– У тебя молодой муж, – прищурилась мать. – Азнаешь, где неверные супруги находят себе любовниц? Среди ближайшего окруженияжены!

– Ко мне ходят лишь Ксения Рябинкина и Софья,– оправдывалась Эмма.

– Ну, Ксения страшнее атомной войны, –усмехнулась вдова, – а вот Соня… О ней и речь.

– Мама, мы дружим с детства!

– И что?

– Соня не такая!

– Такая, такая, – закивала Анна Львовна. – УКалистидас есть любовник?

– Софья ждет свою судьбу.

– Вот! Она горячая восточная женщина, натуравозьмет свое, – обрадовалась Анна Львовна. – Повесится на шею Антону, а тот неоткажется.

– Мама! – возмутилась Эмма. – Прекрати!

Вернувшись домой, Поспелова сказала мужу:

– Представляешь, какую ерунду мамуля выдумала?Предостерегла меня от твоей измены с Соней.

– С ума сошла! – обозлился Антон. – Не обращайвнимания, просто Анна Львовна решила нас поссорить.

Через месяц теща затеяла праздновать свой деньрождения. Ясное дело, среди гостей были Антон с Эммой и Калистидасы в полномсоставе: Оливия, Константин и Соня.

– Как Сонюшка похорошела! – приняласьнахваливать девушку Анна Львовна. – Настоящая красавица!

Антон невольно посмотрел на подругу жены. Эммапоймала взгляд мужа и прошипела:

– Не пялься! Ты что, Соньку не видел?

Поспелов опустил глаза в тарелку, но в егодуше зашевелился некий интерес. Софья, которую Антон никогда не воспринимал какженщину, впервые показалась ему очень симпатичной. Вот с того дня рождения всеи началось. Через пару месяцев Поспелову удалось затащить Соню в постель. Едвавыбравшись из объятий Антона, она заплакала и призналась:

– Я всегда любила тебя, мне другие мужчины ненужны.

Молодой врач растерялся. Соня понравиласьАнтону, но развод с Эммой не входил в его планы. Ну кто мог подозревать, чтоКалистидас испытывает к мужу лучшей подруги сильные чувства?

– Э… понимаешь… – забубнил Антон, – мы сЭммой…

– Можешь не продолжать, – перебила его Софья.– Я не стану затевать скандал. Только не бросай меня! Пожалуйста! Эмма никогдани о чем не узнает.

И Антон дал слабину. Раз в неделю они с Сонейустраивали себе романтическое свидание. Спустя год Антону стало казаться, чтоон женат на двоих. Эмма, безусловно, являлась старшей в гареме, ей принадлежаливсе дни, кроме среды. Антон убедил супругу, что в ночь на четверг дежурит на«Скорой», старается заработать денег, и Эмма поверила. Она была наивна исчитала, что Поспелов не способен на обман.

Потом случилась беда с Константином. ОтцаСофьи арестовали и посадили в тюрьму, Оливия умерла, Соня осталась в России.

– Мне нельзя в Грецию, – объяснила она Эмме, –я окажусь за решеткой.

Эмма опять поверила подруге. Она очень жалелаСофью и часто говорила Антону:

– Как тяжело ей приходится! Оливия была совсеминой, чем моя мама, она всегда поддерживала дочь, никогда не ругала ее иотчаянно баловала.

Антон только кивал. Любовница сталапревращаться для него в обузу – плакала, требовала внимания. И у нее началисьпроблемы с деньгами. Может, это и характеризует Антона с плохой стороны, но изпесни слова не выкинешь: за все время длительного «левака» Поспелов ни копейкине потратил на Софью, полностью обеспечивала их свидания именно девушка.Калистидас была дочерью очень состоятельных родителей, а Антон нищим участковымтерапевтом. Ну как он мог изъять кусок из семейной кассы?

Но сейчас-то положение изменилось! Сонепотребовалась не только моральная, но и материальная помощь. Бросить любовницуПоспелов не мог. С одной стороны, он считал это непорядочным, с другой… Соняведь могла разозлиться и рассказать Эмме правду, а расходиться с супругой ижениться на дочери осужденного Калистидаса Поспелов категорически не хотел.

Но не зря говорят, что в любой неприятностинепременно есть положительная сторона. Антон помучился и понял: надокардинально изменить свою жизнь – уйти из поликлиники и заняться бизнесом.Мысль о создании выездных бригад для сбора анализов показалась ему оченьперспективной. На рынке пока не существовало такой услуги, Поспелов мог статьпервопроходцем. А кто раньше всех добежит до пирога, тому он и достанется!

Одна беда – у Антона не было первичногокапитала, и он, наступив на горло собственной гордости, поехал к Анне Львовне.

Теща выслушала зятя и откровенно рассмеяласьему в лицо:

– Что, любовница дорого стоит?

– Вы о чем? – побелел Антон.

– О ком, – язвительно поправила Анна Львовна.– О Софье, конечно. Или у тебя еще кто-то есть?

– Все неправда! – пришел в себя Поспелов. – Ялюблю Эмму. И пришел просить в долг, под проценты.

– Убирайся! – велела теща. – Да радуйся, чтотвоя супруга дура, не верит матери!

Антон похолодел. Неужели старая змея, каким-тообразом разузнав истину, рассказала о ней дочери? Следовало хоть как-торазубедить старуху и попытаться выяснить, что предприняла эта сволочь.

– Анна Львовна, – примирительно зажурчалАнтон, – вы зря разнервничались.

– Замолчи! – огрызнулась теща. – Не дам тебени копейки! Ох…

Старуха схватилась за сердце.

– Вам плохо? – насторожился Поспелов.

– Там ампула… дай… – простонала она, – укол… набуфете… лежит.

Антон взял упаковку.

– Что за ерунду вы колете? Эти инъекциипридумали при царе Горохе! – воскликнул он.

– Тебя не спросила, – прошептала Анна Львовна.– Мне плохо… очень… больно…

Поспелов рысью сбегал в свою машину – какмногие врачи, Антон всегда имел при себе «тревожный чемоданчик» соскоропомощными средствами.

Он быстро набрал в шприц лекарство и схватилтещу за правую руку.

– Лучше в левую, – прошептала старуха, – тамвена хорошая. Давно сама себя колю. Только ты не надейся, что я в благодарностьза твою помощь кошелек расстегну!

– Угу, – кивнул Антон.