинным и сложным. Слова, которые вначале были только словами, теперь звучали, как колокол, электризуя воздух, так что даже люди, не обладающие магическими умениями, чувствовали исходящую от них силу. Воздух вокруг колдуна и Виктории закручивался в плотный кокон, в котором посверкивали огненные нити. Нити сплетались в жгут, который уперся одним концом в середину груди колдуна, а другой протянул к животу Виктории. Она, вздрогнув, отбила его ладонью.

— Нет, не трогай, — слова колдуна звучали, как приказы, но иначе он не мог: нельзя прерывать обряд.

Вики всхлипнула, зажмурилась, вцепилась в протянутую руку мужа. Нити снова собрались в жгут и на этот раз проникли в живот женщины. Она выгнулась назад, сотрясаемая силой. Гаррет вскрикнул.

— Не бойтесь. Все хорошо.

Тело Вики захлестнуло сияние, расходившееся волнами от точки на животе, куда ударил жгут света. Точка пульсировала и билась, как сердце. Мощная сила заполняла сейчас крошечную Агату. Делая ее магом. Делая ее почти бессмертной. Связывая ее на веки вечные с колдуном, проводившим обряд.

Стихия лучами била из тела Вики. Если это не сможет вытащить миража из ее тела, то… ничто не сможет.

Я поймала себя на том, что сижу, впившись пальцами обеих рук в предплечье Тёрна. В голове теснились десятки вопросов, но еще не время их задавать.

— Подожди, дух переведу… — жалобно попросила я. — Хотя, знаешь, я и сама могу завершить эту историю: магия выгнала мираж из тела Вики… Из тела моей мамы. Договор сработал. А спустя восемнадцать лет на пороге моего дома появился ты.

Тёрн грустно улыбнулся, а у меня упало сердце.

— Еще не все… — догадалась я.

— Осталось совсем немного, Аги…

* * *

Мираж выглядел как облачко пара, которое исходит изо рта на морозе. Он не выглядел опасным.

— Смотри, смотри, смотри! — шептал Гаррет. Непонятно, к кому он обращался, ведь колдун и так не сводил глаз с лица Вики.

— Сиди смирно, — бросил тот. — Не вздумай двинуться.

Мираж сейчас был очень уязвим, но нельзя уничтожить его раньше, чем он полностью покинет тело молодой женщины. И нельзя позволить ему перекинуться на Гаррета.

— Отойди, — приказал колдун, надеясь, что стражник не заартачится: объяснять что-либо не было ни времени, ни сил.

Гаррет, однако, не стал доставлять лишних неудобств. Его кадык дернулся, но парень поднялся и отошел к стене. Привалился, а потом присел на корточки: не держали ноги.

Точка силы билась на животе Виктории, потихоньку затухая, а мираж не торопился покидать свое убежище. Все это время Вики не дышала, губы уже посинели.

Колдун приблизил свое лицо к ее лицу, напряженно следил, сузив глаза. Счет шел на секунды.

— Ну же, ну же… — шептал Гаррет, раскачиваясь. — Почему ты сидишь? Почему ничего не делаешь?

— Тихо!

— Спаси ее! Спаси! Ты обещал! — стражник — сильный, большой парень — разрыдался, как ребенок, навзрыд, даже не пытаясь сдержаться.

Колдун беззвучно выругался. У Вики еще оставалось время, но колдун не стал дожидаться, пока мираж покинет тело самостоятельно, и потянул его на себя.

Притягивание предметов — магия, которой обучен даже студент первого курса… Простейшее колдовство… Глупейшая ошибка, совершенная магом, уверовавшим в свою неуязвимость…

Мираж мгновенно превратился в темный сгусток, будто почувствовал близкое спасение, и быстрее, чем колдун успел что-то предпринять, врезался ему в грудь.

В первый миг колдуну показалось, что ничего страшного не случилось. Кожу слегка щипало, будто по ней, обнаженной, провели кубиком льда. Потом в районе желудка возникло ощущение, что он глотнул колодезной воды. И только когда струйки холода потекли по венам, колдун понял, что произошло.

Вики глубоко вздохнула, ее щеки порозовели. Она погрузилась в целительный сон. Ее муж переводил взгляд с мирно спящей супруги на остолбеневшего, покрывшегося холодным потом колдуна.

— С ней все в порядке? — спросил Гаррет.

Колдун не ответил, пошел к двери, не глядя отодвинул стражника, загородившего дорогу.

Не позволять панике завладеть разумом. Есть время. Минута-две, но есть. Сдержать, спеленать магией… Но невозможно долго контролировать нити силы, стоит отвлечься — и клубок распустится…

Маг брел, слепо хватаясь руками за стены. Только не упасть. Думай! Думай! Твой разум всегда был твой сильной стороной!

Кабинет, полки, забитые книгами. Тома полетели на пол, беспомощно распластались у ног. Нет времени. Еще немного, и процесс станет необратимым.

Он хватал ящики стола, выбрасывая содержимое. Цеплялся взглядом за безделушки. Пестрое перо сойки, когда-то подаренное Агнессой, кружилось, вилось в воздухе… Синие отметины на нем почти того же цвета, как аквамарин в серебряной оправе — сильнейший аккумулятор. Когда-то ректор Академии был хранителем ценностей, принадлежащих старейшему учебному учреждению Глора, но даже не пробовал надеть. Зачем, когда носишь в себе океан силы?