Он кивнул на прощание, не протягивая руки, и вышел изкомнаты. Наступило тягостное молчание. Георгий Курчадзе тяжело вздохнул.

— Сколько у тебя есть денег, сынок? — спросил онпо-грузински.

— Каких денег? — удивился парень. — Я ведь получаю у васзарплату.

— Значит, денег у тебя нет, — понял Георгий. — Ладно, сынок,мы это дело исправим. Сейчас я дам тебе деньги, и Хашимбек проводит тебя доаэропорта. Сегодня ты улетишь в Тбилиси. А завтра поедешь в Батуми и перейдешьгрузино-турецкую границу. Ты меня понял?

— Нет, батоно Георгий, — удивленно сказал Ираклий. — Зачеммне нужно переходить турецкую границу? Я там никогда не был.

— Значит, побываешь в Турции, — строго сказал хозяин. —Пойми, сынок, я делаю это в твоих интересах. Этот человек, с которым тыразговаривал, очень страшный человек, настоящий палач. Если ты, не дай Боже,попадешь к ним в руки, они разрежут тебя на тысячу кусочков. И они заставяттебя говорить. И тогда ты ничего не сумеешь сделать. Пойми меня, дорогой,сейчас речь идет о твоей безопасности.

— Понимаю, — серьезно сказал Ираклий, — но у меня нет денег.

— Не волнуйся, дорогой, это уже моя проблема, — улыбнулсяГеоргий, — ты иди, собери вещи, а я сам решу, что мне нужно делать. Поживешьнесколько месяцев в Турции, посмотрим, что дальше будет.

Ираклий ушел от него, не понимая до конца, что происходит.

Автомобиль Графа не проехал и пятидесяти метров, когда рядомзатормозил другой «шестисотый» «Мерседес». Стекло опустилось, и Граф увиделНаблюдателя.

— Что-нибудь прояснилось? — спросил тот.

— Они что-то знают, — убежденно сказал Граф, — но скрывают.Нужно применить другие методы.

Наблюдатель кивнул головой, поднимая стекло.

Курчадзе в это время искал по всем телефонам КонстантинаГавриловича, чтобы успеть переговорить с ним. Но ни по одному из известных емутелефонов Константин Гаврилович не отзывался. Наконец через полчаса к немупозвонил сам Константин Гаврилович. Как раз в то время, когда хозяину казинопринесли двадцать тысяч долларов для Ираклия.

— У меня были гости, — коротко сообщил Курчадзе, — онивыясняют, что случилось с их другом.

На другом конце провода Константин Гаврилович помолчал.Потом сказал:

— Этот молодой парень, ваш сотрудник, он ведь ваш земляк,кажется?

— Да, — сказал Курчадзе, поняв, что речь идет об Ираклии.

— Он мне тогда не понравился, — вдруг сказал КонстантинГаврилович, — все время кашлял, чихал. По-моему, он сильно болел.

— Да, — выдохнул Георгий, — может быть.

— Вы вызовите ему врача, — посоветовал КонстантинГаврилович.

— Обязательно. Я хочу его отправить на лечение, — сказалКурчадзе.

— Некоторые болезни быстро залечиваются, — сказал КонстантинГаврилович, — но нужно давать такое лекарство, чтобы все было наверняка. Выменя понимаете, Курчадзе? Наверняка!

— Да, — в третий раз произнес Курчадзе, — я вас понимаю.

К нему вошел Хашимбек. Он стоял у дверей, молча глядя нахозяина. Георгий Курчадзе положил трубку. Константин Гаврилович прав, подумалон. Парень может вернуться, его могут найти, в дороге может что-нибудьслучиться. А допрашивать они умеют. Он посмотрел на лежавшие на столе деньги.Перевел медленный взгляд на Хашимбека. Ираклий был его родственником, егоземляком. Он помнил его совсем ребенком. Но здесь речь шла не только обИраклии. Речь шла о будущем самого Георгия Курчадзе.

В конце концов, подумал он, так даже к лучшему — я самизбавляю его от мучений. Если его захватят люди Графа, они устроят ему ад, и онпожалеет, что не умер. Он посмотрел на стоявшего перед ним Хашимбека.

— Возьми одну пачку денег, Хашимбек, — глухо сказал он, — ипоезжай с Ираклием в Домодедово. Когда будете ехать, по дороге останови машину.Места там глухие.

Хашимбек тревожно взглянул на него. Может, он не так понялсвоего патрона?

— Места там глухие, — повторил Георгий, — а его родным я сампозвоню. Скажем, что парень уехал в Турцию. Так будет вернее.

Хашимбек наклонил голову. Теперь он понял приказ шефа. Унего не оставалось никаких сомнений. Он понял, что Ираклий не должен доехать доаэропорта. Подойдя к столу, он взял пачку долларов.

— Что с ней делать? — спросил он у хозяина.

— Она твоя, — выдохнул Георгий и, как-то разом ссутулившись,пошел к выходу.

И увидел, как входит в комнату улыбающийся Ираклий. Пареньуже предвкушал интересную поездку. Георгий взглянул на него с неожиданнойболью. Потом поманил к себе молодого человека, крепко обнял его, поцеловал.Растерявшийся парень не понимал, почему хозяин впервые проявляет такуюнеобычную ласку.

— Ты прости меня, дорогой, — зашептал Георгий, все ещекрепко обнимая Ираклия, — прости меня. Я сам во всем виноват. Не должен был ятебя брать в это казино, будь оно проклято. Не должен был. Так все глупо у насс тобой получилось.

Он говорил по-грузински, и они казались более родными иблизкими. Словно он прощался со своим сыном, твердо зная, что больше никогда неувидит его. Но Ираклий, ничего не подозревавший, лишь глупо улыбался иповторял:

— Спасибо, батоно Георгий, спасибо вам за вашу доброту.

Он даже не замечал той боли, что таилась в глазах хозяина. Ивообще он ничего не замечал, уже думая о поездке в Турцию. Георгий обнял егоеще раз, расцеловал и, стараясь не смотреть на Хашимбека, молчаливонаблюдавшего за этой сценой, вышел из комнаты.

Через два часа автомобиль увозил Ираклия в аэропорт. ГеоргийКурчадзе стоял у окна. Он увидел, как Ираклий садится в машину. И рядом с нимсадится Хашимбек. Он отвернулся, стараясь не думать об уехавших.

Еще через полтора часа Хашимбек вернулся в казино. Георгийвышел в коридор, чтобы встретить его.

— Как там?

— Все в порядке, хозяин, — доложил Хашимбек.

— Он успел что-нибудь сказать?

— Нет. Он только улыбнулся.

Георгий повернулся и пошел к себе в комнату, вытирая слезы.Через двадцать минут он снова позвал к себе Хашимбека.

— Поезжай туда и найди его тело, — строго приказал он, —похорони его где-нибудь, как человека. Жалко парня, ему, может быть, холодноодному в лесу лежать.

Хашимбек удивленно взглянул на хозяина, но, ничего несказав, повернулся, чтобы выполнить приказ.

Георгий подошел к телефону и набрал номер КонстантинаГавриловича.