упорно маячит на границе восприятия множества людей, не оставляет их мысли и сны, а затем... внезапной бурей обрушивается на них вместе с восходом солнца в начале пятого дня бегства! Рождает грубость и плачь, заставляет проявлять жестокость к итак выбивавшимся из сил оленям, не обращать внимания на жалобные и непонимающие взгляды смертельно уставших от гонки, неспособных ощутить того же самого сородичей. Настойчивое, буквально обжигающее ощущение не отпускает познавших его прикосновение людей! Опалённые ужасом мужчины и женщины, дети изо всех сил пытаются донести открывшуюся им истину до сородичей, в один голос утверждают, что страшная опасность быстро-быстро настигает род... Они не ошибаются...

Столкновение балансирующих на грани впадения в абсолютную панику коряков и весьма пёстрого по составу каравана — стопроцентная случайность. Вольготно раскинувшиеся между Северным океаном и побережьем Охотского моря пространства мягко скажем не избалованы обилием населения — редкие очаги разумной жизни совершенно теряются среди бескрайнего простора тундры и тайги. Сюда не ходят кочевники, не забредают купцы — некого грабить, не с кем торговать, да и в качестве пастбищ гораздо лучше подходят южные края. Северо-восток континента похож на заброшенный чердак большого густонаселённого дома, он вроде бы есть, но никому не нужен и не интересен, он словно застывший в вечном стазисе отдельный мирок вне потока вовсю кипящей внизу жизни.

*

Так было в исчезнувшем и в то же время не успевшем появиться мире, так есть сейчас... до прихода людей и нелюдей под властью клана Красного Дракона!

*

По-настоящему измученные многодневным бегством коряки даже не способны толком удивиться-испугаться внезапно выскочив на двойную вереницу вместительных повозок. Беглецы не способны сражаться и вообще похоже не вполне осознают, кто находится перед ними, смотрят на отделившихся от каравана и направившихся к ним вооружённых всадников пустыми от усталости глазами. Обычная, свойственная людям тундры настороженность по отношению к любым чужакам пусть временно, но подчистую сдаёт позиции апатии, тягучему-угнетающему разум и волю равнодушию ко всему, даже к собственной судьбе.

Тем не менее среди людей рода находятся те, кто сохранил частичку здравомыслия и толику сил — тяжело опирающийся на копьё Вувун выходит навстречу конным чужакам, рядом с ним несколько охотников, несокрушимой скалой среди них возвышается Хум... и пускай за время бегства храбрый богатырь не успел оправиться от нанесённых волчьими клыками ран, его телесная немочь ничто в сравнении с силой его духа. Обладающая мужским сердцем сестра вождя также сопровождает брата с луком в руках и предусмотрительно развязанным устьем колчана — ни один из тех, кто видел её в бою никогда не позволит себе усомниться в её праве стоять рядом с мужчинами.

Наверное стоит упомянуть, корякам давно известно о появившихся в тундре пришельцах с острыми ушами, до них доходили устойчивые слухи о подвластном им могучем колдовстве и покорных чудовищах, о неправдоподобном богатстве и вызывающим зависть воинском мастерстве. И пусть никто из людей рода до этого момента не встречался с остроухими пришельцами лицом к лицу, но среди принадлежавшего роду имущества есть место добытым меной стальным ножам, скребкам и иглам, вещицам из стекла, нарядным-ярким лентам из тонкой ткани. Одна беда, беглецы плохо понимают, как им следует себя вести, особенно с учётом их незавидного положения, совсем не понимают, чего следует ждать от неожиданной встречи. Сейчас они очень уязвимы и не могут этого не осознавать.

Отметим, со стороны люди рода производят довольно странное, гнетущее впечатление. Впавшие глаза, осунувшиеся лица, понурые-сгорбленные фигуры. Страшно исхудавшие олени с безумными взглядами прямо скажем не твёрдо стоят на готовых в любой момент подломиться ногах и похоже находятся на последнем издыхании. Среди хозяев измученных животных не слышно разговоров, смеха, голосов, любых иных звуков, что неизбежно издаёт большое количество находящихся вместе людей. Аура безнадёги и отчаянья словно туча накрывает скопище беспорядочно сгрудившихся нарт, рядом с коряками не видно ни одной собаки... и это само по себе может вызвать сильные подозрение у всякого, кто знает, насколько жители тундры ценят своих четверолапых друзей.

Приближающиеся к корякам всадники обмениваются настороженными взглядами и с учётом густо растекающейся вокруг странных туземцев ауры отчаянья их нельзя в этом винить!

Кто поручится, что непонятные люди не несут угрозу смешанному каравану?

Каждому жителю Айлирии хорошо известно, что за Оловянным Поясом находятся охотничьи угодья безжалостных людоедов-токк, многие слышали про чёрных шаманов и свершённые ими злые дела, да и обитающие в здешних краях местные племена нельзя назвать абсолютно мирными. С одной стороны, усталый-истощённый вид туземцев, наличие среди них большого количества женщин и детей можно счесть свидетельством отсутствия агрессии — любители чужого добра редко таскают за собой обузу в виде баб и карапузов, ещё реже выходят на промысел на подгибающихся ногах. С другой, возможно имеет место хитрая-подлая засада, и бабы с детьми используются для усыпления бдительности. Ещё один порождающий настороженность момент: рождённые в Серединном мире участники каравана прекрасно помнят, как хорошо собаки чуют нежить — полное отсутствие среди туземцев собак на раз-два будит в них глубокий, вошедший в кровь инстинкт, заставляет руки тянуться к оружию, а губы шептать обращённые к богам слова.

- Непонятная ситуация, - державшийся впереди товарищей Кааран с сомнением разглядывает вышедших навстречу туземцев, не упуская из виду основную массу людей и запряжённых оленями саней у них за спиной. - Это не группа охотников и точно не отправившийся в набег отряд, - быстро-чётко прикидывает он, - на обычную перекочёвку тоже не похоже. Где их стада? Где собаки? И если основную массу оленей могут гнать где-нибудь позади-в стороне, то хотя бы часть собак должна быть рядом с людьми. - Ещё один быстрый взгляд на нарты. - Впряжённые в сани животные выглядят как замученные призраки... да и люди недалеко от них ушли.-

Волей случая возглавивший разношёрстный караван выпускник Школы Особого Назначения не чувствует непосредственной угрозы, но всё-таки ощущает некую смутную опасность, что несёт или может принести эта встреча. По любому засады и схватки не боится, ведь пускай молодой воин уступает своей знаменитой сестре во владении клинком, но его не просто так называют одним из лучших бойцов его группы. Если что, он готов, готов доказать, что десять полных лет обучения прошли для него не зря! Хорошо тренированное тело фейри надёжно прикрывает сделанный на заказ, почти не стесняющий движений кольчужно-пластинчатый доспех, а притороченный к седлу меч в любой момент способен покинуть ножны. Этот меч