велик как у него, немногочисленные противники бегства изрядно деморализованы отсутствием какой-либо достойной альтернативы рискованному плану. Спастись и бросить на поживу хищной стае большую часть оленей рода — так себе идея... С другой стороны, а что ещё можно предпринять?! Вувун и Хум абсолютно правы — не похоже, что волки оставят затеянное дело на полпути! Откажутся от крепко завладевшей ими идеи истребить людей!

Как всё же поступить?! Рискнуть или пустить всё на самотёк?! Оказавшимся под прессом обстоятельств корякам приходится выбирать, холодея от ужаса допускать вероятность страшной-последней ошибки, но всё равно выбирать. У людей небольшого рода просто нет иного выхода, только выбор из двух равно рискованных, способных привести к гибели путей...

Торопливые сборы не отнимают много времени: угрюмо-молчаливые мужчины суетливо готовят к выходу нарты, придирчиво выбирают не самых сильных и красивых, но самых выносливых оленей, проверяют оружие, женщины стенают и шустро-шустро таскают в нарты разное добро, часто в отчаянии рвут на себе волосы, вынужденно оставляя ту либо иную нужную-ценную, однако слишком тяжёлую или слишком объёмную вещь, предчувствуя свою судьбу жалобно скулят немногочисленные собаки. Нагружать нарты до упора ни в коем случае нельзя — требуется оставить место для людей. Лишь слегка разбавленная вкусом надежды горечь поражения витает-клубится над суетливо бурлящим становищем. Мужчины подавлены всем происходящим, им стыдно поднять глаза, ну а женщины практически раздавлены всей ситуацией и, привычно подчиняясь воле отцов-мужей-братьев, гонят от себя страшные мысли о том, что произойдёт или может произойти, о близком и далёком будущем. Дети же как обычно остро переживают, пропускают через себя страхи-мысли-настроения родителей.

Среди воющих и суетящихся женщин спокойствием и силой духа выделяется сестра Вувуна — пережившая двух мужей вдова не только умело поддерживает порядок среди своих детей, но и крепко держит в кулаке семью брата, не позволяя его жёнам поддаться панике, нередко прилетавшие от неё затрещины или крепкое словцо помогают женщинам прийти в себя. Инвэ сильна не только горлом или духом — за время противостояния со стаей от стрел из её лука погиб почти десяток волков. Её пример вдохновляет и ободряет многих женщин рода, и даже мужчины, очень многие не исключая брата-вождя, словно подзаряжаются уверенностью глядя на неё.

Будем честны, среди мужчин рода нет чётко сложившейся позиции, куда им следует держать путь. Привести огромную стаю свирепых и необычно умных волков к очагам другого рода это тоже не самый лучший выбор... Такие вещи как правило не прощают — за меньшее режут глотки без малейших колебаний! Бросок к побережью ничем не поможет людям рода — больших-вместительных лодок у них по прежнему нет и вряд ли кто-либо захочет поделиться столь ценным имуществом. Уйти на юг в края, где обитают сильные народы, может показаться неплохим вариантом — бессчётные числом, одетые в железо конные лучники несомненно сумеют защитить гонимый род, справиться с любым количеством волков! Вот только попадать в мало чем отличавшуюся от рабства зависимость к известным своей жестокостью и жадностью южанам свободолюбивым людям рода совсем не хочется, это противно их природе. Тем не менее нельзя исключать, что им ПРИДЁТСЯ на это пойти, чтобы банально не сдохнуть от голода, не в силах прокормить себя из-за настигших род ужасных обстоятельств. Есть вариант уйти на запад к горам, но тут нет ни малейшей гарантии удачного исхода, не говоря о том, что скудные горные склоны это далеко не самое удобное место для жизни.

Бегство... и обливающиеся кровью сердца людей, вынужденных оставлять на погибель своё главное богатство! Тряпки, утварь, инструменты — тьфу и растереть по сравнению с брошенными оленями! Жалко, как жалко, больно до кровавых слёз, но другого выхода нет — кровожадных зверей следует отвлечь от споро удирающих беглецов. Звери, даже столь внезапно поумневшие звери никогда не бросят добычу, не бросят мясо, пока его можно употреблять, обязательно будут пировать, набивать животы... неизбежно теряя желание и способность куда-то бежать. Несколько сотен оленей это много-много парного, почти беззащитного мяса, и пускай корякам неизвестна точная численность донимающей их стаи, но даже если на каждого оленя придётся пара волков, им всё равно потребуется время разобраться с таким количеством добычи, затем переварить съеденное мясо, про собак тоже не стоит забывать. По крайней мере Вувун и остальные верят, они надеются, что цепь из рассуждений их не подведёт...

…И надо же необычные волки в очередной раз демонстрируют совсем не звериный ум! Они принимают подношение-выкуп! Словно по сигналу красные хищники невозбранно пропускают неровную вереницу из нарт, чтобы разом со всех сторон обрушиться на оставленное людьми становище. Женщины и дети в нартах громко плачут, зажимают уши руками, дабы не слышать вой и трубный рёв обречённых на убой собак и оленей, не слышать громовой-победный рык сотен пирующих волков. Бегущие рядом с нартами мужчины не позволяют себе столь открытого проявления чувств... однако то и дело трясут головами в попытке незаметно избавиться от влаги в глазах, многие из них очень хорошо понимают, насколько роду тяжело будет выжить без потерянного стада, почти все надеются, что принесённая сегодня жертва была принесена не зря.

Долгое бегство на пределе сил продолжается до самой ночи, до высыпавших на небе звёзд, и только затем следует короткий привал без костров — сухомятка — рваный-беспокойный сон... выступление задолго до появления первых солнечных лучей. Страх смерти лучше любого бича подгоняет напуганных людей, наполняет тела нездоровой, но кипучей энергией, гонит усталость и голод, он словно беспрерывно толкающий в спину ветер. Может показаться, что получившие щедрый откуп волки не преследуют людей, и осознание этого факта изрядно подпитывает силы беглецов. На лицах много потерявших людей так и не появляются улыбки, но и слёзы больше не бегут по их щекам — совсем недавно окружавшая их души тьма уже не столь густа и монолитна.

Четыре дня, четыре ночи продолжается бешеная гонка! Подстёгиваемые страхом, манимые надеждой люди не позволяют себе долгих остановок, как могут берегут тянувших нарты оленей, на привалах самолично разгребают снег, колют лёд, дабы добыть для них пищу... и в то же время безжалостно эксплуатируют рогатых трудяг, угрозами, лаской, обманом заставляя их перешагнуть за предел возможного. Да, кому-то может показаться, что сподвигшая на бегство опасность осталась в прошлом, сгинула под копытами оленей, навсегда исчезла в череде восходов и закатов... Однако вот ведь странное дело, почти все охотники, многие дети и некоторые женщины не ощущают облегчения — необъяснимое, ничем не подтверждённое и в то же время реальное как восход солнца чувство тревоги